7823
17
«Дракула» Фрэнсиса Форда Копполы отмечает 27-летие, а мы разбираемся, что же делает визионерский фильм ужасов эталоном кинематографического постмодернизма – переосмысление Стокера, костюмы, аллюзии или интернациональный актерский состав?
Драматургия: постмодернистская версия готического эпистолярного романа
«Дракула» Копполы — кино в высшей степени постмодернистское, что видно во всех основных аспектах картины — от сценария до звукового оформления. Останавливаясь на драматургическом решении ленты, нельзя не заметить, что, при в целом бережном отношении к литературной первооснове, авторы (сценарист Джеймс В. Харт и сам Коппола, придумавший, в частности, пролог) отклоняются от замысла Брэма Стокера, вводя в сюжет историю любви зловещего князя. Постмодернистское допущение, что Дракула может чувствовать что-то, кроме жажды крови, трансформирует саму суть персонажа, делая его способным на рефлексию и изменения. Вслед за протагонистом меняется и фабула, которую создатели мастерски укладывают в классическую трехактную структуру с кольцевой композицией.
Экспозицией служит рассказ, как в 1462 году, вернувшись с полей сражения, великий валашский князь Влад Дракула узнает, что его любимая жена Элизабета покончила с собой, доверившись слухам о гибели супруга. Трагическая утрата заставляет воина прямо в церкви отречься от несправедливого Бога и стать своего рода наместником дьявола на земле.
Таким образом реализуется краеугольный для искусства «мотив недостачи» (в данном случае — герой теряет любовь и веру), который дает импульс к последующим действиям и развитию персонажа. Так в первом акте, который условно можно назвать «Дракула в Трансильвании», Влад обретает надежду, что спустя четыре столетия сможет вновь завоевать Элизабету, душа которой воплотилась в английской учительнице Мине Мюррей.
Второй акт («Дракула в Лондоне») начинается со встречи князя и Мины в центре британской столицы и делает героя как никогда близким к восполнению своей утраты, но завершается неудачей для влюбленного вампира по двум причинам. Во-первых, он тянет с обращением девушки в законные кровные невесты, потому что не может обречь ее на вечную жизнь в царстве теней. Во-вторых, пока граф медлит, рефлексируя и наслаждаясь романом с Миной, она уезжает спасать официального жениха и венчается с Джонатаном. Узнав об этом, Дракула вновь становится жестокосердным монстром и в третьем акте («Дракула в изгнании») продолжает борьбу с Господом и человечеством. Финал закольцовывает историю, помещая героя в часовню из пролога, где на этот раз Влад обретает любовь (в ее высшем, надземном понимании) и примиряется с Богом, со спокойной душой отправляясь на небеса ждать свою Элизабету.
Таким образом реализуется краеугольный для искусства «мотив недостачи» (в данном случае — герой теряет любовь и веру), который дает импульс к последующим действиям и развитию персонажа. Так в первом акте, который условно можно назвать «Дракула в Трансильвании», Влад обретает надежду, что спустя четыре столетия сможет вновь завоевать Элизабету, душа которой воплотилась в английской учительнице Мине Мюррей.
Второй акт («Дракула в Лондоне») начинается со встречи князя и Мины в центре британской столицы и делает героя как никогда близким к восполнению своей утраты, но завершается неудачей для влюбленного вампира по двум причинам. Во-первых, он тянет с обращением девушки в законные кровные невесты, потому что не может обречь ее на вечную жизнь в царстве теней. Во-вторых, пока граф медлит, рефлексируя и наслаждаясь романом с Миной, она уезжает спасать официального жениха и венчается с Джонатаном. Узнав об этом, Дракула вновь становится жестокосердным монстром и в третьем акте («Дракула в изгнании») продолжает борьбу с Господом и человечеством. Финал закольцовывает историю, помещая героя в часовню из пролога, где на этот раз Влад обретает любовь (в ее высшем, надземном понимании) и примиряется с Богом, со спокойной душой отправляясь на небеса ждать свою Элизабету.
