7876
5
Почему иностранцы боялись русской бани
Представить Россию без бань трудно. Даже в наши дни, когда распространилась мода на сауны, почти в каждом деревенском дворе или дачном участке есть русская баня, где можно поддать крепкого парку и от души похлестать себя ароматным веничком.
Представить Россию без бань трудно. Даже в наши дни, когда распространилась мода на сауны, почти в каждом деревенском дворе или дачном участке есть русская баня, где можно поддать крепкого парку и от души похлестать себя ароматным веничком.
История русской бани древна, о ней упоминал еще летописец Нестор. Естественно, что с русской баней сталкивались практически все иностранцы, посещавшие Россию. Как правило, русская баня производила на них неизгладимое впечатление, а многих и ужасала. И было чего пугаться – в клубах раскаленного пара раскрасневшиеся мужчины и женщины хлещут себя прутьями, а затем еще и в снег или прорубь бросаются. Наверное, со стороны это выглядело как изощренное самоистязание.
Любопытно почитать отзывы иностранцев о банных пристрастиях русских. «И не имеют они купален, но устраивают себе дом из дерева и законопачивают щели его зеленоватым мхом. В одном из углов дома устраивают очаг из камней, а на самом верху, в потолке, открывают окно для выхода дыма. В доме всегда имеется ёмкость для воды, которой поливают раскалившийся очаг, и поднимается тогда горячий пар. А в руках у каждого связка сухих ветвей, которой, махая вокруг тела, приводят в движение воздух, притягивая его к себе… И тогда поры на их теле открываются и текут с них реки пота, а на их лицах – радость и улыбка», – так отзывался о русских банях арабский путешественник Абу-Обейд-Абдаллахала Бекри.
В конце XVII века в свите шведского посла графа Христиана Горна Россию посетил Ганс Айрманн, оставивший записки о и Московии. Вот что его поразило в русском банном мытье: «Они не пользуются, как мы, скребком для очистки нечистоты с тела, а есть у них так называемый веник, он из прутьев березы, которые высушивают. Летом, пока веники еще зелены, их на бесчисленных телегах привозят в города на продажу, каждый хозяин закупает их во множестве и развешивает для просушки. Ими московиты дают себя хорошенько отхлестать другим. Этот веник предварительно размачивают в теплой воде, которая у знатных людей бывает проварена с хорошими травами, а затем гладят и растирают ими себя по всему телу вверх и вниз, пока вся пакость не отстанет от кожи. Это они делают столько раз, пока не увидят, что совсем чисты. При этом московиты имеют в бане особо здоровое обыкновение обливаться ледяной водой с головы до пят, и только после этого они готовы».
Любопытно почитать отзывы иностранцев о банных пристрастиях русских. «И не имеют они купален, но устраивают себе дом из дерева и законопачивают щели его зеленоватым мхом. В одном из углов дома устраивают очаг из камней, а на самом верху, в потолке, открывают окно для выхода дыма. В доме всегда имеется ёмкость для воды, которой поливают раскалившийся очаг, и поднимается тогда горячий пар. А в руках у каждого связка сухих ветвей, которой, махая вокруг тела, приводят в движение воздух, притягивая его к себе… И тогда поры на их теле открываются и текут с них реки пота, а на их лицах – радость и улыбка», – так отзывался о русских банях арабский путешественник Абу-Обейд-Абдаллахала Бекри.
В конце XVII века в свите шведского посла графа Христиана Горна Россию посетил Ганс Айрманн, оставивший записки о и Московии. Вот что его поразило в русском банном мытье: «Они не пользуются, как мы, скребком для очистки нечистоты с тела, а есть у них так называемый веник, он из прутьев березы, которые высушивают. Летом, пока веники еще зелены, их на бесчисленных телегах привозят в города на продажу, каждый хозяин закупает их во множестве и развешивает для просушки. Ими московиты дают себя хорошенько отхлестать другим. Этот веник предварительно размачивают в теплой воде, которая у знатных людей бывает проварена с хорошими травами, а затем гладят и растирают ими себя по всему телу вверх и вниз, пока вся пакость не отстанет от кожи. Это они делают столько раз, пока не увидят, что совсем чисты. При этом московиты имеют в бане особо здоровое обыкновение обливаться ледяной водой с головы до пят, и только после этого они готовы».
×
Для цивилизованной Европы, предпочитавшей очищать грязь с себя скребками, запах немытого тела маскировать духами, а для борьбы с насекомыми навешивать под одежду блохоловки, были удивительны банные процедуры русских. То, что у европейцев с телесной чистотой было плоховато, не преувеличение. «Венецианки ходили в дорогих шелках, мехах, щеголяли драгоценностями, но не мылись, а нижняя одежда у них была или чудовищно грязна, или ее не было вовсе» – это свидетельство путешественника Марко Поло. А испанская королева Изабелла Кастильская заявляла, что за всю свою жизнь мылась дважды – при рождении и перед свадьбой.
