Мятеж корабельного замполита (1 фото)

Валерий Михайлович Саблин родился 1 января 1939 году в Ленинграде в семье потомственного военного моряка Михаила Саблина. В 1960 году окончил Ленинградское высшее военно-морское училище имени Фрунзе. Получил специальность корабельного артиллериста и начал службу на Северном флоте в должности помощника командира батареи 130-мм орудий эскадренного миноносца. До 1969 года проходил службу на строевых должностях и с должности помощника командира сторожевого корабля Северного флота поступил в военно-политическую академию имени Ленина. Академию окончил в 1973 году с отличием: его имя было выбито на мраморной доске среди имён других лучших выпускников академии (в ноябре 1975 года его поспешно вырубили зубилом). После окончания академии капитан III ранга Саблин был назначен замполитом на большой противолодочный корабль «Сторожевой».

Саблин разработал детальную программу переустройства общества. Саблин отличался высокой политической активностью и уже писал Хрущёву, излагая свои мысли о чистоте партийных рядов. Он выступал за многопартийность, свободу слова и дискуссий, изменение порядка выборов в партии и стране. Огласить свою программу, указав на серьёзные ошибки и разложение советского руководства, офицер решил с «трибуны» БПК «Сторожевой».


Однако Саблин не мог сразу реализовать свой замысел. Корабль был новый, экипаж только формировался. Офицеры были загружены работой. В ходе несения боевой службы замполит изучал экипаж и постепенно знакомил со своими взглядами и планами некоторых его членов, нашёл среди них единомышленников. Возможность для выступления появилась у Саблина осенью 1975 года, когда корабль был направлен на плановый ремонт в Лиепаю, но перед этим получил приказ принять участие в военно-морском параде в Риге, посвящённом 58-й годовщине Великой Октябрьской социалистической революции. Некоторые офицеры корабля ушли в отпуск, их отсутствие было на руку Саблину.

6 ноября 1975 года «Сторожевой» прибыл на рейд Риги. 8 ноября 1975 года около 19 часов Саблин хитростью заманил и запер командира корабля Анатолия Потульного на нижней палубе. После этого он собрал 13 офицеров и 13 мичманов в мичманской кают-компании, где изложил свои взгляды и предложения. В частности, он заявил, что руководство СССР отошло от ленинских принципов. Саблин предложил совершить самовольный переход корабля в Кронштадт, объявить его независимой территорией, от имени экипажа потребовать у руководства партии и страны предоставить ему возможность выступлений по Центральному телевидению с изложением своих взглядов. По другой версии, Саблин планировал вести корабль в Ленинград, встать на рейд рядом с «Авророй» и оттуда ежедневно выходить в телеэфир, призывая граждан СССР к коммунистической революции, к смене брежневского партийно-государственного аппарата и установлению социальной справедливости.

Саблин предложил проголосовать за его предложения. Часть офицеров его поддержала, а 10 выступивших против были изолированы. Фактически офицеры и мичманы (даже те, кто не был согласен с Саблиным во всём и до конца) разрешили Саблину захватить корабль. Разрешили своим непротивлением, своим самоустранением от хода событий, своим согласием на арест. Затем Саблин собрал команду корабля и выступил перед матросами и старшинами. Он объявил, что большинство офицеров на его стороне, и предложил экипажу также поддержать его. Дезориентированный экипаж не оказал сопротивления. По сути, один решительный и активный человек подчинил своей воле весь экипаж. Ему мог помешать капитан, но Саблин его умело изолировал от экипажа.

Планы замполита нарушил командир электротехнической группы корабля старший лейтенант Фирсов, которому удалось незаметно покинуть «Сторожевой» и доложить о чрезвычайной ситуации. В результате Саблин утратил фактор внезапности. Он вывел корабль из порта и направил его к выходу из Рижского залива.

Вице-адмирал Косов приказал кораблям, стоявшим на Рижском рейде, догнать мятежника. Донесения о ЧП на «Сторожевом» тотчас же были отправлены в Минобороны и Кремль. Тревожный звонок застал Главнокомандующего ВМФ СССР Адмирала Флота Советского Союза Горшкова на даче; по дороге в Москву он связался из машины с министром обороны страны маршалом Гречко. Приказ министра был краток: «Догнать и уничтожить!»

По тревоге были подняты корабли пограничной охраны и Балтийского флота, а также 668-й бомбардировочный авиационный полк. Затем по приказу маршала Гречко взлетел полк стратегической авиации — ракетоносцев дальнего действия Ту-16. Пограничники просили разрешить снести ходовую рубку вместе с Саблиным из пулемётов, но Косов не разрешил. «Сторожевой» предупредили: при пересечении 20-го меридиана будет нанесён ракетный удар на уничтожение.

