Евгений Петросян и Геннадий Хазанов

В начале творческого пути юноши ходили друг за дружкой цугом. Оба боготворили Райкина, и получили от гуру благословение на деятельность. Оба начали карьеру в качестве конферансье в оркестре Леонида Утесова. Оба перешли от Утесова в Мосэстраду.

Петросян проработал в оркестре Утесова пять лет, пока в 1969 году мэтр не решил выходить на сцену только в крайнем случае, осуществляя оркестром общее художественное руководство. Петросян заскучал и уволился, вызвав гнев патриарха. Эстафету конферансье подхватил Хазанов. Сам он вспоминал об этом для Петросяна нелицеприятно.

«Незадолго до ухода Петросян написал Утёсову прощальное письмо, где среди прочего сообщил: «Трагедия моей жизни заключается в том, что я органически похож на Райкина». Надо отдать должное Леониду Осиповичу — он до конца дней скрывал содержание этого письма от Аркадия Исааковича. Как бы там ни было, оркестр остался без конферансье».

Петросян пришел в Москонцерт в 1969. Там же через два года оказался Хазанов.

А дальше происходит резкий рывок Хазанова вперед. Хотя Петросян стал лауреатом IV Всесоюзного конкурса артистов эстрады в 1970, но получил он третью премию. А Хазанов на следующем конкурсе (в 1974) взял первую. Он нащупал маску студента кулинарного техникума, и несколько телеэфиров в данном образе сделали его кумиром миллионов.

Магнитофонные кассеты с выступлениями Хазанова были хитами застолий. Репризы из программы «Очевидное – невероятное» пересказывались из уст в уста. Его хорошо знали даже дети, благодаря сюжетам «Ералаша» и озвучке попугая Кеши. Думаю, не ошибусь, если скажу, что народом Хазанов воспринимался как юморист №1. Петросяна на его фоне просто не было видно. Я был очень удивлен, когда в 1987 телевидение вдруг показало концерт, приуроченный к 25-летию творческой деятельности Петросяна. Такого артиста я просто не знал, а он выступал уже 25 лет.

Однако в конце 1980-ых телек начал раскручивать Петросяна показом его концертов. У Хазанова же пошел качественно иной материал. С одной стороны, хитовые «Жарьте цыпочек», «Старичок» (по Зощенко), «Свинство» с кличем «Сви — ней! Сви — ней!», с другой рассказы «Пристяжной», «Лужа», - где плескался не репризный поток, а вечная российская горечь.

Возникал диссонанс: Хазанов шел в сторону усложнения материала, а эстрада опрощалась. И актер столкнулся с тем, что культмассовая аудитория попросту неподготовлена к его кульбитам. А еще на сцену вышла когорта авторов: Альтов, Измайлов, Трушкин, Коклюшкин, Задорнов, Смолин, Арканов начали читать самостоятельно, приберегая материал для себя.

Хазанов говорил:

«Писатели стали выступать сами, им нужно было зарабатывать деньги. Их тоже можно понять, я никому не предъявляю претензии, я просто констатирую факт».

«С разговорной эстрадой все было кончено. Жванецкий, услышав такой мой диагноз, сказал: «Если один клоун разбился, это не значит, что цирк закрылся».

Да, цирк не закрылся, о чем свидетельствовала активность дорвавшегося до телевизионной кнопки Петросяна. В какой-то момент он стал полпредом юмора в этой стране, выходя в эфир еженедельно, выдавая одну концертную программу за другой.

И Хазанов тогда не гнушался Евгением Вагановичем, а даже посетил его «Смехопанораму».

Все изменилось, когда Хазанов занял пост директора Театра эстрады, который Петросян считал родной площадкой, все его концертные программы обкатывались на тамошней сцене.

В 2009 году разразился скандал, поскольку Хазанов принялся ограничивать выступления Петросяна на подведомственной территории.

Петросян сетовал: «Он кому-то предоставляет площадки в нашем театре, другим артистам. Репертуарную политику театра строит он, ему решать, оставаться мне или нет. Вот он и решил...»

Хазанов же был категоричен: «Я не являюсь поклонником «Кривого зеркала» и вообще юмора «дубовицкого пошива». Не поклонник юмора Петросяна».

Он таки совершил прорыв в драматические артисты, выдав десяток добротных спектаклей с собой в главной роли. Петросян же терял популярность, вызывая уже не смех, а становясь всеобщим посмешицем. 

Отзывы о нем Хазанова становились все ядренее.

«Можно приучить к низкопробному юмору. … То, огромное количество поклонников его (Петросяна, - прим. авт.) творчества — это люди, у которых существует некий потолок в интеллектуальной нагруженности юмора».

Что ж, несмотря на конфликт, эти двое все равно идут в одной упряжке. 

Из истории юмора ни того, ни другого не вычеркнешь.