Дракон и рыцарь

Звон Колокольный звон прорезал кристально-чистый вечерний воздух и, оттолкнувшись от далеких гор, утонул в лесу. Казалось, он плыл, то разливаясь мягкими волнами, то потрясая землю своей раскатистой глубиной. В этом звоне можно было купаться, словно в прохладной реке, черпая из нее живительную силу.
Маленькая часовня, приютившаяся на окраине леса, радовала глаз своей девственной белизной. В ней жил одинокий монах, что каждый вечер брался натруженными руками за толстый канат, привязанный к языку колокола, и звонил, оповещая все вокруг о благословении Господнем. Но в том-то и дело, что вокруг не было ни единой живой души, которая могла бы разделить с ним его глубокую веру.
Поэтому сегодняшний день был для него особенно радостным. Молодой рыцарь подоспел как раз к вечерне, и старый монах не мог отказать юноше в исповеди. Однако когда рыцарь снял свой шлем и встряхнул белокурыми кудрями, старик застыл на месте от удивления. Он уже видел этого юношу. Вот только когда?.. В памяти навязчиво копошились неясные обрывки прошлого, вовсе не желая выстраиваться в правильном порядке.
Да, совсем я постарел , подумал монах.
Тем временем юноша стреножил свою худую и чересчур облезлую для рыцаря лошадь и удобно устроился на скамеечке возле входа в часовню.
Старик взглянул на нежданного гостя из-под густых бровей и увидел, что рыцарь ненамного отличается от своей лошади. В руках он сжимал помятый в сражениях шлем, который не украшало ни единое перо. Его кольчуга была изрядно побитой и давно требовала починки, а башмаки истерлись чуть ли не до дыр. Единственное, что в его облачении притягивало к себе внимание, это меч. Его рукоять и прикрепленные к поясу ножны были украшены позолотой и драгоценными камнями.
На бледном лице юноши, обрамленном белокурыми кудрями, выделялись большие серые глаза. Правильные черты лица, красивый, четко очерченный профиль свидетельствовали о благородстве его происхождения.
Да, что-то в нем все-таки есть. И, видно, не лгут предания подумал старик, залюбовавшись тонкими чертами гостя.
Солнце клонилось к горизонту, заливая расплавленным золотом влажную землю. Красные блики резво играли на старой кольчуге и золотили светлые волосы юноши.
Род мой хоть и древен, но беден, как нетрудно заметить, при этих словах рыцарь невесело усмехнулся. Но вы должны знать, что любви нет дела до того, богат ты или нет. Она приходит всегда внезапно, и порой, по иронии судьбы, туда, где ее и не ждут вовсе. Вот и меня она настигла, да еще какая любовь! Нет мне покоя ни днем, ни ночью. Ночью я витаю в облаках, а днем падаю на землю, разбиваясь почти что насмерть. Но все же хватает единого вздоха, чтобы ночью вновь взлететь, расправив легкие крылья .
Юноша вздохнул, и его белокурая голова поникла на грудь. Но он вновь совладал с собой и, подняв ее, тихо продолжал:
Она богата. Очень богата. Настолько что я не могу подойти к ней и даже заикнуться о своей любви. Да это и незачем. Она знает о ней. Знает и выказывает презрение каждым своим взглядом, брошенным из-под прекрасных ресниц в мою сторону. А ее отец О, как он жесток! Он придумал мне испытание, достойное палача. Я должен убить дракона, последнего из живущих на этой земле.
И я согласился. Я уходил как побитый пес, а она смеялась мне вслед и говорила, что если я принесу коготь дракона, то она станет моей. Что за судьба?!
Рыцарь уронил голову на руки и вздохнул так тяжело, что старый отшельник не удержался от слез. Вытерев глаза широким рукавом рясы, он сказал:
Ну что ж, сын мой. Твоя миссия в одночасье и жестока, и опасна. Ведь неизвестно, чем закончится поединок с драконом. На все воля Божья Чем может помочь тебе старый монах, от одиночества почти лишившийся рассудка? Слушай юное свое сердце что говорит оно, куда зовет?
Мое сердце кричит, кричит от страдания и невыносимой боли. А еще оно рвется на части, одна из которых говорит: Не смей проливать невинную кровь даже ради любви, сколь бы высокой она ни была . Другая же твердит: Да прекрати, не будь слабаком. Тебя ждет победа и возлюбленная, так что по сравнению с этим кровь какого-то дракона!? Даже если он и последний!


Усталая лошадь брела лесом, сонно понурив голову. Вот уже второй день, не зная ни сна ни отдыха, в ее седле едва держался молодой рыцарь. Временами его отяжелевшая голова все же опускалась на грудь, а беспокойные мысли на короткое время покидали ее. В эти минуты в душе юноши воцарялись мир и покой, которых он не знал в долгие часы бодрствования. Но затем черные мысли вновь заполняли его сознание, давя своим грузом. В последнее время он многое узнал и понял. Многое, чего бы и не следовало знать вовсе.
