Русские в СССР пахали на народы окраин

CCCP

Советский Союз проводил политику по сближению национальностей, по выравниванию уровня их социального, экономического и культурного развития, что требовало определённых жертв со стороны русского народа.
Председатель Совнаркома СССР и РСФСР А. И. Рыков так характеризовал отношение царской России к малым народам: «Колониальная политика, например Великобритании, заключается в развитии метрополии за счёт колоний, а у нас — колоний за счёт метрополии».

Историк Б. Н. Миронов убедительно показал, что правительство дореволюционной России «с помощью налоговой системы намеренно поддерживало такое положение в империи, чтобы материальный уровень жизни нерусских, проживающих в национальных окраинах, был выше, чем собственно русских, нерусские народы всегда платили меньшие налоги и пользовались льготами».

Н. И. Бухарин, выступая на XII съезде партии в 1923 году, говорил о том, что русский народ необходимо искусственно поставить в положение более низкое по сравнению с другими народами и этой ценой «купить себе настоящее доверие прежде угнетённых наций». М. И. Калинин в 1920-е годы призывал поставить малую национальность в «заметно лучшие условия» по сравнению с большой.

При обсуждении союзного бюджета в конце 1920-х годов А. И. Рыков возражал против значительно более быстрого роста бюджетов остальных национальных республик по сравнению с ростом бюджета РСФСР и заявлял, что считает «совершенно недопустимым», что туркмены, узбеки, белорусы и все остальные народы «живут за счёт русского мужика».
В духе национальной политики тех лет его выступление было расценено как проявление «великодержавности». На объединённом пленуме ЦК и ЦКК в июле-августе 1927 годаРыков заявлял, что РСФСР «наиболее отсталая из республик по оплате культработников. а наиболее передовые — Украина и Закавказье». Попытка выровнять положение была расценена украинскими товарищами не иначе как великодержавный шовинизм. «Было правильно, — с сарказмом говорил Рыков, — когда в Тамбовской губернии получали на 40?50 рублей меньше, это было в интересах национального самоопределения, а когда получают на 2?3 рубля больше, то это — великорусский шовинизм».

В государственной политике СССР в этом отношении ничего не менялось и в послевоенные годы. Например, в декабре 1971 года Главный маршал авиации А. Е. Голованов в беседе с В. М. Молотовым посчитал неправомерным, что «в социалистических государствах в два раза выше прожиточный уровень, чем у нас. Мы что, всё время будем пояс затягивать?» Молотов поправил, что не в два, а в полтора раза, и расценил это «правильным соотношением»: «Я считаю, что мы заинтересованы, чтоб у них так было. Другой пример. Наши прибалтийцы живут на более высоком уровне, чем москвичи. И нам это необходимо. Это политика, соответствующая интересам Москвы… Если мы будем ждать или рассчитывать, что прежде поднимем свой уровень, а потом будут на нас равняться, — мы не коммунисты, а националисты».

«Правильное соотношение» выдерживалось до последних дней существования СССР Это наглядно иллюстрируется и данными о формировании бюджетов союзных республик, и соотношением произведённого и потреблённого ВВП в каждой из них.

По официальной статистике, Российская Федерация в 1975 году могла зачислить в свой бюджет 42,3% собранного на её территории налога с оборота, Украина — 43,3, Латвия — 45,6, Молдавия — 50, Эстония — 59,7, Белоруссия — 68,2, Азербайджан — 69,1, Грузия — 88,5, Армения — 89,9, Таджикистан — 99,1, Киргизия — 99,2, Литва — 99,7, Узбекистан — 99,8, Казахстан и Туркмения — 100.

Темпы капитальных вложений в экономику союзных республик в 24 раза превышали аналогичные показатели для Российской Федерации.