9 ноября в 10 часов утра адмирал Горшков передал по радио на «Сторожевой» приказ: «Застопорить ход!» Капитан Саблин ответил отказом. Маршал Гречко повторил приказ от своего имени. Вместо ответа Саблин передал в эфир обращение: «Всем! Всем! Всем!..» Корабельный радист в конце текста добавил от себя: «Прощайте, братишки!»

«Сторожевой» был остановлен в Ирбенском проливе советскими бомбардировщиками Су-24, которые повредили корабль. После этого матросы освободили капитана. Он поднялся на мостик, прострелил ногу Саблину и восстановил командование кораблём. Затем на палубу была высажена абордажная группа, арестовавшая раненого зачинщика восстания. Саблин и его сторонники были арестованы. Всю вину за случившееся Саблин сразу же взял на себя, не назвав никого в качестве сообщников.

Военная коллегия Верховного суда СССР обвинила Саблина в измене Родине – и приговорила к расстрелу. Следствие объявило, что вся эта политическая программа была разработана лишь с целью обмана будущих соратников: на самом же деле Саблин собирался вести корабль не в Ленинград, а к шведскому острову Готланд, где корабельный замполит намеревался попросить политическое убежище в США. Обвинения в измене Родине и попытке угнать боевой корабль за границу Саблин категорически отверг. Капитан 3-го ранга Валерий Саблин и еще несколько человек, причастных к мятежу, были лишены званий и наград. Саблин был расстрелян 3 августа 1976 года в Москве.

В 1994 году Военная коллегия Верховного суда РФ пересмотрела дело Саблина «с учётом новых обстоятельств» и переквалифицировала его с «измены Родине» на статьи о воинских преступлениях (превышение власти, неповиновение и сопротивление начальству), по совокупности которых изменила приговор на 10 лет лишения свободы. В посмертной реабилитации ему отказали.

Практически индивидуальный мятеж Саблина был своего рода «звонком», который предостерегал руководство и общество и в итоге предрекал гибель советской цивилизации. Честный и решительный человек бросил вызов системе, пытаясь показать её пороки, ведущие к краху. Действительно, после Сталина, СССР необратимо вели к гибели. Во время правления Хрущева зарубили сталинский проект создания общества созидания и служения, возобладал троцкизм без массовых репрессий и волюнтаризм, началась сдача позиций Западу. При Брежневе – политический застой, попытка сохранить что-то из наследия Сталина, с сохранением подпольного троцкизма. Началось общее разложение, хотя экономика, наука и военное дело ещё по инерции набирали обороты.

Началось гниение СССР, растление душ, которые во время «перестройки» будут продаваться за джинсы и пачку жвачки. Флот — тонкая и сложная структура, на которой сразу же отзывается любое нездоровье общественного организма. Корабль — это модель государства в миниатюре. Лихорадит страну — трясёт и флот. Достаточно вспомнить мятежи на флоте времен конца империи Романовых. Не удивительно, что в то время на флоте был пик аварийности. Корабли горели, сталкивались и тонули. В 1974 году загорелся, взорвался и затонул большой противолодочный корабль «Отважный». Спустя год забушевало пламя на огромном вертолётоносце «Москва», гибли субмарины. В основном всё списывали на «халатность должностных лиц». Но у этой «халатности» были длинные и опасные корни, которые уходили в «идейный дефицит». Люди на уровне подсознания ощущали, что СССР лишили идейного стержня. Политическая показуха, апатия, равнодушие и повальное пьянство охватили общество и собственно флот.

Капитан 3-го ранга Саблин посмел бросить вызов общей деградации. Легальным путем он вступить не мог. Поэтому выступил с мостика корабля. «Я долго был либералом, — писал Саблин в своём прощальном письме жене, — уверенным, что что-то надо чуть-чуть подправить в нашем обществе, что надо написать одну-две обличительные статьи, что-то надо сменить… Это было примерно до 1971 года. Учёба в академии окончательно убедила меня в том, что стальная государственно-партийная машина настолько стальная, что любые удары в лоб будут превращаться в пустые звуки… Надо сломать эту машину изнутри, используя её же броню. С 1972 года я стал мечтать о свободной пропагандистской территории корабля. К сожалению, обстановка складывалась так, что только в ноябре 75-го возникла реальная возможность выступить… Что меня толкнуло на это? Любовь к жизни. Причём я имею в виду не жизнь сытого мещанина, а жизнь светлую, честную, которая вызывает искреннюю радость у всех честных людей. Я убеждён, что в народе нашем, как и 58 лет назад, вспыхнет революционное сознание и он добьётся коммунистических отношений в нашей стране. А сейчас наше общество погрязло в политическом болоте, всё больше и больше будут ощущаться экономические трудности и социальные потрясения. Честные люди видят это, но не видят выхода из создавшегося положения…».

