7880
15
В самом конце XIX века на севере Западной Сибири, на реке Таз было найдено городище, остатки древнего поселения. Археологи определили, что в XVII веке здесь был русский город. Расположен он был за полярным кругом, в зоне вечной мерзлоты, на 67-м градусе северной широты. Во времена расцвета города в первой трети XVII века здесь скапливалось до 2 000 купцов и промышленников.
О богатстве города ходили легенды, за Мангазеей прочно закрепилось прозвание «златокипящая»; это был чрезвычайно богатый торгово-купеческий город, где товары и золото находились в большом по объему и быстром по времени осуществления сделок торговом обороте, приносившим баснословные прибыли. Только за период 1630-1637 годов — время для Мангазеи далеко не лучшее — отсюда было вывезено около полумиллиона шкурок соболей. Торговые связи сибирского города выходили далеко за пределы России: через поморские города Европейского Севера России он был связан с крупными компаниями Западной Европы. Массы крестьян различных категорий, представители крупнейших торговых домов — именитых «гостей», как тогда называли купцов, Усовых, Ревякиных, Федотовых, Гусельниковых, Босовых и других — впервые объявились именно в Мангазее.
Около 1572 года близ устья реки Таз появилась первая, основанная поморами фактория. В 1600 году по указу царя Бориса Годунова из Тобольска на реку Таз был отправлен отряд из 100 стрельцов и служилых казаков во главе с воеводой Мироном Шаховским и письменным головой Данилой Хрипуновым. В пути немногочисленный отряд подвергся вооруженному нападению «воровской самояди» — предположительно юраков или селькупов. Потеряв в бою около 30 человек, служилые люди сумели, однако, добраться до реки и заложить деревянный острог и церковь.
В следующем 1601 году из Тобольска, Сургута и Березова на помощь им отправлен был более крупный отряд в 200 человек служилых людей во главе с воеводами Василием Мосальским и Савлуком Пушкиным. Они помогли завершить возведение деревянного острога и основать посад. Строительство велось на правом, высоком берегу реки Таз, в 300 км от её устья.
Около 1572 года близ устья реки Таз появилась первая, основанная поморами фактория. В 1600 году по указу царя Бориса Годунова из Тобольска на реку Таз был отправлен отряд из 100 стрельцов и служилых казаков во главе с воеводой Мироном Шаховским и письменным головой Данилой Хрипуновым. В пути немногочисленный отряд подвергся вооруженному нападению «воровской самояди» — предположительно юраков или селькупов. Потеряв в бою около 30 человек, служилые люди сумели, однако, добраться до реки и заложить деревянный острог и церковь.
В следующем 1601 году из Тобольска, Сургута и Березова на помощь им отправлен был более крупный отряд в 200 человек служилых людей во главе с воеводами Василием Мосальским и Савлуком Пушкиным. Они помогли завершить возведение деревянного острога и основать посад. Строительство велось на правом, высоком берегу реки Таз, в 300 км от её устья.
×
В 1607 году начато было строительство городских крепостных укреплений — возведены Давыдовская, Ратиловская, Успенская, проезжая Спасская и Зубцовская башни. Четырёхстенный пятибашенный город сразу стал значительным экономическим центром. К 1625 году общая длина «городовых стен» составила около 280 метров, а площадь города – около 4 тысяч кв. метров. Крепость имела пять башен, причём проездная, Спасская, была двенадцатиметровой высоты. При раскопках выяснилось, что Мангазея состояла из крепости и посада. Внутри крепости находились воеводский двор, съезжая изба, соборная крепость и тюрьма. Посад же вне крепостных стен делился на торговую и ремесленную часть. В торговой половине стояли гостиный двор, таможня, купеческие дома, три церкви и часовня. В ремесленной половине размещались литейные мастерские, кузницы и другие заведения, а также от 80 до 100 жилых домов.
На крепостной площади была ещё одна башня с часами-курантами: редкое явление в сибирских городах. В городе имелись даже двухэтажные дома на высоких подклетах, украшенные резьбой и росписью. Ныне остатки Мангазейского городища находятся в полутора километрах от посёлка Сидоровского Красносельского района Тюменской области.
Мангазейцы выменивали меха у местных племён, сами промышляли соболя, занимались рыболовством, ремёслами. В этот удобно расположенный город приезжало много купцов. Они привозили зерно и разные товары, в том числе и заграничные, а вывозили пушнину.
Через Мангазею в царскую казну хлынул поток драгоценных мехов, а город стали называть «златокипящей государевой вотчиной». Масса торговых и промышленных людей приезжала сюда, заполняла улицы города. В гостином дворе важно расхаживали приказчики. Подвыпившие мужики с вечера до утренних петухов гуляли в харчевнях и питейных домах.
Одним из важных достоинств Мангазеи было то, что в те далёкие края можно было добраться по воде. Сложился особый Мангазейский морской ход – от устья Северной Двины через пролив Югорский Шар к полуострову Ямал, по Ямалу по рекам Мутной и Зелёной в Обскую губу, а оттуда по реке Таз. Волоком можно было добраться и до реки Турухан, притока Енисея.
Мангазея являлась перевалочной базой для тех, кто шёл на самый северный полуостров Азии – Таймырский, к «великой и славной» реке Лене. По той роли, какой этот город сыграл в освоении Сибири и в развитии арктического судоходства, его нельзя сравнить ни с одним сибирским городом XVII века.
Мангазея служила отправным пунктом промысловых и ясачных экспедиций на Енисей и дальше на Нижнюю и Подкаменную Тунгуску. Мангазейские воеводы содействовали постройке Якутского острога, который в свою очередь стал опорным пунктом в процессе присоединения к Москве земель всего северо-востока Азии.