По данным на 1990 год, потреблённый ВВП на душу населения в РСФСР составлял 67% от произведённого, в Белоруссии — 77%. Часть дохода этих республик изымалась для дотаций другим республикам. В результате потреблённый ВВП превосходил произведённый на Украине в 1,07 раза, Молдавии — 1,34, Киргизии — 1,58, Латвии — 1,63, Казахстане — 1,75, Литве — 1,79, Туркмении — 1,88, Азербайджане — в 2,01. Наибольшими разрывы были в Эстонии — 2,27 раза, Узбекистане — 2,64, Таджикистане — 2,84, Армении — 3,10 и Грузии — 3,95. По подсчётам специалистов, в конце советского периода, когда уже вводился региональный хозрасчёт, дотации национальным республикам из госбюджета составляли около 50 миллиардов долларов в год.

Если в первую пятилетку (1928-1932 годы) капиталовложения в новое строительство по отношению ко всей сумме капиталовложений в промышленность
составили по СССР в целом 42,4%,
то по республикам Закавказья этот показатель составил 65%,
по БССР — 58,3,
по Казахской ССР — 63,
по Туркменской ССР — 74,3%.
Во второй пятилетке в восточные районы было направлено около половины всех капиталовложений, направляемых на новое строительство объектов тяжелой промышленности». За финансовыми потоками из центра на окраины следовало перемещение предприятий и трудовая миграция, ведь собственных квалифицированных кадров в национальных регионах попросту не было.

Индустриализация Украины с ее преимущественно занятым в сельском хозяйстве местным населением на первых порах осуществлялась русскими руками: «В середине 20-х годов на Украине доля русских среди рабочих промышленности была равна 35%, среди специалистов и руководителей, занятых в промышленном производстве, — 37%, что было выше доли русских в занятом населении республики в 3 раза».

А на национальной периферии, например в Грузии или тем более в Узбекистане, доля русских в индустриальном производстве во много раз превышала их долю в населении республик.
В Узбекистане середины 1920-х гг. русские составляли всего 5% республиканского населения и в то же время 40% всех рабочих в промышленности и около 70% специалистов.

О решающей роли русских в развитии индустрии национальных республик можно судить по их доле в численности городского населения: в 1939 г. русские составляли 35,7% городского населения Азербайджана, 35% - Узбекистана, 58,4% - Казахстана.

Фактические «репарации» со стороны бывшей «угнетающей нации» не ограничились лишь начальной стадией социалистической модернизации, перекачка средств и ресурсов составляла магистральную тенденцию советского строя на протяжении всей его истории. B период тяжелейшего послевоенного кризиса советского сельского хозяйства (1946?1947 гг.), когда на Украине и РСФСР от голода умерло более 2 млн человек, разница в оплате сельскохозяйственного труда в Закавказье и в российском Нечерноземье доходила до десятикратного разрыва. А ведь в послаблениях и льготах нуждались прежде всего территории, оказавшиеся в эпицентре войны, а не те, которые были ею слабо затронуты.

Производство на душу населения в РСФСР было в 1,5 раза выше, чем в других республиках (притом, что рост капиталовложений из госбюджета в Кавказ и Среднюю Азию был в 5?6 раз больше, чем в русские регионы), а потребление — в 3?4 раза ниже, чем в Грузии, Армении, Эстонии. Занимая первое место по промышленному производству на душу населения, по душевому доходу РСФСР стояла лишь на десятом месте среди 15 советских республик. Последнее вряд ли удивительно в свете следующих данных официальной статистики: в 1975 г.
B начала 1970-х гг. Советский Союз выручил около 150 млрд нефтедолларов. За это же время в республики Средней Азии было вложено 150 млрд рублей (по тогдашнему паритету покупательной способности рубль несущественно отличался от доллара), причем преимущественно не в развитие производства, а в фонды потребления. Ведь среднегодовой прирост населения в этих республиках в 60?80-е годы XX в. был в 3?4 раза выше, чем в России.

