Умный что ли?

Была у нас в Московском ВОКУ такая традиция – курсанты третьего курса привлекались для проведения политинформаций в батальоне обеспечения учебного процесса. Как говорится, для получения дополнительной практики работы с личным составом. Довелось однажды проводить такую политинформацию и мне.

Скрывать не буду, до этого проводить политинформации мне не приходилось. Но друзья сказали, что в этом ничего особо сложного нет. Нужно просто взять свежую газету. Прочитать ее и пересказать главные мировые новости собравшимся.

Согласитесь, не самая сложная задача! Любой, кто учился в военном училище знает, что для курсантов невыполнимых задач не бывает. Скажут сдавать экзамен по китайскому языку, отложит курсант в сторону метлу, которой метет плац. Пойдет, да и сдаст свои посредственные знания на хорошо или отлично. Даже, если никогда раньше и не знал ни слова по-китайски. Или выступит за сборную роты по боксу на очередном спортивном празднике, если прикажет ротный. Даже если никогда раньше и не занимался боксом. И победит. Или не очень. Это уж как получится.

В общем, задача, как задача. Единственное, сказали мне об этой политинформации минут за десять до ее начала. Разумеется, готовиться к выступлению и читать какие-либо газеты мне было особо некогда. Забежал я нашу ротную Ленинскую комнату, схватил первую попавшуюся газету. Проверил, что номер свежий – это было важно! Удостоверился, что газета называется «Правда» - газета с таким названием внушала мне доверие. На ходу просмотрел название статей на первой странице. Одна из них привлекла мое внимание. Но читать ее толком было некогда. Убрал я газету в свою командирскую сумку в надежде, что у меня еще будет хотя бы несколько минут, чтобы почитать ее повнимательнее.

Но когда я прибежал в одну из рот нашего БОУПа, бойцы уже сидели на табуретках в расположении. Замполит батальона сразу же предоставил мне слово и куда-то ушел. Видимо, чтобы не мешать мне высказать свое компетентное мнение о самых важных событиях нашей внутренней и международной жизни.

Я окинул взглядом собравшихся. Некоторые лица были мне хорошо знакомы – многие из солдат и сержантов были нашими инструкторами по вождению. От кое-кого из них на занятиях мне попадало на орехи за то, что я неправильно делал двойной выжим и перегазовку на учебном ЗИЛ-131 или слишком резво преодолевал различные препятствия на БТР-70 на танкодроме. Но это было на занятиях, когда они были инструкторами, а я обучаемым. Сегодня наши роли поменялись!

Я снисходительно посмотрел на них сверху вниз. Выдержал небольшую паузу для солидности и произнес свою торжественную речь.

- Товарищи сержанты и рядовые, с сегодняшнего дня все вы можете спать спокойно! Ваш дембель больше не в опасности! Гонка вооружений закончилась. Мы победили! Наши ученые не только изобрели, но и успешно испытали новую ракету-носитель с десятью разделяющимися боеголовками. Ничего подобного ни у кого в мире больше нет. Мы – самые крутые. Круче, чем вареные яйца! Все!

Я развернулся, и под восхищенные, и немного растерянные взгляды военнослужащих БОУПа, вышел из расположения роты. За моей спиной повисла мертвая тишина.

На лестнице я встретил замполита БОУПа. Он поинтересовался, как прошла политинформация? Я ответил, что все прошло замечательно. И поспешил на выход. Дабы он не успел посмотреть на часы, увидеть, что вся моя политинформация уложилась в полминуты и не стал задавать мне глупых вопросов.

Уже через пару минут я забыл о своем выступлении. Сами понимаете – построения, завтрак, учебные занятия… Тут уж было не до воспоминаний. Но какое-то странное чувство не давало мне покоя. Наверное, это было шестое чувство, необычайно развитое у всех курсантов военных училищ и у кошей, съевших не свое мясо?

В общем, когда после обеда дневальный по роте сказал, что меня вызывает к себе командир батальона, я удивился не сильно. Хотя за три года учебы не разу не слышал, чтобы комбат вызывал к себе кого-нибудь из курсантов. Но настроение у меня было веселое. И поначалу я даже не успел и подумать, к чему это о моей скромной персоне вспомнил подполковник Тушин? Я спустился на первый этаж. Подошел к кабинету комбата. Постучал и когда услышал от комбата «Войдите», открыл дверь.

- Товарищ подполковник, курсант Карцев по вашему приказанию прибыл!
К моему удивлению, комбат был не один. За столом сидел крепкий мужчина с хорошей выправкой и не очень добрым взглядом.

Я не знал звания этого мужчины и как его зовут. Но пару раз видел его на территории нашего училища. И слышал, как наши курсанты называли его «Молчи-молчи». Что это значит, я тогда не знал. Но почему-то сразу догадался, что мужчина этот оказался в кабинете комбата совсем не случайно. Я не ошибся.
- Так, товарищ курсант. – Медленно и многозначительно начал свою речь незнакомец. – Рассказывайте, откуда вы узнали о Р-36М УТТХ? Кто вам это рассказал? Где он работает? Кем работает?