×
Другими словами, Дракула, подававшийся ранее как абсолютный и статичный злодей, в фильме Копполы совершает сенсационную личностную эволюцию. Причем, благодаря ему меняются и другие персонажи: Джонатан мудреет, Мина открывает в себе чувственность, Ван Хельсинг достигает заветной цели. Есть, конечно, и издержки вроде гибели Люси или помешательства Ренфилда, но они родом из книжного оригинала, которого, при всех постмодернистских отступлениях, создатели ленты все-таки стараются придерживаться.
В частности, они сохраняют эпистолярную форму романа, вводя в киноповествование дневниковые записи Джонатана Харкера, Мины Мюррей, доктора Джека Сьюарда и безымянного капитана корабля «Деметра». Информация излагается посредством закадрового текста, который позволяет не только угодить Стокеру, но и сохранить разумные пределы хронометража.
В частности, они сохраняют эпистолярную форму романа, вводя в киноповествование дневниковые записи Джонатана Харкера, Мины Мюррей, доктора Джека Сьюарда и безымянного капитана корабля «Деметра». Информация излагается посредством закадрового текста, который позволяет не только угодить Стокеру, но и сохранить разумные пределы хронометража.
Кастинг: британцы как иностранцы, американцы как англичане
Легенда гласит, что сценарий, который Джеймс В. Харт начал писать еще в 1977 для режиссера «Лоуренса Аравийского» Дэвида Лина, попал к Фрэнсису Форду Копполе благодаря Вайноне Райдер. Актриса получила предложение поучаствовать в телевизионной версии «Дракулы», режиссером которой должен был стать Майкл Аптед, но сочла, что сценарий Харта достоин воплощения на большом экране, и показала его Копполе. Мастер, который ранее отказался снимать Райдер в «Крестном отце III», впечатлился «Дракулой» не менее Вайноны, пригласил ее на главную женскую роль, а также учитывал все пожелания актрисы при выборе партнеров.
Именно она посоветовала задействовать в роли Харкера Киану Ривза, чье флегматичное исполнение в итоге было признано неудачным не только критиками, зрителями и режиссером, но и самим актером. С другой стороны, не слишком убедительный в образе британского стряпчего американец с китайскими корнями отлично подчеркивает постмодернистскую концепцию картины.
Именно она посоветовала задействовать в роли Харкера Киану Ривза, чье флегматичное исполнение в итоге было признано неудачным не только критиками, зрителями и режиссером, но и самим актером. С другой стороны, не слишком убедительный в образе британского стряпчего американец с китайскими корнями отлично подчеркивает постмодернистскую концепцию картины.
Если Райдер и Ривз играют англичан, то уроженцы Великобритании — Энтони Хопкинс и Гэри Олдман — немца Ван Хельсинга и, соответственно, румына Дракулу. Впрочем, эти роли могли достаться и другим исполнителям. Если бы не внезапный интерес Хопкинса к сценарию, охотника на вампиров мог бы сыграть Лиам Нисон. В свою очередь, Гэри Олдман, который не в пример многим актерам обожает гримироваться и вообще готов на любые подвиги во имя искусства, обошел Энди Гарсиа, Арманда Ассанте, Гэбриела Бирна, Антонио Бандераса и Вигго Мортенсена.
На роль соблазненной Дракулой Люси Вестерна первоначально рассматривалась Джульетт Льюис, но ее место заняла истинная британка Сэди Фрост, которая специально для фильма выкрасила свои каштановые волосы в рыжий цвет, чтобы контрастировать с Вайноной Райдер. Троих ухажеров Люси — лорда Артура Холмвуда, доктора Джона Сьюарда и ковбоя-миллионера Куинси Морриса — сыграли Кэри Элвес, Ричард Э. Грант и Билл Кэмпбелл, которых ироничные авторы сделали несколько похожими друг на друга, снабдив усиками.
На роль соблазненной Дракулой Люси Вестерна первоначально рассматривалась Джульетт Льюис, но ее место заняла истинная британка Сэди Фрост, которая специально для фильма выкрасила свои каштановые волосы в рыжий цвет, чтобы контрастировать с Вайноной Райдер. Троих ухажеров Люси — лорда Артура Холмвуда, доктора Джона Сьюарда и ковбоя-миллионера Куинси Морриса — сыграли Кэри Элвес, Ричард Э. Грант и Билл Кэмпбелл, которых ироничные авторы сделали несколько похожими друг на друга, снабдив усиками.
Троицу соблазнительных наложниц Дракулы сыграли израильская модель Михаэла Берку, румынка Флорина Кендрик и итальянка Моника Беллуччи, тогда еще малоизвестная за пределами родины. Чувственный демонический голос вампиршам подарила авангардная певица Диаманда Галас, а еще один видный представитель андеграунда, Эрик Пёркхайзер (Люкс Интериор из The Cramps), изобразил нечеловеческий вопль Дракулы в прологе вместо Гэри Олдмана.
Заметную роль в звуковом оформлении картины сыграл и культовый джаз-экспериментатор Том Уэйтс, чьи стоны, шепоты и крики можно услышать в фильме. Впрочем, участие Уэйтса не ограничилось закадровой работой, ведь ему удалось воплотить на экране образ сумасшедшего экс-адвоката Ренфилда вместо утвержденного ранее Стива Бушеми.
Заметную роль в звуковом оформлении картины сыграл и культовый джаз-экспериментатор Том Уэйтс, чьи стоны, шепоты и крики можно услышать в фильме. Впрочем, участие Уэйтса не ограничилось закадровой работой, ведь ему удалось воплотить на экране образ сумасшедшего экс-адвоката Ренфилда вместо утвержденного ранее Стива Бушеми.
Локации: Трансильвания и Великобритания по-голливудски
Мистическую страну графа Дракулы и Лондон XIX века на съемках заменил Лос-Анджелес, ведь Копполе не удалось убедить боссов Columbia Pictures в необходимости снимать натурные сцены в Трансильвании и Великобритании. Лондонские улицы воссоздали на Universal Studios, роскошный сад Люси был сооружен в бассейне MGM, где в сороковые снимались знаменитые «аквамюзиклы» с Эстер Уильямс, а интерьерные съемки развернулись в студийных помещениях MGM в Калвер-Сити. Единственной не голливудской локацией стал Собор Святой Софии все в том же Лос-Анджелесе, где снимали обряд венчания Мины и Джонатана, реконструированный согласно канонам ортодоксальной православной церкви.
Визуальное решение: костюмы как декорации и синефилия
Первоначально Фрэнсис Форд Коппола хотел снимать в максимально условных декорациях в духе «Кабинета Доктора Калигари» Роберта Вине, однако студийных воротил киноэкспрессионизм не заинтересовал, и они настояли на размахе и достоверности. Результатом стал пышный эклектичный дизайн Томаса Е. Сандерса и Гаррета Льюиса, которые сделали замок Дракулы выдающимся образцом готического стиля, а поместье Вестерна — воплощением викторианского. Если в первом жилище всегда царит мрак, а его отдаленность от остального мира говорит о закрытости и потусторонней природе владельца, то дом Люси с его окнами в пол, наоборот, свидетельствует об открытости хозяйки, за которую девушка впоследствии и поплатилась, став удачной мишенью для Князя Тьмы.
Едва ли не больше, чем декорации, о персонажах могут рассказать их костюмы, над созданием которых работала (да так, что получила «Оскар») японский дизайнер Эйко Исиока. Первоначально она попала на площадку в качестве художника-постановщика, но, помимо эскизов декораций, нарисовала и костюмы героев. Ведь одежда и интерьер, по мнению Исиока, в равной степени отражают характер героев. Эта концепция оказалась очень близка Копполе, который видел костюмы как своего рода декорации. Поэтому он попросил Эйко сосредоточиться исключительно на них. В результате получились постмодернистские шедевры, наполненные влиянием различных культур и, конечно, важными для фильма подтекстами, за что, кстати, она получила честно заслуженного "Оскара".
Едва ли не больше, чем декорации, о персонажах могут рассказать их костюмы, над созданием которых работала (да так, что получила «Оскар») японский дизайнер Эйко Исиока. Первоначально она попала на площадку в качестве художника-постановщика, но, помимо эскизов декораций, нарисовала и костюмы героев. Ведь одежда и интерьер, по мнению Исиока, в равной степени отражают характер героев. Эта концепция оказалась очень близка Копполе, который видел костюмы как своего рода декорации. Поэтому он попросил Эйко сосредоточиться исключительно на них. В результате получились постмодернистские шедевры, наполненные влиянием различных культур и, конечно, важными для фильма подтекстами, за что, кстати, она получила честно заслуженного "Оскара".