Нацмен в Совке был несравненно выше великоруса
Особенно рельефно дискриминация титульной нации выглядела в национальных регионах страны, причем не только в союзных республиках, но и в автономиях, входивших в состав РСФСР. «К моменту последней советской переписи населения (1989 г.) доля лиц с высшим образованием, особенно с учеными степенями, среди титульных народов союзных и многих автономных республик была выше среднесоюзного уровня и заметно выше по сравнению с русскими, проживающими в этих республиках.
Так, например, в Якутии на 1000 человек в возрасте 15 лет и старше среди якутов приходилось 140 человек с высшим и незаконченным высшим образованием, среди русских — 128 человек. В Бурятии и Калмыкии эти показатели еще больше в пользу титульных национальностей. Примерно такая же ситуация и по республикам Поволжья».

Скажем, в 1990 году в РСФСР производилось товаров и услуг на 17 500 долларов на душу населения, а потреблялось на 11 800 долларов. А в Грузии производилось на 10 600, а потреблялось на 41 900. Другими словами, в то время как каждый житель России отдавал другим республикам в 1990 году 5700 долларов, каждый житель Грузии получал от других республик-доноров, прежде всего России, 31 300 долларов — большие деньги даже сегодня.

Республики Прибалтики довольно много производили, но несравнимо много потребляли (Эстония: 15 800/35 800). Средняя Азия ничтожно мало производила, но потребляла больше России (Таджикистан: 5500/15 600), а Кавказ при скромном производстве катался как сыр в масле (Грузию мы уже приводили, Армения: 9500/29 500).

По данным председателя Совета Министров РСФСР в 1990—1991 годах И.С. Силаева, в течение всех лет советской власти Россия ежегодно выплачивала союзным республикам, включая и прибалтийские, около 30% своего годового бюджета — 46 млрд руб. в год. Производство на душу населения в РСФСР было в 1,5 раза выше, чем в других республиках, а потребление — в три-четыре раза ниже, чем в Грузии, Армении, Эстонии. Даже на закате советской эпохи, занимая первое место по промышленному производству, РСФСР по душевому доходу стояла только на 10-м месте среди 15 «братских республик».

Особенно ярко «позитивная дискриминация» России видна на примере положения русской деревни. По данным Г. И. Литвиновой, в 1951 году смоленский колхозник за один трудодень мог получить 890 г зерна и 17 коп., эстонский — 1 кг 830 г зерна и 1 руб. 50 коп., а таджикский — 2 кг 40 г зерна 10 руб. 05 коп. Стоимость валового сбора продуктов растениеводства за один трудодень по закупочным ценам в Центральной России в 50-х годах была в 10 раз ниже, чем в Узбекистане, и в 15 раз ниже, чем в Грузии.
В Центральной России на 100 га сельскохозяйственных угодий стоимость основных производственных фондов составляла 142 тыс. руб., а в Прибалтике – 255 тыс. рублей.
Конечно, Россия имела гипертрофированную структуру своего народного хозяйства. С учетом природных богатств она специализировалась на отраслях группы «А», составляющих каркас всей экономики страны. Здесь создавалось 70% ее валового национального продукта и примерно 73% всех валютных поступлений.

В союзных республиках СССР % граждан освобождённых от налогов был особенно высок. «В 1929/30 г. в среднем на один двор приходилось сельхозналога: с колхозников - 10 р. 74 к.,с единоличных трудовых крестьянских хозяйств - 18 р. 09 к., с кулацких хозяйств - 172 р. 49 к. От налога было освобождено фактически 9,2 млн., или 36,2% всех крестьянских хозяйств (вместе намеченных по плану 35,4%). Особенно высоким процент освобожденных от налога кресьянских хозяйств был в национальных республиках - до 70,4% в Таджикской ССР» (В.П. Дьяченко "История финансов СССР" (1917-1950 гг.)" 1978 г., "Отчет НКФ СССР об исполнении единого государственного бюджета за 1929/30 г.", с.19)

В 1920-е годы первый секретарь Закавказского крайкома ВКП (б) Григорий Орджоникидзе говорил: «Советская Россия, пополняя наш (Грузинской ССР) бюджет, дает нам в год 24 миллиона рублей золотом, и мы, конечно, не платим ей за это никаких процентов. Армения, например, возрождается не за счет труда собственных крестьян, а на средства Советской России».

