968
5
"В ночь с 17 на 18 июля 2016 года между руководством, воспитанниками лагеря "Школа выживания" и двумя мужчинами произошел конфликт, в результате которого один из мужчин получил ножевые ранения. В настоящее время в рамках проводимой проверки опрошены все очевидцы событий, проведены судебно-медицинские освидетельствования лиц, которым были причинены телесные повреждения.
Этот документ является единственным источником информации о кровавом конфликте, который произошел на анивском взморье в ночь на понедельник в середине июля. Никаких других упоминаний о событиях той ночи ни в сводках полиции, ни в сообщениях следственного комитета, прокуратуры, местных властей нет.
Именно поэтому мы начали с него — ведь лишь этот документ остается единственным твердым ориентиром в шокирующей истории ночного избиения или самозащиты на берегу реки Малиновки в Анивском районе. Все остальное — частные мнения участников конфликта, которые еще предстоит проверить правохранителям.
О случившимся журналистам ИА Sakh.com сообщил сахалинский адвокат Сергей Вершинин, который согласился защищать интересы Андрея Новожеева и Александра Адаменко, значащихся в деле пострадавшими. В результате конфликта с воспитанниками лагеря "Школа выживания" Андрей получил около 10 ножевых ранений, провел несколько дней в коме в реанимации, а сейчас продолжает реабилитацию в военном госпитале Южно-Сахалинска.
Именно поэтому мы начали с него — ведь лишь этот документ остается единственным твердым ориентиром в шокирующей истории ночного избиения или самозащиты на берегу реки Малиновки в Анивском районе. Все остальное — частные мнения участников конфликта, которые еще предстоит проверить правохранителям.
О случившимся журналистам ИА Sakh.com сообщил сахалинский адвокат Сергей Вершинин, который согласился защищать интересы Андрея Новожеева и Александра Адаменко, значащихся в деле пострадавшими. В результате конфликта с воспитанниками лагеря "Школа выживания" Андрей получил около 10 ножевых ранений, провел несколько дней в коме в реанимации, а сейчас продолжает реабилитацию в военном госпитале Южно-Сахалинска.
Мы с Александром были на берегу речки, сидели, отдыхали. Оставили кое-какие вещи — надо было отойти в городок строительный, где мы работали. Он там, неподалеку. Мы занимались стройкой комплекса "Мерси-Агро". Вернулись, а вещей нет. Время — около 3 часов ночи. А рядом, мы это видели, стоял детский лагерь. И ночью горел костер. Подумали, давай спросим, может, кто видел, куда вещи делись. Александр, товарищ мой, вперед пошел, а я еще раз осмотрел место на берегу: всякое бывает, перепутали в темноте, — рассказывает о событиях злополучной ночи Андрей.
Подошедший к лагерю первым Александр, продолжают пострадавшие, был встречен отнюдь не дружелюбно — сидящие у костра ослепили его налобными фонариками.
— Я попросил их не светить в лицо и позвать старшего. Тот подошел, крикнул "С***, за***ли", после этого я почувствовал удар, упал и потерял сознание. Когда я пришел в себя, увидел, что Андрей тоже пришел в лагерь и о чем-то разговаривает с ними. Я встал и попытался подойти к нему, но почувствовал сильный удар в спину — на меня навалился этот то ли трудовик, то ли физрук, начали меня осыпать ударами, в спину, в бока. Потом мне вывернули руку, сели на меня, веревку опутали вокруг шеи. То ли связали, то ли еще что-то... Потом слышу спрашивают: "Где второй? Сбежал? Ищите". А я так в итоге и провалялся до приезда ГИБДД. Эти детишки, я помню, еще ходили и говорили: "Нас теперь по телевизору покажут". Они, мне кажется, нас специально ждали — то ли браконьеров ловили, то ли еще кого... В итоге меня передали полиции, там я провел полдня "до выяснения", все то же самое рассказал, потом меня выпустили. Я написал заявление по факту избиения, снял побои, но потом ничего неизвестно.
Подошедший к лагерю первым Александр, продолжают пострадавшие, был встречен отнюдь не дружелюбно — сидящие у костра ослепили его налобными фонариками.
— Я попросил их не светить в лицо и позвать старшего. Тот подошел, крикнул "С***, за***ли", после этого я почувствовал удар, упал и потерял сознание. Когда я пришел в себя, увидел, что Андрей тоже пришел в лагерь и о чем-то разговаривает с ними. Я встал и попытался подойти к нему, но почувствовал сильный удар в спину — на меня навалился этот то ли трудовик, то ли физрук, начали меня осыпать ударами, в спину, в бока. Потом мне вывернули руку, сели на меня, веревку опутали вокруг шеи. То ли связали, то ли еще что-то... Потом слышу спрашивают: "Где второй? Сбежал? Ищите". А я так в итоге и провалялся до приезда ГИБДД. Эти детишки, я помню, еще ходили и говорили: "Нас теперь по телевизору покажут". Они, мне кажется, нас специально ждали — то ли браконьеров ловили, то ли еще кого... В итоге меня передали полиции, там я провел полдня "до выяснения", все то же самое рассказал, потом меня выпустили. Я написал заявление по факту избиения, снял побои, но потом ничего неизвестно.
