1286
1
Кажется годовщина смерти актера (22 июля 2012г.), прошла на Фишках незамеченной.... восполню пробел, хотя и с опозданием!
Поезд шел на Берлин. Вернее, туда направлялся. Прошло уже больше часа, как он застрял на границе с Польшей, и нарушил все графики движения. Казалось, что все пограничники и таможенники заставы собрались в одном вагоне и отпускать поезд за границу не собираются. Люди в форме заполонили коридор вагона первого класса. Они менялись местами, галдели и терпеливо ждали очереди заглянуть в маленькое купе. Каждый из них желал поздороваться, пожать руку, засвидетельствовать почтение, а, может, и накатить рюмку с живой легендой. Народу было так много, что коллеги легенды спрятались на верхних полках, освободили нижние места и не мешали триумфу. В том берлинском поезде ехал на Берлинский кинофестиваль Богдан Сильвестрович Ступка.
Делегация минкультуры и рекламное агентство везли на Берлинале фильм Юрия Ильенко «Молитва за гетьмана Мазепу». Агентство , в котором я работала, осуществляло рекламную поддержку. Для меня это был бесценный опыт. Это было первое, представленное в Берлине, украинское кино.
Режиссер утрамбовал в него все свои нереализованные фантазии. При минимальном бюджете он впихнул в фильм столько операторских изысков, что забыл сохранить смысл. Однако, не мне судить мастерство оператора Параджанова и режиссера «Белой птицы с черной отметиной». Для меня главным подарком судьбы стало знакомство с Богданом Ступкой. Гениальным актером и человеком от Бога.
Талант его неоспорим и я не буду анализировать его фильмы. Но столько жизнелюбия, мудрости и непосредственности, как у Богдана Сильвестровича я в жизни не встречала.
Бог живет в правде, а правда прячется в мелочах. И я никогда не забуду, как трогательно великий актер дул на прищемленный дверью палец жены. Как хохотал, увидев брелок от своего 642-го гостиничного номера, и приговаривал.
- Олэнко, я чэкаю на тэбэ у номэри секс фо ту.
В моей памяти останется, дождливый, февральский Берлин и одиноко бредущий по тротуару Человек. Делегация давно разбрелась по магазинам. А Он замер на перекрестке, распростер к небу руки, поднял голову и сказал
- Люди же не летают. Но, у них есть крылья! Есть!
Летом 2001-го на киевской «Аллее Славы» закладывали звезду имени Ступки. В ответ на приглашение посетить свои почести, Богдан Сильвестрович разулыбался и ответил,
- Только, если ты со мной станцуешь.
И мы плясали на мостовой гопак и кадриль. Он подхватывал меня за талию, кружил в воздухе, и я понимала, что у людей есть, действительно, есть крылья!
Уж, этому-то танцору, яйца явно не мешали! Мы били каблуками мощеный булыжник и вмонтированные в него звезды, и я спросила у мэтра:
- Когда Вы поняли, что по-настоящему знамениты?
- После премьеры «Огнем и мечом». Я приехал в Варшаву. На вокзале ко мне бросился незнакомый таксист, открыл дверь машины и сказал: «Вельмы проше , пане Гэтьман.»
В том поезде Киев-Берлин, в забитом почитателями купе, я сидела у Ступки на коленях. Хлебала из миски, принесенный из вагон-ресторана борщ, и мне казалось, что на землю вернулся мой папа.
Вечная память, Богдану Сильвестровичу ! Вечная память, всем любимым ушедшим людям. Аминь!
Делегация минкультуры и рекламное агентство везли на Берлинале фильм Юрия Ильенко «Молитва за гетьмана Мазепу». Агентство , в котором я работала, осуществляло рекламную поддержку. Для меня это был бесценный опыт. Это было первое, представленное в Берлине, украинское кино.
Режиссер утрамбовал в него все свои нереализованные фантазии. При минимальном бюджете он впихнул в фильм столько операторских изысков, что забыл сохранить смысл. Однако, не мне судить мастерство оператора Параджанова и режиссера «Белой птицы с черной отметиной». Для меня главным подарком судьбы стало знакомство с Богданом Ступкой. Гениальным актером и человеком от Бога.
Талант его неоспорим и я не буду анализировать его фильмы. Но столько жизнелюбия, мудрости и непосредственности, как у Богдана Сильвестровича я в жизни не встречала.
Бог живет в правде, а правда прячется в мелочах. И я никогда не забуду, как трогательно великий актер дул на прищемленный дверью палец жены. Как хохотал, увидев брелок от своего 642-го гостиничного номера, и приговаривал.
- Олэнко, я чэкаю на тэбэ у номэри секс фо ту.
В моей памяти останется, дождливый, февральский Берлин и одиноко бредущий по тротуару Человек. Делегация давно разбрелась по магазинам. А Он замер на перекрестке, распростер к небу руки, поднял голову и сказал
- Люди же не летают. Но, у них есть крылья! Есть!
Летом 2001-го на киевской «Аллее Славы» закладывали звезду имени Ступки. В ответ на приглашение посетить свои почести, Богдан Сильвестрович разулыбался и ответил,
- Только, если ты со мной станцуешь.
И мы плясали на мостовой гопак и кадриль. Он подхватывал меня за талию, кружил в воздухе, и я понимала, что у людей есть, действительно, есть крылья!
Уж, этому-то танцору, яйца явно не мешали! Мы били каблуками мощеный булыжник и вмонтированные в него звезды, и я спросила у мэтра:
- Когда Вы поняли, что по-настоящему знамениты?
- После премьеры «Огнем и мечом». Я приехал в Варшаву. На вокзале ко мне бросился незнакомый таксист, открыл дверь машины и сказал: «Вельмы проше , пане Гэтьман.»
В том поезде Киев-Берлин, в забитом почитателями купе, я сидела у Ступки на коленях. Хлебала из миски, принесенный из вагон-ресторана борщ, и мне казалось, что на землю вернулся мой папа.
Вечная память, Богдану Сильвестровичу ! Вечная память, всем любимым ушедшим людям. Аминь!
Источник:
реклама
Не закохуйся в вбрання,
А закохуйся в ту душу,
Що потрібна для життя.
Бо краса - то сон зрадливий,
Раз присниться - тай нема.
А душа - то все на світі,
Що потрібно для життя.
Ну, и по традиции: