55673
1
Случилась у меня в жизни неприятность. Попал я на операционный стол с аппендицитом. Резали меня чуть ниже пояса и чуть выше этого самого.
Послеоперационный период я переносил очень тяжело, т. к. наркоз видимо и в самом деле несовместим с алкоголем, но история не об этом.
Ежедневно я должен был ходить на перевязки. Это было что-то ужасное.
Превозмогая действительно сильную боль, я должен был преодолеть несколько метров до процедурной и взобраться на высоченный холодный стол покрытый клеенкой.
Но больше всего меня убивало другое. Кроме хирурга, который меня потрошил, на перевязках присутствовали мед. сестра и практикантка. Обеим девицам еще достаточно далеко до двадцатипятилетия. И вот представьте — лежу я перед ними гладко выбритый и ноги раскорячив. Не знаю, кто как, но я себя чувствовал хуже нельзя.
И вот на третий или четвертый день я, краснея от стыда, спрашиваю у врача, кстати он мой очень хороший знакомый:
— Когда же наконец мне можно будет надеть трусы и я не буду как муд@к ходить по больнице в обнаженном виде?
Ответ меня чуть не убил.
— А я, — говорит, — не знаю почему ты без трусов ходишь. Я. говорит, понял так, что ты хочешь моих медсестер тр@хнуть и таким образом им об этом намекаешь...
Все думали, что у меня от смеха шов разойдется, но обошлось.
Ежедневно я должен был ходить на перевязки. Это было что-то ужасное.
Превозмогая действительно сильную боль, я должен был преодолеть несколько метров до процедурной и взобраться на высоченный холодный стол покрытый клеенкой.
Но больше всего меня убивало другое. Кроме хирурга, который меня потрошил, на перевязках присутствовали мед. сестра и практикантка. Обеим девицам еще достаточно далеко до двадцатипятилетия. И вот представьте — лежу я перед ними гладко выбритый и ноги раскорячив. Не знаю, кто как, но я себя чувствовал хуже нельзя.
И вот на третий или четвертый день я, краснея от стыда, спрашиваю у врача, кстати он мой очень хороший знакомый:
— Когда же наконец мне можно будет надеть трусы и я не буду как муд@к ходить по больнице в обнаженном виде?
Ответ меня чуть не убил.
— А я, — говорит, — не знаю почему ты без трусов ходишь. Я. говорит, понял так, что ты хочешь моих медсестер тр@хнуть и таким образом им об этом намекаешь...
Все думали, что у меня от смеха шов разойдется, но обошлось.
Источник:
- Войдите, - говорит мужчина.
Дверь открывается. Входит медсестра, толкая перед собой процедурный столик. Молча подходит к кровати, скидывает с мужика одеяло, приспускает штаны, стягивает трусы... Мужик, совершенно опешив, молча наблюдает. Медсестра берёт со столика помазок, намыливает лобок. Затем в её руках появляется одноразовая бритва. Начисто выбривает мужику лобок, протирает влажным полотенцем. Затем переворачивает мужика на живот, вставляет ему в задницу какую-то свечку, надевает трусы, штаны, укрывает одеялом и спокойно направляется к выходу...
- Лежите, через полчаса Вас прооперируют.
- Сестра, а можно вопрос?
- Можно.
- А зачем Вы стучали, прежде чем войти?
У меня, в Юго-Восточной Азии, совершенно другие чувства были. Положительные. Массаж ступней, головы и прочие массажы. Когда полумрак и две дивные и юнные 25-ти девушки, грамотно массируют мое бренное тело.... Я бы тоже ответил, но нельзя...
ЗЫ. Поручиков с шутками про трансгендерных девушек в Тайланде прошу пройти мимо. Ни чего лишнего у них там не было..
Каждый жаркий секс для женщины - для тебя "на пол шишки"
меня как то с подозрением на апендицит (слева, что настораживает) приняли - проверили анализы, возможную зеркальность органов и т.п., заставили побрить над причиндалами и живот, а резать не стали. так и отпустили через полторы недели без четкого диагноза, только в жопу с фонариком и камерой залезли. короче, психологическая травма на всю жизнь.
Как оказалось три с лишним дня с лопнувшим аппендиксом сказались не очень хорошо. Восемь часов операции, две недели в коме, т.е. без сознания. Итог два шрама, один как положено, второй посредине (примерно 15 см.), вытаскивали все, что можно из меня и промывали и обратно укладывали. Неделя под наблюдением и отключением всей аппаратуры. Оказалось у меня из-за замороженного легкого - запущенная пневмония, левое легкое не работает. Перевод в палату, где все лежат почти на тот свет. Заново учился ходить, две недели наблюдения, терапия, уколов и всего прочего. Выписали.
Первая ночь дома, утро просыпаюсь, все трусы мокрые, думал эротические сны. Хрен там, разошелся шов, начался абцесс, потек гной. На скорой за 40 км к ближайшему хирургу. Он бывалый военный хируг, безо всякого наркоза и прочего, берет большую ложку, все вычистил, обработал, заштопал и отправил домой. Месяц капельниц и уколов в зад. Зад уже перестал принимать иглы шприцов, они просто гнулись, сидеть практически было невыносимо. Все сказали, больше не приходи, ты здоров.
Вот на этом спортивная карьера закончилась. Все от того, что в 14 лет при первых признаков этого наития врачи его удалили.