В 1989 РСФСР вывозила товаров за свои пределы на 32,6 миллиарда инвалютных рублей. Благодаря этому она была практически единственной республикой в СССР, имевшей положительный торговый баланс по этой статье. Второй, как и в случае с оценкой по внутренним ценам, был Азербайджан (550 миллионов рублей). Самый значительный минус был у Казахстана (более 7 миллиардов рублей), Украины (6,5 миллиарда) и Узбекистана (4 миллиарда).
Что касается чисто внутригосударственных связей, то и здесь в плюсе оставались две республики. Россия свое место сохраняла, но на второй позиции вместо Азербайджана была Туркмения. В общем, это и неудивительно с учетом того, что обе республики являлись нефтегазовыми, а топливо, как уже говорилось, продавалось по заниженным ценам. Больше всего приходилось импорта на Казахстан и Узбекистан, за ними следовала Украина. Разумеется, весь этот баланс благополучно списывался, так как товары и услуги поставлялись не в кредит.
Еще интереснее посмотреть, во сколько обходились межреспубликанские трансферты гражданам каждой из республик в 80-е годы. Фактически каждый россиянин дотировал СССР на 209 рублей, что составляет сумму, превышающую тогдашнюю среднемесячную зарплату. Туркмены платили около 11 рублей, остальные же деньги получали. Рекордсменом здесь оказалась Литва (почти 1000 рублей на душу), далее следуют Эстония (800 рублей) и Казахстан (400 рублей). Украинец находился в минусе на 56 рублей в год, белорус — на 200 рублей.

В 1970 году в республики Прибалтики было поставлено в 4,7-6,4 раза, а в 1980 г. - в 3,2-3,7 раза больше минеральных удобрений, чем сельскохозяйственным предприятиям России (в 1970 г. РСФСР - 32,9 кг; Литве - 154,9 кг; Латвии - 196,4 кг; Эстонии - 208,9 кг д. в. на 1 га пашни; в 1980 г. - соответственно: 67,5; 241,4; 219,1; 247,0).
Мелиорация же земель в Прибалтике осуществлялась полностью за счет союзного бюджета. Ежегодно на эти цели страна направляла 9-10 млрд руб. Причем каких рублей? Комбайн «Дон» в то время стоил 39 тыс. руб., а 1 тыс. кубометров газа - 23 руб. В послевоенные годы в «оккупированной» Прибалтике было осушено около 80% всех сельхозугодий, в целом по стране - 6,8%, а в соседних с ней Псковской и Смоленской областях - 2,5-3%. В прибалтийских республиках за счет союзного бюджета проводились большие работы по социальному развитию села: сносились хилые хуторские домики и строились добротные поселки с газом, канализацией, отоплением, нормальными дорогами.

Особенно сильно проявилось иждивенчество прибалтийских республик в запросах на концентрированные корма из госресурсов: с 1975 по 1988 гг. производство собственных кормов в СССР выросло на 19%, в Эстонии - на 9%, а поступления их из госресурсов увеличилось соответственно, на 58 и 81%. При этом валовая продукция животноводства выросла в стране на 35, а в Эстонии - на 16%. Доля комбикормов и компонентов для их производства в общем расходе кормов повысилась с 12% в 1970 г. до 25,8% в 1987 г. На условную голову скота в целом по стране расходовалось 5,6 ц корм.ед. покупных кормов, а в Эстонии - больше 10 ц корм. ед.

Обеспеченность жильём. 1989-1990 годы. Пятёрка наиболее обеспеченных жильём республик выглядит следующим образом: Грузия, Эстония, Латвия, Молдавия и Литва. Все они получали налоговые льготы и средства из общесоюзного бюджета. Обеспеченность жильём РСФСР оказалась меньше, чем Эстонии практически на 25%. В тройке лидеров по владению личным автотранспортом снова оказываются все три прибалтийские республики: их показатели в 2,5 раза превышают средний по СССР. РСФСР в этом списке на 7 месте.