×
Рассказ своего спутника кровавыми подробностями дополняет Андрей Новожеев:
— Я вещи поискал, да так и не нашел, а потом слышу, какой-то кипиш в лагере начался. Прибежал, а там детей куча — кто с дубиной, кто с ножом, кто топором стоит и фонарями светит. Александр валяется, ничего непонятно. Мужик этот орет: "Дети, окружайте их! Это наши заложники!". Я говорю: "Ты че, мужик? Мы пошли, успокойся! Утром придем, поговорим нормально". Разворачиваюсь, а мне в плечо нож воткнул кто-то. Я его стряхнул, он второй раз замахнулся, я перехватил нож рукой. Вырвался, побежал, пытался выбраться к дороге. А меня все это время били в спину, повредили легкое. Дополз до дороги, позвонил брату...
Звонок от младшего брата Александр Новожеев услышал около трех часов ночи:
— Я ответил и слышу бульканье в телефоне, кричу: "Ты где, что случилось?". Он мне объясняет, я рванул. Подъезжаю, а он лежит в луже крови метрах в 50 от дороги. А от лагеря, я вижу, бегут люди с фонариками. Я его трясу, ему, видимо, больно становится, приходит в себя, спрашиваю, кто тебя так? А он отвечает — с лагеря. Я его быстро схватил, в машину сунул и в скорую. Было очень много крови, несколько ран. Все были нанесены со спины, слева, в область сердца, под левую руку. Убегающего пытались зарезать. Еще и искали, добить, что ли надеялись...
— Я вещи поискал, да так и не нашел, а потом слышу, какой-то кипиш в лагере начался. Прибежал, а там детей куча — кто с дубиной, кто с ножом, кто топором стоит и фонарями светит. Александр валяется, ничего непонятно. Мужик этот орет: "Дети, окружайте их! Это наши заложники!". Я говорю: "Ты че, мужик? Мы пошли, успокойся! Утром придем, поговорим нормально". Разворачиваюсь, а мне в плечо нож воткнул кто-то. Я его стряхнул, он второй раз замахнулся, я перехватил нож рукой. Вырвался, побежал, пытался выбраться к дороге. А меня все это время били в спину, повредили легкое. Дополз до дороги, позвонил брату...
Звонок от младшего брата Александр Новожеев услышал около трех часов ночи:
— Я ответил и слышу бульканье в телефоне, кричу: "Ты где, что случилось?". Он мне объясняет, я рванул. Подъезжаю, а он лежит в луже крови метрах в 50 от дороги. А от лагеря, я вижу, бегут люди с фонариками. Я его трясу, ему, видимо, больно становится, приходит в себя, спрашиваю, кто тебя так? А он отвечает — с лагеря. Я его быстро схватил, в машину сунул и в скорую. Было очень много крови, несколько ран. Все были нанесены со спины, слева, в область сердца, под левую руку. Убегающего пытались зарезать. Еще и искали, добить, что ли надеялись...
Позже, сдав брата на руки врачам, Александр вернулся на место происшествия в сопровождении сотрудников полиции. Представители закона осмотрели место и отправились на беседу в лагерь. А мужчина поехал в Анивскую ЦРБ — брату предстояла пятичасовая операция.
— Уже утром мне перезвонил сотрудник полиции и сообщил, что все нормально, виновников нашли, они признались, ножи изъяли, все находится в полиции, — рассказывает Александр Новожеев.
Несколько дней судьбой дела пострадавшие не интересовались — Андрей четверо суток провел в реанимации, его пришлось даже перевести из анивской ЦРБ в южно-сахалинский военный госпиталь — одна из сотрудниц больницы, якобы оказавшаяся матерью кого-то из "выживавших" детей, прорывалась в палату раненого, кричала на него, обвиняла во всех смертных грехах...
— Уже утром мне перезвонил сотрудник полиции и сообщил, что все нормально, виновников нашли, они признались, ножи изъяли, все находится в полиции, — рассказывает Александр Новожеев.
Несколько дней судьбой дела пострадавшие не интересовались — Андрей четверо суток провел в реанимации, его пришлось даже перевести из анивской ЦРБ в южно-сахалинский военный госпиталь — одна из сотрудниц больницы, якобы оказавшаяся матерью кого-то из "выживавших" детей, прорывалась в палату раненого, кричала на него, обвиняла во всех смертных грехах...
А потом пострадавшие узнали, что никакого дела и нет: в следственном комитете, по словам адвоката, решили переквалифицировать происшествие из 111 статьи УК ("Умышленное причинение тяжкого вреда здоровью"), по которой поиск виновных начинается "по факту", в 114 ("Причинение тяжкого или средней тяжести вреда здоровью при превышении пределов необходимой обороны либо при превышении мер, необходимых для задержания лица, совершившего преступление"), субъектом ответственности по которой лица до 16 лет не являются.
