497
8
Группа Клейна была принята в состав отряда Тканко. Пользуясь знанием немецкого языка, он выполнял самые трудные задания. Переодевался в форму гитлеровских офицеров, проникал в места расположения вражеских гарнизонов и добывал ценные сведения для отряда и фронта. Если требовалось убрать предателя или какого-либо палача-фашиста, — поручали Клейну.
Из книги И. И. Бережного "Два рейда"
Из книги И. И. Бережного "Два рейда"
"Вначале было страшновато, а потом вошел в роль..."
В конце лета 1943 года наши войска начали поджимать фашистов к Днепру. Через реку потянулись колонны автомашин и зенитной артиллерии гитлеровцев.
Советское командование приказало партизанским отрядам, действовавшим вблизи Днепра, захватить переправы, не дать врагу взорвать мосты. Получил такой приказ и отряд Тканко. Как поступить? Отряд небольшой, вооружен слабо. Конечно, пользуясь паникой, царившей среди гитлеровцев, можно было внезапной атакой захватить мост. Но хватит ли сил, чтобы его удержать до подхода передовых частей Советской Армии?
Посоветовавшись, Тканко и Клейн решили пойти на рискованный шаг. Устроили на шоссе засаду, выждали удобный момент и захватили легковую автомашину. К их счастью, в автомашине ехал полковник. Оберст оказался важной птицей — работник крупного немецкого штаба.
Советское командование приказало партизанским отрядам, действовавшим вблизи Днепра, захватить переправы, не дать врагу взорвать мосты. Получил такой приказ и отряд Тканко. Как поступить? Отряд небольшой, вооружен слабо. Конечно, пользуясь паникой, царившей среди гитлеровцев, можно было внезапной атакой захватить мост. Но хватит ли сил, чтобы его удержать до подхода передовых частей Советской Армии?
Посоветовавшись, Тканко и Клейн решили пойти на рискованный шаг. Устроили на шоссе засаду, выждали удобный момент и захватили легковую автомашину. К их счастью, в автомашине ехал полковник. Оберст оказался важной птицей — работник крупного немецкого штаба.
Клейн высказал дерзкую мысль — пробраться к мосту под видом немецкого полковника.
Ночью партизан вывели к Днепру и замаскировали в кустарниках и плавнях недалеко от моста. А утром «оппель-адмирал» вырулил из леса на Черкасское шоссе и помчался к переправе. За рулем — командир отряда в форме немецкого вахмейстера. Рядом — Клейн в форме оберста при всех регалиях.
К мосту подъехали без приключений. На левом берегу Днепра скопились сотни автомашин. Суматоха. Каждый старается пробиться вперед, первым прорваться к переправе. По всему видно — торопятся фашисты. Неладно на фронте.
Ночью партизан вывели к Днепру и замаскировали в кустарниках и плавнях недалеко от моста. А утром «оппель-адмирал» вырулил из леса на Черкасское шоссе и помчался к переправе. За рулем — командир отряда в форме немецкого вахмейстера. Рядом — Клейн в форме оберста при всех регалиях.
К мосту подъехали без приключений. На левом берегу Днепра скопились сотни автомашин. Суматоха. Каждый старается пробиться вперед, первым прорваться к переправе. По всему видно — торопятся фашисты. Неладно на фронте.
×
К машине Клейна подбежал комендант переправы в чине обер-лейтенанта. Грязный, небритый, усатый — еле держится на ногах. «Ох, как вы изменились, господа фашисты. Это вам не сорок первый год», — подумал Клейн, внимательно рассматривая коменданта.
— Что-то мне ваше лицо знакомо. Вы не были под Воронежем? — спросил Роберт.
— Никак нет. Южнее, у стен Сталинграда! — щелкнув каблуками, доложил старший лейтенант.
