Памятник честному гаишнику в Белгороде

За всё время службы, согласно официальным документам, на его участке не произошло ни одного ДТП, закончившегося трагически. И ни ранги, ни высокие начальствующие чины не были для него авторитетом. Во всём и всегда он руководствовался только Законом, который, в чем он был непоколебимо убежден, должны были соблюдать все.
У него была своя правда. У других своя. А все разговоры о том, что она одна на всех, может быть и не лишены основания, но с этим можно поспорить. Еще говорят «прав тот, у кого больше прав», но старшина Гречихин всю жизнь оспаривал и это утверждение.

Во время наступления наших войск, в сорок третьем на Курской Дуге он неоднократно переходил линию фронта, передавая от подпольщиков разведданные для нашего командования. Тогда и подружился с артиллеристами 1008-го артполка, под командованием майора Котенко. Тогда и стрелять метко научился. Принимал участие в Прохоровском танковом сражении, подносил снаряды, помогал эвакуировать раненых. После боёв на Курской Дуге, ушел сыном полка с нашими войсками гнать фрицев с родной земли. Об этом напоминает орден Отечественной войны 2-й степени «За храбрость, стойкость и мужество». А после войны, в 1948-м «признан годным к строевой» и зачислен в в\часть 73930. Стрелок, курсант, старшина роты. В военном билете написано: «уволен в запас в 1953», «зачислен на сверхсрочную в 1954». В\ч 32527- командир тяжелого танка. И похвальный лист, подписанный командиром войсковой части №32527 гвардии полковником Борисовым: «За успехи в боевой и политической учебе и безупречную службу в рядах Вооруженных Сил. Надеюсь, вы и впредь будете служить примером добросовестного исполнения своего патриотического долга перед нашей великой Родиной».

Будьте уверены, товарищ гвардии полковник, старшина Гречихин на протяжении своей жизни был и остаётся примером. Об этом свидетельствуют Почетные грамоты Президиума Верховного Совета, Министерства Внутренних Дел, ЦК ВЛКСМ, Управления Внутренних Дел, и пр., и пр.

А вот у меня в руках затертый на сгибах листочек, вырванный из школьной тетради. «Папа! Пишет тебе Юра. Почему ты не сказал, что ляжешь в больницу? Мы думали, ты в деревне, а потом узнали, где ты. Быстрей выздоравливай!»

… Старшина и сам не знал, что «ляжет в больницу». День проходил в нормальном рабочем ритме. Зная, что на посту Кириллыч, водители загодя сбрасывали скорость. Ему нужно было лишь дождаться прохождения колонны новеньких «Пазиков», идущих транзитом через Белгород, и со спокойной совестью ехать на выходной день в деревню. Порыбачить. Нарушителя он «почувствовал спиной». Взмах старенького, видавшего виды милицейского жезла, и замыкающий колонну автобус, остановился.

… Изрядно выпивший водитель, никак не мог взять в толк, что гаишнику надо? Черта города через десять метров, там уже не его территория, и какое кому дело до его состояния?! Предлагал деньги, требовал вернуть права, а когда понял тщетность своих уговоров, сел за руль, и сбив наклонившегося за планшетом старшину, помчался догонять колонну.

… В сознание Кириллыч пришел уже на больничной койке, и первое, о чем попросил, не волновать зря жену. Но людская молва скора на лихие вести.

Преступника нашли, а о том, что Гречихин в больнице, говорил весь город. …Записку, которую ему передали от сына, он хранил всю жизнь.

…Как-то я спросила Кривошееву Аэлиту Матвеевну, знала ли она Павла Кирилловича? В ответ она удивленно пожала плечами: «А кто же его не знал?» И рассказала о том, как переходила с ребенком дорогу в неположенном месте. – Свисток. Оглянулась, и обмерла. Сам Гречихин. Подходит, козыряет и укоризненно спрашивает: - Бабушка, какой пример Вы подаёте своей внучке? Аэлита Матвеевна улыбается: – Я до сих пор помню, как мне было стыдно…

Из воспоминаний Сергея Гончарова: - Память у него была феноменальная. Стоило кому-либо один раз попасться, и ты уже был в «особом» списке. Если первое нарушение было не очень серьезным, можно было «отделаться» предупреждением. Но не приведи Господи, после этого нарушить правила во второй раз. Тут уже пощады не жди, и ни уговоры, ни угрозы не помогут. Как-то оштрафовал за превышение скорости большого милицейского начальника, приехавшего из Москвы с инспекционной проверкой. Да что там говорить! Как-то в неположенном месте дорогу переходила жена, оштрафовал и её. – Паша, ты что, это же я!