В 1619 году указом молодого царя Михаила Романова плыть по Мангазейскому морскому ходу было запрещено. Мотивы этого запрета, который сильно ударил по экономическому положению Мангазеи, не совсем ясны. Официально заявлялось, что эта мера будет препятствовать проникновению иностранцев к богатствам Западной Сибири.
Думается, однако, что главная причина запрета была в другом. Местный воевода писал в Москву: «В Мангазею же де приезжают, бегаючи с Мезени и Пустоозера, и с ними всякие люди от государственных податей, а иные от воровства и от своей братии от всяких долгов». Власть пыталась остановить бегство крестьян «встречь солнцу», в Сибирь. Помещичий гнёт усиливался, государственные налоги росли. А Мангазейский ход позволял многим «охочим людям» выбраться из Центральной России, начать новую жизнь на сибирских просторах.
Карта города Мангазеи с окрестностями конца XVII века из «Чертежной книги Сибири, составленной тобольским сыном боярским Семеном Ремезовым в 1701 году», - Санкт-Петербург, 1882
Думается, однако, что главная причина запрета была в другом. Местный воевода писал в Москву: «В Мангазею же де приезжают, бегаючи с Мезени и Пустоозера, и с ними всякие люди от государственных податей, а иные от воровства и от своей братии от всяких долгов». Власть пыталась остановить бегство крестьян «встречь солнцу», в Сибирь. Помещичий гнёт усиливался, государственные налоги росли. А Мангазейский ход позволял многим «охочим людям» выбраться из Центральной России, начать новую жизнь на сибирских просторах.
Карта города Мангазеи с окрестностями конца XVII века из «Чертежной книги Сибири, составленной тобольским сыном боярским Семеном Ремезовым в 1701 году», - Санкт-Петербург, 1882
Существовал ещё один путь на восток, через Уральские горы. Но он был очень тяжёл. И во многих местах стояли стрелецкие заставы, где ловили беглых и обирали купцов. Мангазея, однако, процветала ещё лет десять, хотя соболя, главного источника богатства города, в этом регионе уже повыбили.
Весной 1628 года Москва назначила в Мангазею новых воевод: старшим – Григория Кокорева, а младшим – Андрея Палицына. С первых же дней между ними возникла неприязнь. Вражда зашла так далеко, что Палицын отказался жить в крепости, в воеводском дворе и съехал в посад, где велел построить для себя новое жильё. Воеводы писали доносы в Москву, обвиняли друг друга в измене. Кокорев заставил стрельцов принести новую присягу и засел в крепости. Посадские же под руководством Палицына окружили крепость и держали её в осаде несколько месяцев. Среди осаждённых началась цинга, от голода умирали люди. Но и посаду досталось. Почти ежедневно его обстреливали из крепостных пушек, половину города разрушили.
Весной 1628 года Москва назначила в Мангазею новых воевод: старшим – Григория Кокорева, а младшим – Андрея Палицына. С первых же дней между ними возникла неприязнь. Вражда зашла так далеко, что Палицын отказался жить в крепости, в воеводском дворе и съехал в посад, где велел построить для себя новое жильё. Воеводы писали доносы в Москву, обвиняли друг друга в измене. Кокорев заставил стрельцов принести новую присягу и засел в крепости. Посадские же под руководством Палицына окружили крепость и держали её в осаде несколько месяцев. Среди осаждённых началась цинга, от голода умирали люди. Но и посаду досталось. Почти ежедневно его обстреливали из крепостных пушек, половину города разрушили.
Наконец, Москва решила сменить воевод. Однако хозяйственная жизнь города сильно пострадала. Купцы и ремесленники стали покидать Мангазею. К тому же в знойное лето 1642 года в городе возник страшный пожар. Полностью сгорели воеводский двор, государев амбар, где хранились меха, съезжая изба, часть крепостной стены. После пожара Мангазея долгое время не могла отстроиться.
В 1670 году воевода Данила Наумов добился перевода воеводского управления из Мангазеи в Туруханское зимовье. Оно находилось в 28 верстах от Енисея. Это поселение сыграет важную роль в освоении севера этой великой реки. Именно отсюда начался новый этап продвижения торговых и охочих людей дальше на северо-восток. В июле 1672 года здесь был торжественно заложен город – Новая Мангазея.
В 1670 году воевода Данила Наумов добился перевода воеводского управления из Мангазеи в Туруханское зимовье. Оно находилось в 28 верстах от Енисея. Это поселение сыграет важную роль в освоении севера этой великой реки. Именно отсюда начался новый этап продвижения торговых и охочих людей дальше на северо-восток. В июле 1672 года здесь был торжественно заложен город – Новая Мангазея.
Оскудение пушных промыслов, запрещение морского хода в Мангазею, нежелание тобольских и енисейских властей снабжать горожан хлебом привели к тому, что русское население уходило из старой Мангазеи. Город постепенно разрушался. Ненцы стали называть его Тагаревы-харад, что означало «разломанный город». И место, где он когда-то стоял, постепенно забылось.
Первыми археологами, побывавшими на руинах старой Мангазеи, были В.Н. Чернецов и В.И. Мошинская. Осенью 1946 года они с большим трудом добрались до городища. Сезон раскопок к тому времени подходил к концу, и учёные ограничились составлением полевой карты и сбором керамики да разных обломков.
Планомерные раскопки начались лишь двадцать с лишним лет спустя и продолжались четыре полевых сезона. Раскопки вела археологическая экспедиция под руководством М.И. Белова. Работы эти были во многом уникальными. Масштабные археологические исследования средневекового города, да ещё в вечной мерзлоте, нигде в мире до сих пор не проводились. Археологи вскрыли и исследовали около 15 тысяч кв. метров городища. Были обнаружены фундаменты старинных оборонительных сооружений и около сорока построек различного назначения.
