10168
4
Вилли Токарев- эпоха двух веков....
4 августа не стало советского, американского и российского исполнителя в жанре русский шансон — Вилли Токарева. Шансонье при жизни не получил никаких официальных наград, но это не помешало ему буквально купаться в народной любви.
Вилли Токарев (настоящее имя — Вилен Иванович Токарев) родился на хуторе Чернышев (Краснодарский край). После работы кочегаром и службы в войсках связи он переехал в Ленинград, где получил музыкальное образование.
В 1974-м Токарев эмигрировал в США. Тогда Америка казалась ему раем, но встретила страна его не так уж ласково. Вилли мечтал стать известным певцом, но прежде, чем добиться успеха, ему пришлось поработать и почтальоном, и таксистом, и разнорабочим.
Вилли Токарев (настоящее имя — Вилен Иванович Токарев) родился на хуторе Чернышев (Краснодарский край). После работы кочегаром и службы в войсках связи он переехал в Ленинград, где получил музыкальное образование.
В 1974-м Токарев эмигрировал в США. Тогда Америка казалась ему раем, но встретила страна его не так уж ласково. Вилли мечтал стать известным певцом, но прежде, чем добиться успеха, ему пришлось поработать и почтальоном, и таксистом, и разнорабочим.
Заработанные тяжелым трудом деньги он вкладывал в будущее — записывал песни. И через 5 лет после переезда артист смог выпустить первую американскую кассету под названием «А жизнь, она всегда прекрасна». Это название отлично отображало его характер — певец считал, что нужно быть законопослушным гражданином, где бы ты ни жил, и всегда верить в лучшее. Когда он выпустил второй альбом под названием «В шумном балагане», сразу прославился среди русскоязычных эмигрантов в США.
Не прошло много времени, как колоритная внешность и необыкновенный голос стали настолько узнаваемыми, что популярностью он не уступал даже Михаилу Шуфутинскому. В конце 80-х Вилли Иванович вернулся на родину — Алла Пугачева помогала ему с организацией концертов. В каждом городе концерты артиста сопровождались аншлагом. Некоторые время Токарев жил на две страны, и только в 2005 году решил перебраться в Россию. В Москве он открыл собственную студию звукозаписи. Его самые известные произведения — «В шумном балагане», «Кто виноват?», «Дождь» для Эдиты Пьехи, «Мурманчаночка», «Апатиты — заполярный городок». Что касается личной жизни, то впервые он женился еще когда учился в ленинградском училище. От первого брака у него есть сын Антон (тоже исполнитель шансона). Второй раз Токарев женился в 1990 году — возлюбленную он встретил на гастролях в СССР. Сын пары Алекс живет в Нью-Йорке. Третий раз Вилли пошел под венец со студенткой ВГИКа Юлией, которая была моложе его на 43 года. В этом браке родились дочь Эвелина и сын Милен.
Еще крутые истории!
Новости партнёров
реклама
А я маленький такой..."
Не фанат, но слушал в свое время. Земля пухом.
Интервью 1989 год.
Все ответы Вилли завизировал.
Скажите, Вилли, почему Вы уехали из СССР?
Я не мог реализовать здесь, в России, свои творческие возможности, накопилось много маленьких и не очень маленьких неудач, песни не пропускали в эфир, все, что я делал, тут же «браковали». И в конце концов я понял, что бороться дальше бессмысленно, силы слишком не равны, и я подал заявление на выезд. И уехал. С пятью долларами в кармане.
Не жалеете?
Нет, потому что в течение пятнадцати лет, что я живу в Америке, у меня никто ни разу не спросил: «Почему я пишу эти песни, а не другие, зачем я вообще это делаю и где светлый образ империалистического “далека” в моих сочинениях?» Здесь я сам себе хозяин и «сам себе парторг», как написал бы замечательный поэт Николай Глазков. В Америке твою работу оценивают слушатели и только слушатели. Ходят они к тебе на концерты, покупают твои пластинки или нет важно только это. Критерий успеха один.
Ваша публика в основном выходцы из СССР?
Да, это так. Я пишу на русском языке, хотя, конечно, мог бы работать и на английском. Но, во-первых, я не знаю в совершенстве литературного языка, во-вторых, среди американских певцов, поющих на английском, чудовищная конкуренция (а у меня конкуренции практически никакой!) и, наконец, я не хочу изменять своим пристрастиям, привычкам. Я могу делать только то, что могу и хочу! То есть петь русские песни!