Вопросы сыпались один за другим. Я не только не успевал на них ответить. Я не успевал даже о них подумать! Все моим мысли были о явках и шифрах, о парашюте, который выдавал во мне советского шпиона и о буденовке, которая сейчас непременно будет обнаружена в моей командирской сумке. Я понимал, что все наши явки провалены. Шифры расшифрованы, все мои боевые товарищи захвачены гестапо. Понимал, что молчать глупо и нужно что-то говорить. Чтобы меня по ошибке не приняли за желающего стать Героем Советского Союза. Посмертно.

Разумеется, отвечать на вопросы лучше было встречным вопросом. Мой встречный вопрос был одним из самых глупых в моей жизни.

- А что такое Р-36М УТТХ? – Действительно, это был очень глупый вопрос. Ведь не трудно было догадаться, что первая бука «Р» означает название какой-то радиостанции. Буква «М» - модернизированная. Последние буквы «ТТХ» - тактико-технические характеристики. Но все вместе это означало полный бред.

Незнакомец внимательно посмотрел на меня. Видимо решая, пытаюсь ли я изображать из себя невинную жертву или собираясь уйти в несознанку? Он снисходительно улыбнулся. Всем своим видом показывая, что таких супер-шпионов, как я, он дюжинами ест на завтрак. А затем медленно и с расстановкой произнес.

- Это стратегический ракетный комплекс третьего поколения Р-36М УТТХ с ракетой 15A18, оснащённой 10-блочной разделяющейся головной частью. Так откуда вы о нем узнали?

Мне было стыдно признаться, что об этом комплексе я слышу впервые. Но судя по взгляду незнакомца, которым он пытался пронзить меня насквозь, я уже начинал догадываться, что вскоре я признаюсь абсолютно во всем, что знаю. И даже в том, чего не знаю. И только одна мысль занозой засела у меня в голове: «оснащенной 10-блочной разделяющейся головной частью». И не давала мне покоя. Я мысленно начал загибать пальцы на руках: один, два, три… десять!» Пытаясь вспомнить что-то очень, очень важное.

Тем временем «Молчи-молчи» начал зачитывать мне приговор.
- Сведения, относящиеся к разработке данного стратегического ракетного комплекса, являются государственной тайной. Разглашение которой карается... А вы сегодня утром…

Меня вдруг осенило!
- А! Так вы про это! – Пока незнакомец не набросился на меня и не начал выкручивать руки, я быстро достал из своей командирской сумки газету «Правда», которую носил с собой целый день. - Так это здесь написано!

«Молчи-молчи» медленно и с опаской взял из моих рук газету. Подозрительно долго вертел ее в руках.
- Где написано?

Я радостно ткнул пальцем на передовицу.
- Вот же здесь! Видите! Сегодня с космодрома Байконур запущены спутники связи Т1, Т2, Т3, Т4… Т10. Все спутники выведены на орбиту одной ракетой-носителем. Видите?!

Незнакомец медленно, словно по слогам прочитал написанное в газете. Затем перечитал снова. И снова. Сморщил лоб. Поднял глаза на меня. Внимательно перечитал название газеты. Снова посмотрел на меня. То, что он произнес в ответ, убило меня окончательно.

- Слишком умный что ли?!

Что я должен был ему ответить. Помня Указ Петра 1 «О подчиненном», который гласил, что "Подчиненный перед лицом начальствующим должен иметь вид лихой и придурковатый, чтобы умом своим не смущать начальства", я немного выпрямился и лихо произнес:

- Никак нет, товарищ… - В каком он был звании я не знал. Но это было уже и не важны. Не трудно было догадаться, что интерес ко мне у незнакомца пропал полностью. Раз и навсегда.

- Свободен!

Я повернулся лицом к комбату.

- Разрешите идти, товарищ подполковник?

Подполковник Тушин слегка вздрогнул. Все это время он сидел за столом в положении «Смирно сидя». И за все это время не произнес ни слова.

- Да, идите!

Я еще раз вопросительно посмотрел на незнакомца. Не передумал ли он отпускать меня на волю?

Молчи-молчи внимательно посмотрел на меня. Неожиданно улыбнулся. И произнес чуть фамильярно.

- Больше не умничай! – А после короткой паузы уже более официально добавил. – Идите, товарищ курсант!

- Есть! Есть не умничать! – Пообещал я. Развернулся и вышел из кабинета. В голове у меня звучали слова моего отца, сказанные когда-то давным-давно, что обещать и жениться – это две большие разницы. Выйдя на улицу, я сразу же забыл о своем обещании. Но почему-то всей кожей ощутил, что небо вдруг стало чище, все краски вокруг – ярче, а воздух - вкуснее…

На четвертом курсе меня привлекли к работе с архивными документами для подготовки статей о неизвестных страницах Великой Отечественной войны, которые должны были выйти в газете «Известия» накануне 40-летия Победы. Моя идея использовать в работе не только наши архивные документы, но и немецкие, чтобы дать более развернутую картину описываемых событий, показалась руководителю нашей группы, маршалу авиации Руденко Сергею Игнатьевичу, довольно занимательной. Работа наша заметно усложнилась, а результаты ее оказались действительно интересными.

Но это уже совсем другая история.

Александр Карцев, http://kartsev.eu

P.S. На фото: офицеры училища. На заднем плане — казарма нашего 3 батальона и справа — казарма БОУПа.