5208
3
2
«Мы клевещем, доносим. И опять хотим в клетку» — речь Константина Райкина о цензуре и борьбе государства за нравственность. Вот видео, на котором Константин Райкин на съезде СТД обвинил власти в идеологическом терроре и которое вызвало волну возмущения:
Константин Райкин присоединяется к компании московских режиссеров старшего поколения, которые, не сговариваясь, выпустили в нынешнем сезоне спектакли по выдающимся западным киносценариям.
Их уже три: «Нюрнберг» Алексея Бородина в РАМТе (по «Нюрнбергскому процессу» Стэнли Крамера), «Морское путешествие» Юрия Еремина в Театре имени Моссовета (по «Кораблю дураков» того же режиссера) и «Мефисто» Адольфа Шапиро в МХТ (по роману Клауса Манна и одноименной картине Иштвана Сабо). Три темы достаточно важные для восприятия.
Соглашусь «Три сестры» Чехова порядком изжили себя. На этом фоне череда провокационных спектаклей явно привлекают внимание и ассоциируется с глотком холодного шампанского в душном зале. Денег собрать можно удачно.
И вот тут стоит удивиться, что эту пламенную речь именно в данный момент произнес именно Константин Райкин. Потому что у него-то как раз сейчас — острейшая проблема с финансами: здание «Сатирикона» ремонтируется, труппа играет на съемной площадке, и аренда этой площадки съедает все ресурсы театра, им не хватает денег на выпуск премьер. «Сатирикону» нужна государственная помощь (о чем Райкин и упоминал совсем недавно) для того, чтобы в период ремонта жить и выпускать новые спектакли, а не еле-еле выживать.
Все три отечественных спектакля так или иначе размышляют о симптомах фашизма. Спектакль Райкина о другом, но не менее важном. Постановка цепляющая? Да. Провоцирующая? Да, но на что?Защитники спектакля утверждают, что в постановке открыто и прямо говорится не столько о проблеме сексуального выбора, сколько о звериной неготовности российского общества признать за человеческим существом право на этот выбор. Так, допустим, там говорится об этом. О том, что российское общество не принимает такой позиции. Зачем провоцировать толпу? И без этого достаточно тем для возмущения.
Да, мы, возможно, не догнали запад в своих свободных нравах. А надо ли? Допустим, надо. Но! Спектакль не пробуждает желания пойти и поддержать всех сторонников свободной любви. Или защитить их. Отвращение и агрессия, жалость и возмущение — вот эмоции.Выпустить такой спектакль сегодня, в условиях очевидной борьбы Министерства культуры с выставками фотографий голых детей, фильмами, где мы нападаем на страны, в период, когда со всех углов рушится дерьмо нам на головы, зачем?Ощущаете ли вы давление цензуры в России?
Их уже три: «Нюрнберг» Алексея Бородина в РАМТе (по «Нюрнбергскому процессу» Стэнли Крамера), «Морское путешествие» Юрия Еремина в Театре имени Моссовета (по «Кораблю дураков» того же режиссера) и «Мефисто» Адольфа Шапиро в МХТ (по роману Клауса Манна и одноименной картине Иштвана Сабо). Три темы достаточно важные для восприятия.
Соглашусь «Три сестры» Чехова порядком изжили себя. На этом фоне череда провокационных спектаклей явно привлекают внимание и ассоциируется с глотком холодного шампанского в душном зале. Денег собрать можно удачно.
И вот тут стоит удивиться, что эту пламенную речь именно в данный момент произнес именно Константин Райкин. Потому что у него-то как раз сейчас — острейшая проблема с финансами: здание «Сатирикона» ремонтируется, труппа играет на съемной площадке, и аренда этой площадки съедает все ресурсы театра, им не хватает денег на выпуск премьер. «Сатирикону» нужна государственная помощь (о чем Райкин и упоминал совсем недавно) для того, чтобы в период ремонта жить и выпускать новые спектакли, а не еле-еле выживать.
Все три отечественных спектакля так или иначе размышляют о симптомах фашизма. Спектакль Райкина о другом, но не менее важном. Постановка цепляющая? Да. Провоцирующая? Да, но на что?Защитники спектакля утверждают, что в постановке открыто и прямо говорится не столько о проблеме сексуального выбора, сколько о звериной неготовности российского общества признать за человеческим существом право на этот выбор. Так, допустим, там говорится об этом. О том, что российское общество не принимает такой позиции. Зачем провоцировать толпу? И без этого достаточно тем для возмущения.
Да, мы, возможно, не догнали запад в своих свободных нравах. А надо ли? Допустим, надо. Но! Спектакль не пробуждает желания пойти и поддержать всех сторонников свободной любви. Или защитить их. Отвращение и агрессия, жалость и возмущение — вот эмоции.Выпустить такой спектакль сегодня, в условиях очевидной борьбы Министерства культуры с выставками фотографий голых детей, фильмами, где мы нападаем на страны, в период, когда со всех углов рушится дерьмо нам на головы, зачем?Ощущаете ли вы давление цензуры в России?
Источник:
Ссылки по теме:
- Жизнь второго посла США в СССР Дэвиса Джозефа Эдварда в фотографиях
- Как выглядит «ура-патриотизм» по ту сторону океана
- Акции протеста на Украине: Оппозиция пошла в атаку
- Президенты, которые "доигрались"
- Нарисованный ремонт в Суздале
И почему нельзя обливать мочой фотки на тухлой выставке - разве это не "перфоманс"?
P.S Не удивился бы, увидев тебя в цепочке ряженных "Офицеров (а по факту проплаченных п.и.д.о.р.а.с.о.в) России"
а на выставке «Без смущения» американского фотографа Джока Стерджеса очень много голых детей. явный педофил этот амер. но райкин его защищает! ну-ну...
2. Каким еще притеснениям конкретно подвергся сам артист и его театр?
3. Какие конкретно государственные органы и чиновники занимаются притеснениями самого Роайкина и его театра?
4. Какие конкретно акции искусства (или того, что кто-то называет искусством) попали под запрет? (кроме запрета выставки фотографий обнаженных детей ничего больше на ум не приходит)
5. С конца 80-х до конца 00-х притеснению подвергались (назовем их) патриотические и пророссийские деятели искусства. Почему тогда молчал Райкин?