В российских селах на 10 тыс. га пашни приходилось дорог с твёрдым покрытием в среднем 12,5 км, а в Прибалтике – почти 70 км.
Объем розничного товарооборота торговых организаций на душу населения в России был меньше, чем, скажем, в Эстонии, на 24 и 32% – по продовольственным и непродовольственным товарам. При этом республики дотировались за счёт Российской Федерации. Как сегодня дотируют Северный Кавказ.

Агропромышленный комплекс - жизненно важный для здоровья и благополучия населения, занимал всего лишь 15,2%. Зато доля АПК в народном хозяйстве прибалтийских республик составляла 52-56%. А потому значительная часть их животноводческой продукции поступала в общесоюзный фонд: мяса из Литвы - 32,6% от его валового производства, Латвии - 23,9%, Эстонии - 28,8%. Но и это создавалось в значительной мере за счет поступлений из центра комбикормов, удобрений, других ресурсов. В частности, в Литву завозили примерно 2 млн т зерна и комбикормов, около 30 тыс.т хлопко-волокна, 3,2 тыс. т шерсти, 27,7 тыс. т растительного масла, 7,1 тыс. т бахчевых, не говоря уже о нефти, газе, металле, технике, удобрениях и т.д. Например, Латвийская ССР за счет ввоза удовлетворяла свои потребности в топливе на 96%, в электроэнергетике - на 50%, черных металлах - на 90%, цветных - на 100%, в продукции машиностроения - на 63%. Такая специализация РСФСР привела к тому, что на ее землях оказались размещены сотни экологически вредных производств (химические заводы, целлюлозно-бумажные комбинаты, машиностроительные предприятия), сформировались экологически загрязненные территории. Выбросы вредных веществ в атмосферу по данным за 1988 г. в расчете на человека составляли в России 261 кг, в Латвии - 66 кг, Эстонии - 36 кг. Удельный вес нормативно-очищенных стоков вод в общем объеме стоков, требующих очистки, составил в прибалтийских республиках 27-61%, в России - лишь 16%.

Налоги. Существовал порядок, при котором основная часть налога с оборота реализовывалась в конечной продукции (хлопчатобумажных изделиях). Налог же с оборота оставался в регионах, которые ее производили. За счет перераспределения налога с оборота пропорционально затратам труда его объем сократился бы в Литве на 400 млн руб., в Латвии - на 200 млн, в то же время для Узбекистана он увеличился бы на 1,5 млрд руб. в год.

Внутресоюзный экспорт. В 1989 г. из других регионов страны в Литву, например, поступило 780 тыс. тонн проката, 824 тыс. тонн деловой древесины, 496 тыс. тонн минеральных удобрений (в пересчете на питательные вещества), 400 тыс. тонн концентрированных кормов. Республика потребляла в 2,4 раза больше сахара, чем производила его из местного сырья. За счет ввоза Литва удовлетворяла 75% своих потребностей в химической и нефтехимической промышленности, 100% - в угле, 77% - в продуктах нефтегазовой промышленности.

Бывший председатель Госплана Эстонской ССР Р. Отсасон говорил: «Бессмысленно работать лучше зато большой смысл имеет составлять письма о помощи.Важно уметь выпросить деньги, продовольствие, корма, товары, что угодно, — это более важно, чем уметь делать их».