— Получается, что никто ответственности за зверский поступок не понесет. Более того, как нам неофициально заявили в СК, если пострадавшие не захотят по этому делу промолчать и будут настаивать на его расследовании, то сами могут попасть на скамью подсудимых. Их обвинят в нападении или угрозе убийством. То есть дело решили просто замять. Именно в надежде на объективное расследование мы и решили обратиться в СМИ, — объясняет адвокат Сергей Вершинин.
Для получения комментария второй стороны конфликта ИА Sakh.com обратился в анивскую школу №2, которая значилась организатором лагеря "Школа выживания" в соответствующем документе местной администрации. Директор школы Наталья Шебуняева по существу произошедшего комментировать что-либо отказалась, но высказала личное отношение к происшествию:
— Обсуждению это не подлежит. Это закрытая информация, других тем неужели нет. Дети ни в чем не виноваты, на них напали. И не надо никаких позиций. Дети — это самое святое, что у нас есть. В каждой школе может быть такое. Ребенок сейчас спокойно отдыхает в лагере за пределами Сахалина, в Крыму в лагере "Артек". Слава Богу, вышел из этого стрессового состояния. Вам я не советую такую информацию размещать. До свидания.
По всей видимости, Наталья Шебуняева имеет в виду 15-летнего участника лагеря, который сначала во всем сознался, а затем пошел на попятную.
В конфликте, который едва не привел к гибели человека, остается слишком много вопросов. Почему вооруженные дети сидели у костра в три часа ночи? К чему их готовили в анивской "Школе выживания"? Что заставило двух мужчин вернуться в три часа ночи за вещами на реку? Что могло спровоцировать подобную жестокость у подростков? Почему об этом молчат все, начиная от полиции и заканчивая родителями детей, которые якобы героически задержали браконьеров?
Ответов пока нет.
— Получается, что никто ответственности за зверский поступок не понесет. Более того, как нам неофициально заявили в СК, если пострадавшие не захотят по этому делу промолчать и будут настаивать на его расследовании, то сами могут попасть на скамью подсудимых. Их обвинят в нападении или угрозе убийством. То есть дело решили просто замять. Именно в надежде на объективное расследование мы и решили обратиться в СМИ, — объясняет адвокат Сергей Вершинин.
Для получения комментария второй стороны конфликта ИА Sakh.com обратился в анивскую школу №2, которая значилась организатором лагеря "Школа выживания" в соответствующем документе местной администрации. Директор школы Наталья Шебуняева по существу произошедшего комментировать что-либо отказалась, но высказала личное отношение к происшествию:
— Обсуждению это не подлежит. Это закрытая информация, других тем неужели нет. Дети ни в чем не виноваты, на них напали. И не надо никаких позиций. Дети — это самое святое, что у нас есть. В каждой школе может быть такое. Ребенок сейчас спокойно отдыхает в лагере за пределами Сахалина, в Крыму в лагере "Артек". Слава Богу, вышел из этого стрессового состояния. Вам я не советую такую информацию размещать. До свидания.
По всей видимости, Наталья Шебуняева имеет в виду 15-летнего участника лагеря, который сначала во всем сознался, а затем пошел на попятную.
В конфликте, который едва не привел к гибели человека, остается слишком много вопросов. Почему вооруженные дети сидели у костра в три часа ночи? К чему их готовили в анивской "Школе выживания"? Что заставило двух мужчин вернуться в три часа ночи за вещами на реку? Что могло спровоцировать подобную жестокость у подростков? Почему об этом молчат все, начиная от полиции и заканчивая родителями детей, которые якобы героически задержали браконьеров?
Ответов пока нет.
Источник:
Ссылки по теме:
- Как вернуть права после лишения
- Свадебный кортеж беспределит на дороге
- 20 правдивых цитат про юристов и законы
- Стеклянный балкон чикагского небоскреба треснул под ногами туристов
- 20 звёзд, о которых вы не знали, что они сидели в тюрьме
реклама
А так, если и правда детишки их избили и порезали - детишек надо наказать сурово, а тренера/педагога посадить в тюрьму!
В общем, непонятная ситуация.
Замечу только, что У мужиков реальная возможность сесть надолго, потому что у детей есть родители. Если хочется отомстить, то надо наносить удар возмездия по учителям - "воспитателям-киборгам-машинам для убийства". Обрезком трубы по шее возле подъезда ночью удивительно хорошо перепрограммируется сознание.
обдолбанные, трахающиеся, поливающе всё и вся матом с 5-6ти лет... в общем такие же как и родители в большинстве, да и государству выращивать быдло-добровольных-рабов намного выгоднее = родись-жри-болей-сдохни-НЕДУМАЙ-приноси_доход
но я на Сахалине 20 лет уже живу.. ;о)
меня скажем интересовала что за вещи чтоб в три ночи за ними возвращаться!?