Вы говорите, что у Вас нет особой конкуренции. Тогда, как мы назовем таких, например, исполнителей, как Михаил Шуфутинский, Люба Успенская? Может быть, они Ваши друзья?
Нет, мы не дружим, но и не враждуем. Поймите, нам некогда там враждовать. Мы работаем. Это самое главное. Мы живем в разных городах, поем в разных ресторанах, чего нам делить?!
А сколько часов в день Вы работаете?
Четыре часа я выступаю в ночном клубе, и бывает, что посетители не отпускают меня со сцены. Тогда приходится «пахать» и до утра. Так бывает особенно часто по праздникам, на Рождество, например. Однажды под Новый год я играл и пел подряд двадцать четыре часа.
За соответствующую плату?
Разумеется. В Америке платят за все. Сделано дело беги к боссу и получай доллары.
Вилли, а друзья у Вас есть?
Насчет друзей не скажу, но знакомых очень много. Общение происходит постоянно, ведь я живу в том районе, где много русских эмигрантов. Это в пятнадцати минутах езды от знаменитого Брайтон-бич. Местечко называется «Звездный город». Здесь есть все для жизни выходцев из России. И русские магазины, и парикмахерские, и православные церкви, и синагоги. Словом, все, что нужно цивилизованному человеку. Кстати говоря, на Брайтоне самые дешевые продукты питания в мире. Здесь Вы можете купить совсем недорого даже клубнику в январе нет проблем.
Но клубнику в январе, наверное, может себе позволить только работающий человек? А работу, как пишут и по сей день в наших газетах, в США найти очень тяжело, если не сказать невозможно.
Нет, это неправда. И те, кто пишут сейчас такое, наверное, просто не могут, как следует, перестроиться. В Америке все, кто хотят работать, работают. Это прекрасная страна. Все, кто приезжают на Брайтон (а это не только русские, но и поляки, индусы...), все обустраиваются, находят место.
Неужели проблемы безработицы не существует вообще?
Смотря что считать за проблему. Например, человек получал в год пятьсот тысяч долларов. Его увольняют, но предлагают другую работу. С окладом триста пятьдесят тысяч долларов в год. А он не согласен. Вот это конфликт. Такой человек вообще может бросить все и стать безработным. Но тогда ему будут платить пособие.
Ну, а если человек не специалист, да к тому же не знает английского языка?
Пойдет, к примеру, посудомойкой в ресторан. Зарплата небольшая примерно двести пятьдесят долларов в неделю. Но на эти деньги можно снимать небольшую (комнат из трех) квартирку, есть три раза в день, кормить семью.
Вы не были в Союзе пятнадцать лет. Но Вас у нас хорошо знают, любят. Гастроли превзошли все ожидания. Вы дали и несколько благотворительных концертов. Значит, Вам небезразлично, что происходит у нас в стране?
Конечно, ведь Россия это моя Родина. Я скажу Вам, что сейчас в Союзе совсем другой климат. Сейчас можно писать и исполнять любые песни, читать и публиковать любые книги. Это прекрасно! А вот материальный уровень. Безусловно, советские люди имеют право на более цивилизованную, комфортабельную жизнь!
Вилли, Вы заговорили о книгах. Интересно, что Вы читаете на Западе?
К великому сожалению, у меня очень мало времени остается на чтение. Но я регулярно просматриваю такие газеты, как «Нью-Йорк таймс», «Дейли Ньюс», «Новое русское слово» (эмигрантская газета). По возможности читаю издания, которые привозят из СССР: «Огонек», еженедельник «Аргументы и факты». На Брайтоне есть такой газетный магазинчик «Черное море», где можно купить или заказать любое издание из Советского Союза и со всех других континентов.
А есть ли какие-то новые талантливые имена, неизвестные советским читателям?
Есть такой очень интересный поэт Михаил Юпп. Он широко известен в Штатах. Его издает и иллюстрирует Михаил Шемякин. Было бы замечательно, если бы он стал широко известен и в Союзе.
Почему Вы не пишете песни на стихи других авторов?
У меня есть несколько песен на стихи других поэтов, например, на слова Евгения Евтушенко «Пойду гулять, легко оденусь, куда я денусь от себя». Но таких песен, действительно, очень мало. Я привык все делать самостоятельно. И музыку, и стихи. И даже в студии обхожусь без оркестра, инженера. Все, что Вы слышите на пленках, это труд одного человека. Сначала я записываю один музыкальный инструмент, потом другой, потом накладываю на инструмент голос. Даже когда Вы слышите женский вокал в моих песнях это тоже я. У песни должен быть один хозяин. Иначе нельзя.