Иностранцев поражало, что русские и их тянут в баню, считая её чуть ли не обязательным атрибутом общения. Курляндец Яков Рейтенфельс, посетивший Москву практически одновременно с Айрманном, писал, что «русские считают невозможным заключить дружбу, не пригласив в баню и не откушав затем за одним столом».
В это же время в Москве чешский путешественник Бернгард Таннер со спутниками решились по собственной инициативе посетить общественную баню. Получился конфуз. «По принятому у нас обыкновению мы пришли покрытыми, думая, что здесь моются так же как и в наших краях, но с первого же шага заметили разницу; дверь, увидели мы, отворена, окна не заперты, но в бане было все-таки очень жарко. Как увидели московитяне нас покрытыми, а они безо всякого стыда были голы совершенно – так и разразились хохотом. Прислуги тут нет, банщика и цирюльника тоже, кому надо воды, тот должен был сам спускаться к реке. Мы побыли там немного и ушли сухими, как пришли, поглядев на их способ мыться; как они, вместо того, чтобы тереться, начинали хлестать себя прутьями, орать, окатываться холодной водой. Так же моются, видели мы, и женщины, и тоже голыми бегают взад и вперед не стесняясь».
Иностранцев поражало, что русские и их тянут в баню, считая её чуть ли не обязательным атрибутом общения. Курляндец Яков Рейтенфельс, посетивший Москву практически одновременно с Айрманном, писал, что «русские считают невозможным заключить дружбу, не пригласив в баню и не откушав затем за одним столом».
В это же время в Москве чешский путешественник Бернгард Таннер со спутниками решились по собственной инициативе посетить общественную баню. Получился конфуз. «По принятому у нас обыкновению мы пришли покрытыми, думая, что здесь моются так же как и в наших краях, но с первого же шага заметили разницу; дверь, увидели мы, отворена, окна не заперты, но в бане было все-таки очень жарко. Как увидели московитяне нас покрытыми, а они безо всякого стыда были голы совершенно – так и разразились хохотом. Прислуги тут нет, банщика и цирюльника тоже, кому надо воды, тот должен был сам спускаться к реке. Мы побыли там немного и ушли сухими, как пришли, поглядев на их способ мыться; как они, вместо того, чтобы тереться, начинали хлестать себя прутьями, орать, окатываться холодной водой. Так же моются, видели мы, и женщины, и тоже голыми бегают взад и вперед не стесняясь».
Кстати, иностранцы дружно отмечали, что в русской бане моются или совместно мужчины и женщины, или же отделения для них разделены только небольшой перегородкой, а окунуться в снег или в речку без стеснения выбегают все вместе. Для них это было настоящей экзотикой. В России же только в 1743 году Сенат специальным указом запретил в торговых банях мыться мужчинам совместно с женщинами. Указ стали соблюдать, но только в крупных городах.
Немало удивляло иностранцев и то, что русские супружеские обязанности связывают с мытьем в бане. Перед свадьбой жених и невеста обязательно мылись в бане, что было продолжением своеобразного «мальчишника» и «девичника», а после первой брачной ночи они уже шли в баню вместе. Этому обычаю долго следовали и российские монархи. Более того, если в обычные дни царю «было угодно спать вместе с царицей», то утром они оба шли в баню, где мылись вместе или раздельно со своими приближенными. Любопытно, что по этому принципу бояре сразу же вычислили, что Лжедмитрий и его супруга явно «не свои для Руси», в баню-то вместе не ходят.
К чести иностранцев, многие понимали, что русские в вопросах гигиены обогнали их намного. Испанец Риберо Санчес, бывший врачом при дворе Елизаветы Петровны, искренне восхищался: «Всяк ясно видит, сколь бы счастливо было общество, если б имело нетрудный безвредный и столь действительный способ, чтоб оным могло не токмо сохранить здоровье, но и исцелять или укрощать болезни, которые так часто случаются. Я, с моей стороны, только одну российскую баню, приготовленную надлежащим образом, почитаю способною к принесению человеку столь великого блага. Когда помышляю о множестве лекарств из аптек и из химических лабораторий выходящих, приготовленных столькими иждивениями, и привозимых изо всех стран света, то желал я видеть, чтобы половина или три четверти оных, всюду великими расходами сооруженных зданий, превратилися в бани российские для пользы общества».
