О деградации

Так вот, в 2018-м версия 2018-го года, изображённая на картинке, имеет гораздо больше отношения, чем версия 1970-го. В том смысле, что в практике 2018-го она гораздо более интеллектуальна: там ведь предлагается хотя бы самостоятельно выбрать цвет для закрашивания прямоугольника.

Да, человек в 2018-м, который хотя бы чуть-чуть умеет в современные технологии, конечно, закрасит его парой кликов. Однако даже если он в курсе про теорию цвета и знает инструменты, которые позволяют её применить, выбор там более чем из одного подходящего варианта, а потому тут хотя бы есть над чем децл задуматься и где сделать персональный выбор.

Тогда как инженер, встреться он в 2018-м с задачей 1970-го года, разумеется, всё быстро вычислит чисто механически, не задумываясь вообще. Да чего там, он довольно быстро вычислит даже в двадцать раз более сложный случай. Поскольку современные инженеры, архитекторы и т.д. последний раз что-то про геометрию руками считали в вузе, а на их работе подобное сводится к тому, чтобы механическим накликиванием повторить рисунок в софте для проектирования, а потом прямо там запросить площадь получившейся фигуры.

Такова реальность: однообразные расчёты вручную в ней давно уже не нужны.

И сокрушаться по этому поводу столь же осмысленно, сколь переживать по поводу того, что в девятнадцатом веке художники уже не сами изготавливали краски, а музыканты — музыкальные инструменты. Их «клиенту» нужна их живопись или музыка, а не цирковой номер с выпиливанием скрипки лобзиком в гараже.

Аналогично, в 1970-м, быть может, у инженеров в ряде случаев просто не было альтернатив: либо он сам будет считать вот такое, либо его «подмастерье», который тоже человек. Но в 2018-м альтернатива уже есть: охренетительный подмастерье для всех таких задач — компьютер. Вот он и сделает рутину, освободив время инженера для придумывания форм, функциональностей, проверок и вариантов.

Но ведь кто-то запрограммировал компьютер, да? Этот-то ведь наверно ещё в школе выучил, как это делается? В общем-то, нет. Подавляющее большинство вещей, которые запрограммировывают программисты, они не выучивали в школе. В школе даже в большинстве случаев таких предметов-то не было. А даже если были, никто не будет полагаться на память — вместо этого будут разбираться перед написанием программы и в процессе оного. Возможно, консультируясь с кем-то, у кого профессия состоит в делании того, что они сейчас программируют, если такой вообще есть в доступности. А если нет — ну что ж, по книжкам тогда.

В любом случае, программист, как и любой другой человек, с этим способен разобраться, и он разберётся. Запрограммирует, а потом через некоторое время, как и любой другой человек, все детали забудет. А компьютер продолжит помнить. И выполнять оное за человека.

В результате инженеру всё это помнить уже не нужно. Тем более, во всех деталях. И даже знать во всех деталях не нужно. Более–менее полезно лишь в общих чертах представлять, как это всё вообще устроено (и нет, оно всё сделано не на базе школьной геометрии). Что, впрочем, произойдёт в любом случае, поскольку сей софт он использует каждый день.

Обыдно, да? Но такова реальность.

Однако в представлении человека, который не делает того, про что рассуждает, вообще никаким способом — ни на компьютерах, ни в вручную, ясен перец, «настоящий инженер» решает вот такие вот задачи до сих пор и вечно будет их решать. Строго ручкой на бумажке, разумеется. При помощи теорем классической геометрии.

А художник сам выращивает и будет выращивать лён, сплетать его в нити, а нити — в холст, ногой в это время перемешивая химикалии для красок. А музыкант долотом будет выдалбливать микросхемы для своего синтезатора. Чтобы, так сказать, не отстать в интеллектуальном развитии от того дикаря, который когда-то первым накрутил дырочек в камыше и изготовил себе что-то вроде блок-флейты.

Иначе типа несчитово. Может ли писать музыку человек, не выдолбивший ни одной микросхемы? Вот. Шах и мат, аметисты. Хочешь быть художником — иди выращивай лён.

Иначе все отупеют. Всё человечество.

Но, слава богу, человек, который сам не выращивает лён и не пишет картин, готов за всеми побдеть. Или хотя бы за всех посокрушаться. Он сам — прямо как Клим Жуков, — конечно, про синусы в школе ничего не понял и сейчас даже сказать, что это такое, не может, однако в любой момент готов развёрнуто потребовать, чтобы все чо-то там про синусы при помощи таблицы умножения продолжали заучивать до бесконечности.

Ибо нехер: «интеллект» — это когда ты с умным видом рассуждаешь про интеллект. И про то, что надо обязательно заучить, чтобы не быть идиотом, хотя в твоём случае почему-то не получилось.

Это всё, кроме прочего, напомнило мне безвестного автора, сравнившего многоголосую инструментальную партитуру Бетховена, с отдельно взятой вокальной, а потому одноголосой, партией Джастина Бибера, к которой ещё были приписаны какие-то басовые обрывки (хотя инструментов в самой песне заметно больше). Ясен перец, что эти крючки обозначают, аналитик не в курсе, но зато точно знает, что если похвалить Бетховена и обругать Бибера, то ты автоматически становишься более интеллектуальным. Поэтому прикрученный к этому делу анализ, видимо, был таким: «Ну, типа, слева много значков, а справа мало, больше лучше, чем меньше, поэтому сразу понятно, что слева лучше, чем справа, потому что там больше».

Вот она, стратегия: ты ни как Бетховен не можешь, ни как Бибер. Ни сыграть, ни спеть, ни сочинить. Ни на собственноручно выпиленной скрипке, ни на фабричном синтезаторе, ни просто в спец-софте мышкой музыку накликать. Но зато типа выбрал правильную сторону в тобой же сочинённом противостоянии, а потому теперь как бы уже не хуже Бетховена и уж точно лучше Бибера.

Кстати, знаете, что на этой картинке отражают промежуточные между 1970-м и 2018-м варианты? Они показывают, как задача потихоньку теряет свой практический смысл, однако её продолжают пихать в систему, потому что «наши деды так делали, поэтому и нашим детям тоже надо». Чем дальше, тем меньше в этой задаче практического смысла, а потому никто уже не понимает, про что там надо спрашивать, но спрашивать же надо, а то несчитово, вот они и спрашивают. Как могут.