А как Вы относитесь к славе?
К славе отношусь спокойно. Она меня не меняет. О том, что популярен в России, узнал только здесь. Никаких хитрых ходов (кроме сочинения самих песен) я для достижения успеха не предпринимал.
"Нью-Йоркский таксист", 1981
"Над Гудзоном", 1983
Половина этой "кабацкой хрени", сейчас уже пышным цветом применимо к нашей жизни.
А уж в начале 80-ых, подобная сатира на американскую жизнь, не из уст официальной коммунистической пропаганды была одним из немногих более менее независимым источников информации.
Кому-то это могло стать путеводителем, а кому-то предостережением.
А во вторых : Не стесняйтесь прочитайте остальные куплеты и представьте что в 1981-ом.
Что там у Вас любимого из Бродского, на тему предостережений?
Человек оставил след и его песни поют, как бы кому не нравилось....
Да-да. Благодарю. Я собираюсь.
Да-да. Я понимаю. Провожать
не следует. Да, я не потеряюсь.
Ах, что вы говорите дальний путь.
Какой-нибудь ближайший полустанок.
Ах, нет, не беспокойтесь. Как-нибудь.
Я вовсе налегке. Без чемоданов.
Да-да. Пора идти. Благодарю.
Да-да. Пора. И каждый понимает.
Безрадостную зимнюю зарю
над родиной деревья поднимают.
Всё кончено. Не стану возражать.
Ладони бы пожать и до свиданья.
Я выздоровел. Нужно уезжать.
Да-да. Благодарю за расставанье.
Вези меня по родине, такси.
Как будто бы я адрес забываю.
В умолкшие поля меня неси.
Я, знаешь ли, с отчизны выбываю.
Как будто бы я адрес позабыл:
к окошку запотевшему приникну
и над рекой, которую любил,
я расплачусь и лодочника крикну.
Всё кончено. Теперь я не спешу.
Езжай назад спокойно, ради Бога.
Я в небо погляжу и подышу
холодным ветром берега другого.
Ну, вот и долгожданный переезд.
Кати назад, не чувствуя печали.
Когда войдёшь на родине в подъезд,
я к берегу пологому причалю.
в городском полумраке, полусвете,
в городском гаме, плеске и стоне
тоненькая песенка смерти.
Верхний свет улиц, верхний свет улиц
всё рисует нам этот город и эту воду,
и короткий свист у фасадов узких,
вылетающий вверх, вылетающий на свободу.
Девочка-память бредёт по городу, бренчат в ладони монеты,
мёртвые листья кружатся выпавшими рублями,
над рекламными щитами узкие самолёты взлетают в небо,
как городские птицы над железными кораблями.
Громадный дождь, дождь широких улиц льётся над мартом,
как в те дни возвращенья, о которых мы не позабыли.
Теперь ты идёшь один, идёшь один по асфальту,
и навстречу тебе летят блестящие автомобили.
Вот и жизнь проходит, свет над заливом меркнет,
шелестя платьем, тарахтя каблуками, многоимённа,
и ты остаешься с этим народом, с этим городом и с этим веком,
да, один на один, как ты ни есть ребёнок.
Девочка-память бредёт по городу, наступает вечер,
льётся дождь, и платочек её хоть выжми,
девочка-память стоит у витрин и глядит на бельё столетья
и безумно свистит этот вечный мотив посредине жизни.
И за Токарева никто , никого не сажал, так как антисоветсткой повестки в его песнях практически не было. И еще при СССР в 1989-ом он вернулся в страну с концертами.
Минусуйте.
Небоскребы, небоскребы, а я маленький такой... эх((
Покойся с миром Вилли, очень жаль...
Но некоторые его песни тоже слушал. "Небоскрёбы" и пр.
В 1980-х годах работал в русском ресторане «Садко», а потом в ресторанах «Приморский» и «Одесса», ему аккомпанировала Ирина Ола. Его называли «почётным евреем Брайтона». Вилли основал свой лейбл «One Man Band», записал там около двадцати альбомов
Ну а дальше развал России и еврей на волне хайпа приехал домой. И тут то только и был замечен. Старый еврей, творчество которого умерло с ним.
Просто человеку Вилли царствия небесного.