Рыцарь понял, что любовь бывает зла. Зла и жестока. И еще что ради любви приходится убивать. Убивать без видимой причины, но с очевидным следствием. А одно следствие становится причиной другого любовь порождает смерть, смерть боль, а боль снова смерть, только на сей раз не кого-то другого, а собственной души. Все в жизни взаимосвязано, и не бывает одного без другого.
Серые глаза открылись, и юноша взглянул на мир резким пронизывающим взором. Ничто уже не радовало его ни щебет птиц, перепархивающих с ветки на ветку, ни золотистое тепло солнечных лучей, ни ароматы легкого ветерка, играющего в волосах. Ему хотелось одного поскорее добраться до драконьего логова, а там будь что будет. Юноша так пришпорил бедную лошадь, что та с шага моментально перешла в галоп.
Скоро, уже совсем скоро только и думал всадник.
Лес начал редеть, и на смену ему пришла степная равнина, упиравшаяся прямо в подножье высоких гор. Громадные каменные глыбы вздымались в самое небо, а их вершины покрывали вечные снега и льды.
На равнине мягко колыхались высокие травы, тихо шелестя и нашептывая какие-то только им известные тайны. Здесь солнце припекало еще сильней, однако холодный ветер с гор пронизывал до костей.
Рауль поплотнее закутался в плащ и, подгоняя коня, направился в сторону гор. Дракон обитает в пещере самой высокой из них, там я и найду его .
Желание рыцаря было столь велико, что сейчас его бы не остановило ничто: ни человек, ни зверь, ни даже любовь. Как раз она-то и гнала его вперед.
Боже, во что я превратил то единственное в моей душе, что осталось нетронутым черной гнилью?! Но я думал, что ради любви даже убийство будет казаться праведным поступком. Как я ошибался! Убийство не может оправдать ничто! Ничто!
Такие мысли стали посещать его все чаще по мере того, как Рауль приближался к снежным пикам. Они мучили его, заставляя с тоской вглядываться в низкое небо. Но оно оставалось таким же серым и унылым.
На третий день пути юноша оказался у подножья гор. Высоко задрав голову, Рауль вглядывался в отвесные стены, пытаясь найти проход. Его окружали голые камни лишь изредка между ними торчали искалеченные ветрами низкорослые чахлые деревца. Все больше зеленый мох да кроваво-красный лишайник устилали негостеприимные подступы.
После долгих поисков Раулю наконец удалось найти глубокую трещину, что образовывала проход между стенами. Юноша направил свою лошадь туда, снедаемый нетерпением и страхом.
В расщелине неистово завывал ветер. Цокот копыт гулко отдавался от каменных стен, уносясь куда-то в небо. Здесь было темно и сыро, и только слабый солнечный свет брезжил где-то впереди, словно маяк. Он приближался, запивая все вокруг, пока Рауль не выехал из расщелины. Яркие лучи солнца ударили прямо в глаза, на миг ослепив растерянного юношу.
Когда к нему вернулось зрение, Рауль увидел небольшую долину, со всех сторон окруженную скалами. Огромные камни были разбросаны по ней, а некоторые из них громоздились друг на друга причудливыми грудами. Редкая трава тут и там была примята и истоптана.
Подъехав к самой большой скале, Рауль увидел: пещеру, черневшую на сером фоне утеса. Вокруг нее кучами валялись обглоданные кости, а возле самого входа земля была настолько утоптанной, что образовалась ровная площадка.
Лошадь под юношей захрапела и попятилась. Рыцарь раз вернулся и направился к скоплению каменных глыб, желая найти укрытие.
За камнями и вправду оказалось небольшое пространство как раз чтобы можно было спрятаться самому и укрыть лошадь.
Юноша спешился. Лошадь привязал так, чтобы она могла свободно щипать траву, а сам растянулся прямо на земле, сняв шлем и облокотившись о холодный камень. Поднял голову полдень. Солнце стояло в зените, щедро разливая тепло на промерзшую землю.
Тяжелые веки сами собой опустились на затуманенные тоской глаза. Белокурая голова склонилась набок, шлем выпал из ослабевших рук.
Раулю вновь снилось, что они вместе с любимой. Прекрасное, безупречное лицо, озаренное счастливой улыбкой Она улыбалась ему! Нежные ладони в его руках, дурманящий запах волос. Они обрамляют ее лицо блестящей волной, ослепительно сверкая. Их сиянье до боли режет глаза Больше нет сил терпеть!