Приложение. Источник: Черкашин Н. А. Чрезвычайные происшествия на советском флоте. М., 2007.

Из Обращения Саблина к советскому народу, записанного на магнитную плёнку (расшифровка органов следствия КГБ):

«Товарищи! Прослушайте текст выступления, с которым мы стремимся выступить по радио и телевидению.

Прежде всего большое спасибо вам за поддержку, иначе бы я не беседовал сегодня с вами. Наше выступление не есть предательство Родины, а чисто политическое, прогрессивное выступление, и предателями Родины будут те, кто пытается нам помешать. Мои товарищи просили передать, что в случае военных действий против нашей страны мы будем достойно защищать её. А сейчас наша цель другая: поднять голос правды.

Мы твёрдо убеждены, что необходимость изложить свои взгляды на внутреннее положение в нашей стране, причём чисто критического плана по отношению к политике Центрального Комитета КПСС и Советского правительства, имеется у многих честных людей в Советском Союзе.

[…] Ленин мечтал о государстве справедливости и свободы, а не о государстве жёсткого подчинения и политического бесправия. […] Я думаю, нет смысла доказывать, что в настоящее время слуги общества уже превратились в господ над обществом На этот счёт каждый имеет не один пример из жизни. Мы наблюдаем игру в формальный парламентаризм при выборах в советские органы и в исполнении Советами своих обязанностей. Практически судьба всего народа находится в руках избранной элиты в лице Политбюро ЦК КПСС. Всеобъемлющая концентрация власти, политической, государственной, стала стабильным и общепризнанным фактом. Особенно роковую роль в развитии революционного процесса в нашей стране сыграло уничтожение инакомыслящих в период культа личности Сталина, Хрущёва. А сейчас, к сведению, тоже ежегодно арестовывается до 75 человек по политическим мотивам. Пропала вера в существование справедливости в нашем обществе. А это первый симптом тяжёлой болезни общества. […] Почему-то считается, что народ должен довольствоваться фактами и быть политически безвольной массой. А народу нужна политическая активность… Скажите, где, в каком печатном органе или в передаче радио и телевидения допускается критика верхов? Это исключено. И мы должны честно признаться, что у нас нет политического или общественного органа, который бы позволил развернуть дискуссию по многим спорным вопросам общественного, политического, экономического и культурного развития нашей страны, так как всё находится под давлением партийных и государственных органов. Самый передовой в социальном развитии строй в исторически короткий период времени, 50 лет, преломился в такую социальную систему, в которой народ оказался в затхлой атмосфере беспрекословной веры в указание свыше, в атмосфере политической бесправности и бессловесности, в которой процветает боязнь выступить против партии и иного государственного органа, так как это отразится на личной судьбе. Наш народ уже значительно пострадал и страдает из-за своего политического бесправия. Только узкому кругу специалистов известно, сколько вреда принесло и приносит волюнтаристское вмешательство государственных и партийных органов в развитие науки и искусства, в развитие вооружённых сил и экономики, в решение национальных вопросов и воспитание молодёжи.

Мы, конечно, можем миллион раз хохотать над сатирой Райкина, журнала „Крокодил“, киножурнала „Фитиль“, но должны же когда-то появиться слёзы сквозь смех по поводу настоящего и будущего Родины. Пора уже не смеяться, а привлечь кое-кого к всенародному суду и спросить со всей строгостью за весь этот горький смех. Сейчас в нашей стране сложилась сложная ситуация: с одной стороны, с внешней, официальной, в нашем обществе всеобщая гармония и социальное согласие, ни дать ни взять — всенародное государство, а с другой стороны — всеобщая индивидуальная неудовлетворённость существующим положением дел. […] Наше выступление — это только маленький импульс, который должен послужить началом всплеска. […] Будет ли революция коммунистическая носить характер острой классовой борьбы в виде вооружённой борьбы или ограничится политической борьбой? Это зависит от ряда факторов. Во-первых, сразу ли поверит народ в необходимость социальных преобразований. И в то, что путь к ним только через коммунистическую революцию. Или это будет длительный процесс роста общественного понимания, политического сознания. Во-вторых, будет ли создана в ближайшее время организующая и вдохновляющая сила революции, то есть новая революционная партия, опирающаяся на новую передовую теорию. И, наконец, насколько яростно верхи будут оказывать сопротивление революции, топить её в крови народной, а это во многом зависит от того, на чью сторону встанут войска, милиция и другие вооружённые части. Можно лишь теоретически предположить, что наличие современных средств информации, связи и транспорта, а также высокий культурный уровень населения, большой опыт социальных революций в прошлом позволят нашему народу заставить правительство отказаться от насильственных контрреволюционных мер и направить революцию по мирному пути развития. Однако мы никогда не должны забывать, что революционная бдительность — основа успеха борьбы в революционную эпоху, и поэтому надо быть готовым к различным поворотам истории. Главная наша задача на настоящий момент, когда по всей стране нет пока широкой сети революционных кружков, нет ни профсоюзных, ни молодёжных, ни общественных (а они будут расти быстро, как грибы после дождя), главная задача сейчас — вселить в людей непоколебимую веру в жизненную необходимость коммунистической революции, в то, что иного пути нет, всё иное приведёт к внутренним, ещё большим осложнениям и мучениям. И сомнения одного поколения всё равно выльются в резолюцию следующего поколения, более болезненную и тяжёлую. Эта вера в необходимость революции будет тем дождём, который даст организационные всходы.