Немало удивляло иностранцев и то, что русские супружеские обязанности связывают с мытьем в бане. Перед свадьбой жених и невеста обязательно мылись в бане, что было продолжением своеобразного «мальчишника» и «девичника», а после первой брачной ночи они уже шли в баню вместе. Этому обычаю долго следовали и российские монархи. Более того, если в обычные дни царю «было угодно спать вместе с царицей», то утром они оба шли в баню, где мылись вместе или раздельно со своими приближенными. Любопытно, что по этому принципу бояре сразу же вычислили, что Лжедмитрий и его супруга явно «не свои для Руси», в баню-то вместе не ходят.
К чести иностранцев, многие понимали, что русские в вопросах гигиены обогнали их намного. Испанец Риберо Санчес, бывший врачом при дворе Елизаветы Петровны, искренне восхищался: «Всяк ясно видит, сколь бы счастливо было общество, если б имело нетрудный безвредный и столь действительный способ, чтоб оным могло не токмо сохранить здоровье, но и исцелять или укрощать болезни, которые так часто случаются. Я, с моей стороны, только одну российскую баню, приготовленную надлежащим образом, почитаю способною к принесению человеку столь великого блага. Когда помышляю о множестве лекарств из аптек и из химических лабораторий выходящих, приготовленных столькими иждивениями, и привозимых изо всех стран света, то желал я видеть, чтобы половина или три четверти оных, всюду великими расходами сооруженных зданий, превратилися в бани российские для пользы общества».
Ему вторит камерюнкер Берхольц, познакомившийся с русской баней в Петербурге. В записках о России он подробно описывает посещение парилки и все банные священнодействия, отмечая, что «по окончании всех этих операций чувствуешь себя как бы вновь рожденным».
Стоит отметить, что многие иностранцы в России приживались, становясь по своим привычкам практически русскими. Естественно, что они привыкали и к русской бане. К XIX веку в крупных городах появились дорогие, богато обставленные бани с хорошей обслугой и прекрасными буфетами. Они быстро превратились в своеобразные клубы для людей состоятельных. В Москве такой баней-клубом стали знаменитые Сандуны, где бывал весь цвет российского дворянства и куда с удовольствием стали ходить иностранцы.
Интересно, что иностранцы, долго жившие в России, стали по возвращении на родину строить у себя бани, чем немало изумляли соотечественников. Особенно быстро русская баня «завоевала» Германию. «Но мы, немцы, – писал немецкий врач Макс Плотен – пользуясь этим целебным средством, никогда даже не упоминаем ее названия, редко вспоминаем, что этим шагом вперед в культурном развитии обязаны нашему восточному соседу». Бани стали появляться и в других странах, а португалец Антонио Саншес даже издал книгу «Уважительные сочинения о русских банях».
В Европе любят рассуждать о загадочной русской душе и вспоминать великих писателей, философов, танцоров, поэтов, ученых, которых Россия дала миру. Но иногда забывают, что элементарному мытью просвещенную Европу тоже учила Россия.
Стоит отметить, что многие иностранцы в России приживались, становясь по своим привычкам практически русскими. Естественно, что они привыкали и к русской бане. К XIX веку в крупных городах появились дорогие, богато обставленные бани с хорошей обслугой и прекрасными буфетами. Они быстро превратились в своеобразные клубы для людей состоятельных. В Москве такой баней-клубом стали знаменитые Сандуны, где бывал весь цвет российского дворянства и куда с удовольствием стали ходить иностранцы.
Интересно, что иностранцы, долго жившие в России, стали по возвращении на родину строить у себя бани, чем немало изумляли соотечественников. Особенно быстро русская баня «завоевала» Германию. «Но мы, немцы, – писал немецкий врач Макс Плотен – пользуясь этим целебным средством, никогда даже не упоминаем ее названия, редко вспоминаем, что этим шагом вперед в культурном развитии обязаны нашему восточному соседу». Бани стали появляться и в других странах, а португалец Антонио Саншес даже издал книгу «Уважительные сочинения о русских банях».
В Европе любят рассуждать о загадочной русской душе и вспоминать великих писателей, философов, танцоров, поэтов, ученых, которых Россия дала миру. Но иногда забывают, что элементарному мытью просвещенную Европу тоже учила Россия.
Когда америкос уезжал, его спросили:
- Ну как вам наша русская банька?
На что американец ответил:
- Ооооо! Если бы всё это произошло лет 10 назад, во времена холодной войны, я был бы засланным агентом ЦРУ, а вы агентами КГБ... Я БЫ ВО ВСЁМ ПРИЗНАЛСЯ!!!!!
В жизни Михаил Боярский очень любит баню.
И уже на фоне этих объективных факторов (и не без поддержки церкви), за сотни лет сформировалось отношение к мытью, далёкое от русского.
А когда начали в промышленных масштабах добывать каменный уголь - ситуация начала постепенно выправляться.