— Значит, там я вас и видел, когда по поручению фюрера туда прилетал, — сказал Клейн и начал выговаривать коменданту — Почему вы, доблестный офицер армии фюрера, так опустились? Позорите высокое звание. Беспорядки на мосту устраиваете! Не будь вы участник битвы на Волге, я бы… Есть приказ — паникеров расстреливать на месте. Одним словом, ни одной машины через мост! Зенитную артиллерию — возвратить на восточный берег…
— Что-то мне ваше лицо знакомо. Вы не были под Воронежем? — спросил Роберт.
— Никак нет. Южнее, у стен Сталинграда! — щелкнув каблуками, доложил старший лейтенант.
— Значит, там я вас и видел, когда по поручению фюрера туда прилетал, — сказал Клейн и начал выговаривать коменданту — Почему вы, доблестный офицер армии фюрера, так опустились? Позорите высокое звание. Беспорядки на мосту устраиваете! Не будь вы участник битвы на Волге, я бы… Есть приказ — паникеров расстреливать на месте. Одним словом, ни одной машины через мост! Зенитную артиллерию — возвратить на восточный берег…
Это Роберт приказал потому, что западный берег высокий, вокруг видно на десятки километров, а левый, восточный — в лесу. Самолет увидишь лишь тогда, когда он будет над головой.
— Освободить мост, расчистить дорогу, — распорядился Клейн. — Мы ждем подхода моторизованной дивизии. Чтобы она прошла без заминки…
Комендант вытянулся в струнку и все повторял: «Яволь, яволь!» Получив разрешение, он убежал выполнять приказание. Клейн тем временем прошел по мосту и увидел неподалеку от моста блиндаж. От него шла проводка. Значит, мост заминирован. Сел в машину, отъехал от переправы, свернул в кусты и по радио связался с командованием войск, с которыми приказано отряду взаимодействовать. Доложил обстановку. В ответ: «Головой отвечаете за сохранность моста».
— Освободить мост, расчистить дорогу, — распорядился Клейн. — Мы ждем подхода моторизованной дивизии. Чтобы она прошла без заминки…
Комендант вытянулся в струнку и все повторял: «Яволь, яволь!» Получив разрешение, он убежал выполнять приказание. Клейн тем временем прошел по мосту и увидел неподалеку от моста блиндаж. От него шла проводка. Значит, мост заминирован. Сел в машину, отъехал от переправы, свернул в кусты и по радио связался с командованием войск, с которыми приказано отряду взаимодействовать. Доложил обстановку. В ответ: «Головой отвечаете за сохранность моста».
Возвратился на мост. Видит — порядок наведен, путь расчищен. Комендант докладывает: «Артиллерия сменила огневые позиции». Но Роберт продолжает придираться. И, видно, переборщил. Обер-лейтенант отошел к группе только что прибывших офицеров. Те настоятельно требовали разрешения переправиться на западный берег, доказывая, что они имеют приказ. Однако комендант не решался нарушить приказ полковника — представителя самого фюрера.
Возле переправы продолжали накапливаться немецкие автомашины, артиллерия, обоз. Появилась пехота. С востока доносится стрельба. По времени должны бы и наши подойти, но почему-то задерживаются. Клейн начинает волноваться. Сколько же можно ждать?
Возле переправы продолжали накапливаться немецкие автомашины, артиллерия, обоз. Появилась пехота. С востока доносится стрельба. По времени должны бы и наши подойти, но почему-то задерживаются. Клейн начинает волноваться. Сколько же можно ждать?
Роберт краем глаза наблюдал за гитлеровскими офицерами. Видимо, они заподозрили что-то неладное в его действиях и распоряжениях. Заручившись поддержкой офицеров, комендант приободрился, набрался смелости и в сопровождении офицеров направился к Клейну. Не доходя несколько шагов, щелкнул каблуками, выбросил руку в фашистском приветствии и потребовал:
— Господин полковник, предъявите ваши письменные уполномочия на право распоряжаться на переправе.