[…] Сразу же возникает вопрос — кто, какой класс будет гегемоном революции? Это будет класс трудовой, рабоче-крестьянской интеллигенции, к которому мы относим, с одной стороны, высококвалифицированных рабочих и крестьян, а с другой стороны — инженерно-технический персонал в промышленности и сельском хозяйстве. За этим классом — будущее. Это класс, который постепенно превратится в общество без классов после коммунистической революции. А кто будет противостоять этому классу? Каково социальное лицо противника? Класс управляющих. Он не является многочисленным, но у него сконцентрировано руководство экономикой, средствами информации, финансы. На базе него построена вся государственная надстройка, и за счёт него она держится. К классу управляющих относятся партийные и профсоюзные освобождённые работники, руководители крупных и средних производственных коллективов и торговых центров, кто успешно использует, не нарушая, конечно, советских законов, социалистическую систему хозяйствования для личного обогащения, личного утверждения в обществе в качестве хозяина, путём получения через государственную сеть дополнительных материальных и моральных льгот. Эта новая система эксплуатации путём оборота капитала через государственный бюджет требует ещё подробного изучения для разоблачения и разрушения. […]

И, наконец, стержневой вопрос любой революции — это вопрос власти… Предполагается… что, во-первых, нынешний государственный аппарат будет основательно очищен, а по некоторым узлам разбит и выброшен на свалку истории, так как он глубоко заражён семейственностью, взяточничеством, карьеризмом, высокомерен по отношению к народу, во-вторых, на свалку должна быть выброшена система выборов, превращающая народ в безликую массу. В-третьих, должны быть ликвидированы все условия, порождающие всесильность и бесконтрольность государственных органов со стороны народных масс. Будут ли эти вопросы решаться через диктатуру ведущего класса? Обязательно! Иначе вся революция закончится захватом власти — и не более. Только через величайшую всенародную бдительность — путь к обществу счастья». […]

«А теперь прослушайте радиограмму, которую предполагается дать в адрес командования Флота о нашем выступлении.

Радиограмма в адрес Главнокомандующего ВМФ СССР. Прошу срочно доложить Политбюро ЦК КПСС и Советскому правительству, что на ВПК „Сторожевой“ поднят флаг грядущей коммунистической революции.

Мы требуем: первое — объявить территорию корабля „Сторожевой“ свободной и независимой от государственных и партийных органов в течение года.

Второе — предоставить возможность одному на членов экипажа по нашему решению выступать по Центральному радио и телевидению в течение 30 минут в период с 21.30 до 22.00 по московскому времени ежедневно…

Третье — обеспечивать корабль „Сторожевой“ всеми видами довольствия согласно нормам в любой базе.

Четвёртое — разрешить „Сторожевому“ постановку на якорь и швартовые в любой базе и точке территориальных вод СССР. Пятое — обеспечить доставку и отправку почты „Сторожевого“. Шестое — разрешить радиопередачи радиостанции „Сторожевого“ в радиосети „Маяк“ в вечернее время».

Из магнитофонной расшифровки следственными органами КГБ:

«ВСЕМ! ВСЕМ! ВСЕМ!

Говорит большой противолодочный корабль „Сторожевой“. Мы не предатели Родины и не авантюристы, ищущие известности любыми средствами. Назрела крайняя необходимость открыто поставить ряд вопросов о политическом, социальном и экономическом развитии нашей страны, о будущем нашего народа, требующих коллективного, именно всенародного, обсуждения без давления со стороны государственных и партийных органов. Мы решились на данное выступление с ясным пониманием ответственности за судьбу Родины, с чувством горячего желания добиться коммунистических отношений в нашем обществе. Но мы также сознаём опасность быть уничтоженными физически или в моральном смысле соответствующими органами государства или наёмными лицами. Поэтому мы обращаемся за поддержкой ко всем честным людям нашей страны и за рубежом. И если в указанное нами время, день, в 21.30 по московскому времени, на экранах ваших телевизоров не появится один из представителей нашего корабля, просьба не выходить на следующий день на работу и продолжать эту телевизионную забастовку до тех пор, пока правительство не откажется от грубого попрания свободы слова и пока не состоится наша с вами встреча.