Рауль вздрогнул и открыл глаза. И снова зажмурился. Заходящее солнце, скрываясь за скалами, своим последний лучом освещало лицо юноши, заливая его кровавым светом.
Рауль передвинулся в тень. Что-то сдавило грудь
Уже вечер, значит, скоро должен появится дракон, подумал юноша, доставая из ножен тяжелый меч. Скоро все кончится .
Солнце утонуло в своем же огне, совсем исчезнув за скалами, но его тут же сменила луна. В пещере послышалось какое-то шевеление, и оттуда показалась громадная голова. За ней выпросталась длинная шея, плавно переходящая в стройное туловище. Покатую спину и мощный хвост венчал высокий и на вид очень острый гребень. А чуть пониже гибкой шеи, на спине, там, где должны находиться лопатки, были сложены большие перепончатые крылья.
Рауль невольно залюбовался изяществом и гибкостью линий дракона. Он выглядел совсем не так. как о нем рассказывали другие рыцари. Уродливый , кровожадный , неуклюжий все эти слова вовсе не подходили тому существу, что стояло сейчас перед юношей, залитое причудливым лунным светом.
Дракон поднял большую голову и уставился в черное небо. Могучие плечи чуть шевельнулись, раскрывая большие крылья. Пара мощных взмахов подняли тучу пыли казалось, чудище готово было взмыть в небо.
И тут Рауль не выдержал. С неистовым криком вырвался он из своего убежища и ринулся в бой. За спиной он услышал удаляющийся топот копыт то перепуганная лошадь кинулась наутек.
В голове у бедного юноши все помутилось: он больше; не думал ни о чем, кроме одного УБИТЬ ДРАКОНА.
Рыцарь мчался навстречу своей мечте, но на его пути стояло одно препятствие, и он готов был разделаться с ним, убить, уничтожить, разрубить на мелкие кусочки
Дракон лишь успел повернуть голову в ту сторону, откуда раздался крик, как в воздухе сверкнул острый клинок, с оглушительным звоном покинувший ножны. Секунду спустя меч вонзился по самую рукоять в неожиданно мягкую плоть, чуть пониже передней лапы. Рауль с трудом вырвал клинок. Из широкой раны фонтаном ударила кровь, обагрив сжимавшую меч десницу.
Рыцарь вскрикнул от неожиданности и, выпустив рукоять меча, едва успел отскочить в сторону, потому что огромное тело стало оседать, пока с громким стуком не повалилось на камни. Из горла дракона вырвался тяжкий стон, а большие глаза начали стекленеть.
Юноша на четвереньках подполз ближе и заглянул в них. Глаза были очень большие и умные, и в них всё ещё отражались звезды.
Рауль глянул на свои руки. Правая ужасно ныла и вся была покрыта драконьей кровью. Грудь сперло, ноги дрожали так, что Рауль был не в силах подняться. В голове мутилось, к горлу подступала тошнота.
Я победил подумал юноша и упал без чувств.
Ему снилась кровь. Море крови. Он плавал в нем, захлебываясь и моля о пощаде. А над ним, в черном небе, кружил огромный дракон, оплакивая его, будто покойника. И эти стоны невозможно было вынести.
Рауль очнулся. Тело задеревенело от лежания на холодных камнях, а рука безвольно повисла, вовсе отказываясь слушаться на ней черной коркой темнела запекшаяся драконья кровь.
И вдруг юноша и впрямь услышал стон. Протяжный и надрывный. Он поднимался в серое предрассветное небо. Этот стон проникал в самые тайные уголки души, будоража все живое, что в ней осталось. За стоном раздались приглушенные рыдания, и юноша немного приподнялся, желая разглядеть существо, которое так горько оплакивало смерть дракона.
О, Боже, рядом с мертвым телом сидел живой дракон, скорбно опустив голову на длинной шее!
Рауль пришел в ужас. Вместо одного дракона оказалось два! А он думал, что причинит боль лишь раз! Теперь же его грех возрос вдвое так как он заставил страдать живое существо.


Из груди вырвался надрывный всхлип, привлекший внимание дракона. Тот поднял склоненную голову и пристально взглянул на пришельца. В глазах, таких же больших и умных, как у того, мертвого, стояли слезы. Он и не думал нападать, мстить обидчику. Дракон моргнул и, издав тихий стон, лег положив голову на спину мертвому сородичу.
Рауль попятился. Небо стало розоветь, и на востоке из-за гор встало солнце. Оно осветило остывшую за ночь землю своими все еще прохладными лучами, заиграло на снежных шапках яркими бликами.
И только теперь Рауль как следует разглядел драконов. Тот, что лежал на земле убитым, был покрыт нежно-фиолетовыми чешуйками, а гребень его был темно-медового цвета. У живого же чешуйки были намного крупнее, он был темно-синий с красным гребнем, тянущимся до кончика хвоста. Что-то странное было в мертвом драконе. Он лежал на боку, сильно запрокинув голову, а его живот был непомерно вздутым и сильно возвышался над землей.