Синтез Востока и Запада наиболее заметен в образе многоликого Дракулы. Облик, в котором он предстает перед Харкером, отсылает к актерам театра кабуки, что подчеркивает склонность графа (и шире — сил зла) к лицедейству и перевоплощениям. Кроме того, бесконечный струящийся алый халат вампира напоминает потоки крови, а вышитый на нем фамильный герб в форме огнедышащего гибрида дракона, волка, птицы и змеи — еще одно свидетельство оборотничества персонажа.
Другое объемное одеяние Дракулы — роскошный балахон, в котором протагонист обретает покой на руках у возлюбленной, — напротив, связан с европейской культурой и навеян «Поцелуем» Густава Климта, герои которого, подобно Владу и Элизабете, связаны вневременной, надземной любовью. Когда же граф пытается впервые очаровать реинкарнацию своей единственной в Лондоне, он одет как настоящий денди, а в остальном выглядит как точная копия себя в молодости.
Кстати, в ту пору копполовский монстр был похож одновременно на Николая Черкасова в «Иване Грозном» Эйзенштейна и на автопортрет Альбрехта Дюрера 1500-го года, а также любил носить кроваво-красные доспехи вроде самурайских.
Другое объемное одеяние Дракулы — роскошный балахон, в котором протагонист обретает покой на руках у возлюбленной, — напротив, связан с европейской культурой и навеян «Поцелуем» Густава Климта, герои которого, подобно Владу и Элизабете, связаны вневременной, надземной любовью. Когда же граф пытается впервые очаровать реинкарнацию своей единственной в Лондоне, он одет как настоящий денди, а в остальном выглядит как точная копия себя в молодости.
Кстати, в ту пору копполовский монстр был похож одновременно на Николая Черкасова в «Иване Грозном» Эйзенштейна и на автопортрет Альбрехта Дюрера 1500-го года, а также любил носить кроваво-красные доспехи вроде самурайских.
Дракула неравнодушен к багряному по очевидным причинам («Кровь есть жизнь!»), но любопытно, что, вступая в связь с вампиром, в красный переодеваются и другие персонажи. Например, на первое свидание с ним одурманенная Люси приходит в алом пеньюаре, а строгая Мина, обычно предпочитающая зеленые оттенки (любимые также Элизабетой и символизирующие вечную жизнь), надевает на званый ужин у князя-иностранца роскошное и чувственное красное платье.
Самыми же авангардными и постмодернистскими нарядами выглядят платье невесты, в котором хоронят бедняжку Люси, и смирительная «насекомообразная» рубашка безумного Ренфилда. Оба костюма настолько далеки от привычной человеческой одежды, что буквально кричат, что их носители безвозвратно покинули мир людей.
Однако наиболее красноречивым проявлением постмодернизма в «Дракуле» Фрэнсиса Форда Копполы стали многочисленные отсылки к кинематографу прошлого. Для начала создатели помещают действие ленты в год рождения кино, чтобы познакомить Князя Тьмы с новым искусством и провести философскую параллель между его деятельностью и созданием иллюзий.
Копполовский Дракула — не только великий мастер перевоплощения, но и гениальный режиссер, заставляющий перевоплощаться людей, природу и все сущее, при этом живущий в искусственном и иллюзорном «теневом» мире. Театр теней, несколько раз появляющийся в картине, в свою очередь мыслится прообразом кинематографа и намекает на кукловодские возможности графа, для которого смертные подобны марионеткам.
Однако наиболее красноречивым проявлением постмодернизма в «Дракуле» Фрэнсиса Форда Копполы стали многочисленные отсылки к кинематографу прошлого. Для начала создатели помещают действие ленты в год рождения кино, чтобы познакомить Князя Тьмы с новым искусством и провести философскую параллель между его деятельностью и созданием иллюзий.
Копполовский Дракула — не только великий мастер перевоплощения, но и гениальный режиссер, заставляющий перевоплощаться людей, природу и все сущее, при этом живущий в искусственном и иллюзорном «теневом» мире. Театр теней, несколько раз появляющийся в картине, в свою очередь мыслится прообразом кинематографа и намекает на кукловодские возможности графа, для которого смертные подобны марионеткам.