Дело в том, что комендант переправы — большой начальник. Он подчиняется лишь тому командиру, который назначил его на этот пост. Пропускает войска согласно данному ему графику. Если он будет подчиняться каждому старшему по званию, на переправе никогда не будет порядка. При первой встрече, когда Клейн назвался личным представителем фюрера, комендант был ошарашен и слепо ему повиновался. Теперь же заподозрив что-то неладное в распоряжении полковника, противоречащее указаниям фронтового начальства, решил воспользоваться своей властью.
— Господин полковник, предъявите ваши письменные уполномочия на право распоряжаться на переправе.
Дело в том, что комендант переправы — большой начальник. Он подчиняется лишь тому командиру, который назначил его на этот пост. Пропускает войска согласно данному ему графику. Если он будет подчиняться каждому старшему по званию, на переправе никогда не будет порядка. При первой встрече, когда Клейн назвался личным представителем фюрера, комендант был ошарашен и слепо ему повиновался. Теперь же заподозрив что-то неладное в распоряжении полковника, противоречащее указаниям фронтового начальства, решил воспользоваться своей властью.
Роберт не имел таких документов. Он пристально посмотрел в глаза коменданту, окинул взглядом офицеров и увидел: у всех кобуры пистолетов расстегнуты. Судорожно заработали мысли. «Как бы на моем месте поступил настоящий представитель фюрера? Вероятно, он бы такого нахальства со стороны старшего лейтенанта не потерпел бы! — подумал Клейн. — Эх, была не была!» Не спуская внимательного взгляда с коменданта, Роберт спокойно вынул пистолет из бокового кармана и со словами: «Как вы посмели ставить под сомнение распоряжения личного представителя фюрера? Именем фюрера!»— хлоп коменданта… Остальные офицеры, не ожидавшие такого поворота событий, приняли положение «смирно», Клейн не спешил прятать пистолет. Черт их знает, этих офицеров, что они задумали. Погибать, так хоть подороже жизнь отдать. Гитлеровцы стоят, не шелохнутся. Их растерянность не ускользнула от острого взгляда «оберста».
— Кобуры застегнуть! — приказывает Клейн. — По местам!
— Кобуры застегнуть! — приказывает Клейн. — По местам!
Офицеры застегнули кобуры, козырнули, повернулись «кругом» и, печатая шаг, отошли…
У Клейна отлегло от сердца. Стараясь не выдавать своего волнения, он подошел к командиру отряда, а тот сидит в машине белый как мел, готовый рвануть с места в любое мгновение, и тихо спрашивает:
— Пронесло?
— Пронесло, аж потом прошибло, — ответил Роберт.
Надо было обезопасить мост от внезапного взрыва. Но как?
Помог случай. Налетели наши «илы». Немцы называли их «черной смертью» и страшно боялись. При появлении самолетов фашисты разбежались от моста. Клейн понимал, что мост бомбить не будут. В противном случае, какой же смысл ему рисковать жизнью, если мост разбомбят свои же самолеты?
Воспользовавшись налетом авиации, Роберт спустился под мост, вырезал метра два проводки к зарядам, столкнул их в воду, а концы замаскировал…
У Клейна отлегло от сердца. Стараясь не выдавать своего волнения, он подошел к командиру отряда, а тот сидит в машине белый как мел, готовый рвануть с места в любое мгновение, и тихо спрашивает:
— Пронесло?
— Пронесло, аж потом прошибло, — ответил Роберт.
Надо было обезопасить мост от внезапного взрыва. Но как?
Помог случай. Налетели наши «илы». Немцы называли их «черной смертью» и страшно боялись. При появлении самолетов фашисты разбежались от моста. Клейн понимал, что мост бомбить не будут. В противном случае, какой же смысл ему рисковать жизнью, если мост разбомбят свои же самолеты?
Воспользовавшись налетом авиации, Роберт спустился под мост, вырезал метра два проводки к зарядам, столкнул их в воду, а концы замаскировал…