И вдруг Рауль все понял. Он убил не дракона, а драконицу, да еще носившую под сердцем дитя! Внутри похолодело, пред глазами все поплыло. О, Боже!
И тут дракон издал такой истошный вопль, что юноше показалось, будто его душа сейчас вырвется из тела, в клочья разорвав грудь. Он схватился руками за голову, затыкая уши, и бросился прочь, спотыкаясь и рыдая на ходу.
О, Боже, зачем ты позволил мне совершить такое? Зачем вложил в мою руку меч и поднял ее на убийство? Зачем?!
Так он бежал, не разбирая дороги, пока не упал от усталости и изнеможения. Голова пылала, сердце бешено колотилось, а пересохшее горло раздирали рвущиеся изнутри рыдания.
Зачем я родился на белый свет?! Зачем пришел в этот мир, если умею только убивать?! Рауль закрыл лицо руками и горько заплакал. Так он провел ночь, а наутро побрел дальше.
Как он вернулся домой, каким чудом не сбился с дороги, не умер в пути от голода и усталости, он не помнил.
За это время от прежнего Рауля не осталось ничего. Он превратился в тень, серую тень, которую не замечает никто, как бы близко она ни находилась. Светлые волосы отросли и грязными нечесаными прядями спадали на некогда красивое лицо. Сейчас черты его обострились, глаза впали и горели каким-то внутренним беспокойным огнем. Одежда превратилась в лохмотья, а правую руку сковывала корка засохшей крови.
Так он и дошел до замка, под чьими стенами когда-то (казалось, это было так давно!) вздыхал о любви.
Стражники у ворот остолбенели и, не вымолвив ни слова, пропустили его внутрь. Слуги внутри расступались, давая ему дорогу а Рауль все брел, будто привидение, не обращая ни на кого внимания.
В тронном зале было полно народу. Там праздновали свадьбу. Его любовь, его единственная мечта с улыбкой на прекрасных устах выходила замуж за другого.
И вдруг кто-то из гостей увидел Рауля, прислонившегося к стене. Раздался крик, и вмиг все глаза обратились на него.
Рауль обвел приглашенных усталым взглядом, остановившимся на невесте, и громко сказал:
Я убил дракона!
Лицо невесты исказила гримаса злости. В зале загудели.
Ты сумасшедший! прокричала она, не обращая внимания на гул голосов. Убирайся прочь! Даже если ты и убил дракона, ты мне все равно не нужен! Стража! Она махнула рукой и со злобной усмешкой опустилась на прежнее место.
Два стражника медленно приблизились к юноше. Один развернул его и толкнул в спину, указывая выход. Другой последовал за ним.
Рауль шел, не замечая тычков и ударов. Для себя он уже все решил.
На оставшиеся гроши он купил немного еды и тронулся в путь. Не считая дней, он все шел, возвращаясь туда, где похоронил свое сердце и душу. Он возвращался к убитому дракону. Даже если ему там грозит смерть ему все равно. Зачем ему жить? У него не осталось ничего, ради чего стоило бы бороться
Ночь застала его входящим в каменную долину. Ничто в ней не изменилось лишь на том месте, где пала драконица, вырос огромный каменный курган. Лунный свет струился по камням, стекая вниз множеством голубоватых ручейков. Рядом с курганом, как тогда с телом, лежал дракон.
Рауль подошел и сел на землю рядом с ним. Дракон поднял голову и глянул на человека.
Ты вернулся, от этих слов Рауль вздрогнул. Голос был низким и необычно вибрировал.
Да, тихо отвечал юноша. Я не мог больше выносить той муки, что преследовала меня по пятам.
И он рассказал всю свою историю от начала до конца. Дракон слушал молча, и только в его умных глазах отражались звезды. Закончив рассказ, Рауль тихо спросил:
Почему ты не убил меня тогда, когда я лежал здесь? Зачем? Твоя смерть все равно не вернула бы мне ее жизнь. Их жизнь
Так они молча сидели, глядя в высокое небо, пока на востоке не забрезжил рассвет. Дракон поднялся, глянул на всходящее солнце и грустно проговорил: Теперь я последний дракон.
Рауль, не поднимая тяжелой головы, ответил:
А я последний дурак. Дракон усмехнулся.
Увы, нет. Таких как ты миллионы. И у каждого есть свой дракон, которого они мечтают убить будь то страх, боль, любовь или ненависть. А я все же последний. Пойдем отсюда.


И они пошли прямо навстречу солнцу гигантский дракон, последний на этой земле, и усталый рыцарь, наверное, тоже последний в своем роде.