Постмодернистская тоска по прошлому читается и в полном отказе от компьютерной графики в пользу исключительно исконных трюков и спецэффектов. Комбинированные съемки, мэтт-пэйнтинг и рир-проекция, искаженная перспектива и обратная съемка, капли росы из шприца и кровь из смородинового варенья, Гэри Олдман в пластическом гриме, шерсти вервольфа и костюме летучей мыши-мутанта — список ухищрений, на которые пошла команда мастеров визуальных эффектов под руководством 29-летнего Романа Копполы, можно продолжать едва ли не бесконечно.
Среди разнообразных операторских приемов, к которым обращалась группа Михаэля Балльхауса, такие винтажные находки, как двойная экспозиция, цейтраферная киносъемка с использованием раритетного интервалометра в кадрах, запечатленных субъективной камерой от лица оборотня, а также применение старой ручной камеры Pathe в сцене первой встречи графа с Миной.
Прибавьте к вышеперечисленному синефильскому набору аллюзии на «Носферату» Мурнау, «Маску Сатаны» Марио Бава, «Сияние» Кубрика и диснеевскую «Белоснежку» — и вы получите настоящий фильм-признание в любви к кинематографу, а не только великую историю вечной любви гениального вампира-аристократа.
Среди разнообразных операторских приемов, к которым обращалась группа Михаэля Балльхауса, такие винтажные находки, как двойная экспозиция, цейтраферная киносъемка с использованием раритетного интервалометра в кадрах, запечатленных субъективной камерой от лица оборотня, а также применение старой ручной камеры Pathe в сцене первой встречи графа с Миной.
Прибавьте к вышеперечисленному синефильскому набору аллюзии на «Носферату» Мурнау, «Маску Сатаны» Марио Бава, «Сияние» Кубрика и диснеевскую «Белоснежку» — и вы получите настоящий фильм-признание в любви к кинематографу, а не только великую историю вечной любви гениального вампира-аристократа.
Саундтрек: симфонизм Киляра и лиризм Леннокс
Ориентируясь на шедевры прошлого, Фрэнсис Форд Коппола считал, что в «Дракуле» обязательно должна звучать симфоническая музыка. Сначала он пригласил прославленного польского композитора и дирижера Витольда Лютославского, но тот в силу возраста и слабого здоровья был вынужден отказаться от предложения. Однако Лютославский посоветовал режиссеру обратиться к Войцеху Киляру, который на тот момент успел посотрудничать с такими классиками европейского кино, как Кшиштоф Занусси, Анджей Вайда и Кшиштоф Кесьлевский, но не имел опыта работы в Голливуде. По сути, Киляр сочинил для картины Копполы три основных композиции (Dracula: The Beginning, Vampire Hunters и Love Remembered), на базе которых при помощи разнообразных оркестровок были созданы остальные треки.
Классическое симфоническое звучание удачно дополнила романтичная, но в то же время достаточно мрачная Love Song For a Vampire, написанная и исполненная шотландской королевой поп-рока Энни Леннокс. Украсившая финальные титры мелодичная композиция подчеркнула постмодернистскую природу эклектичного шедевра Фрэнсиса Форда Копполы, которому удалось реабилитировать Дракулу и вывести его далеко за пределы клишированного образа кровожадного иностранца в черном плаще.
Классическое симфоническое звучание удачно дополнила романтичная, но в то же время достаточно мрачная Love Song For a Vampire, написанная и исполненная шотландской королевой поп-рока Энни Леннокс. Украсившая финальные титры мелодичная композиция подчеркнула постмодернистскую природу эклектичного шедевра Фрэнсиса Форда Копполы, которому удалось реабилитировать Дракулу и вывести его далеко за пределы клишированного образа кровожадного иностранца в черном плаще.
Источник:
Ссылки по теме:
- 26 забавных картинок про Киану Ривза и его жизнь
- Киану Ривз в Питере: реакция соцсетей
- С Днем Рождения, НЕО!
- Все эмоции за минуту: лицо актрисы Вайноны Райдер затмило всех на вручении премии Гильдии киноактёров США
- Киану Ривза теперь легко спутать с бездомным
Новости партнёров
реклама