На один рубль собственных средств республики дополнительно получали за счёт Российской Федерации в 1985 и 1990 годах соответственно: Молдавия – 22 коп. и 90 коп. (увеличение в 4,1 раза) Латвия – 33 и 64 коп. (в 2 раза) Туркмения – 58 и 89 коп. (в 1,5 раза) Эстония – 69 коп. и 1 руб. 27 коп. (в 1,8 раза) Узбекистан – 60 коп. и 1 руб. 63 коп. (в 2,7 раза) Киргизия – 6 коп. и 56 коп. (в 9 раз) Таджикистан – 65 коп. и 1 руб. 85 коп. (в 2,8 раза) Армения – 1 руб. 52 коп. и 2 руб. 9 коп. (в 1,4 раза) Грузия – 1 руб. 46 коп. и 2 руб. 96 коп. (в 2 раза).

Производя более 61% национального дохода СССР, Российская Федерация в 1987 году занимала 11 место по уровню потребления среди других республик, а к 1990-му – самое последнее. Капиталовложения в культуру, просвещение и в прочие отрасли непроизводственной сферы с 1975 года возросли в РСФСР только на 1%, а в Киргизии – на 13%, в Молдавии – на 9%, в Узбекистане – на 10%.

Нельзя сказать, что такой дисбаланс совсем не вызывал противодействия со стороны властей РСФСР. Так, председатель Совмина России Михаил Соломенцев (ранее секретарь ЦК по тяжелой промышленности) рассказывал: «Когда... Брежнев рекомендовал меня на должность... я поставил лишь одно условие: перестать затюкивать Россию. Леонид Ильич, помнится, не понял меня, спросил: "Что значит затюкивать?" Я объяснил: отраслевые отделы ЦК и союзное правительство напрямую командуют российскими регионами и конкретными предприятиями, руководствуясь больше интересами союзных республик, чем самой России, Госплан также ставит во главу угла интересы союзных республик, оставляя России лишь крохи с общесоюзного стола».
Вслед за этим ЦК КПСС и Совмин СССР приняли постановление «О мерах по дальнейшему развитию сельского хозяйства нечерноземной зоны РСФСР». Но отдельные программы принципиально ничего изменить не могли. Дело было еще и в том, что партийные органы союзных республик, как правило, имели куда более широкие возможности для лоббирования собственных интересов.
Возмущение несправедливой советской системой выражали и обычные люди в республике-метрополии. В конце 80-х призывы «хватит кормить (нужное подставить)» в России раздавались столь же часто, сколь и в любом другом советском квазигосударственном образовании.

В результате перипетий коммунистического эксперимента — войн, репрессий, систематического измывательства над деревней, тяжкого бремени «старшего брата» — Центральная Россия, которая и при старом режиме жила несладко. Она надорвалась. Ее население стало заметно сокращаться, что особенно хорошо видно при сравнении с демографической динамикой восточных республик. Г.И. Литвинова в 1989 году писала: «…в общеобразовательных школах РСФСР сегодня учится меньше детей, чем в довоенном 1940 году, когда обязательным было лишь семилетнее обучение. Только за период с 1970/71-го по 1980/81 год численность учеников (а стало быть и детей школьного возраста) сократилась почти на 20 процентов (с 25,3 млн до 20,2 млн человек). В ряде республик численность учеников за это время выросла в три-четыре раза. Выросла она и в автономиях РСФСР… Если из 20 экономических районов СССР выделить два с самыми низкими показателями естественного прироста населения — Центрально-Черноземный и Волго-Вятский — и два с самыми высокими темпами роста населения — Среднеазиатский и Казахстанский, то обнаружится, что до войны они имели почти равную численность населения. В 1940 году в двух районах РСФСР было 17,9 млн человек, а в двух последних — 17 млн. К 1987 г. численность населения первых сократилась на 2 млн человек, а численность населения последних увеличилась на 30 млн человек».

После развала СССР, у всех республик СССР не было Внешних долгов, кроме России, РСФСР взяла на себя долги всех этих бывших республик, так долг составил 67,8 $. И народы почти всех этих бывших республик ринулись после 1991 года на заработки в Москву, украинцы помимо столицы ещё и в другие российские города иммигрируют и эмигрируют, в страну где блага эволюции сделаны не их руками, но они этим пользуются.