13947
92
Сегодня 41 год. Самый сложный для Москвы. Это и эвакуация, и бомбардировки, и фашисты, подошедшие вплотную к городу. С началом войны всё гражданское население было обязано сдать велосипеды, радиоприемники (были только знаменитые тарелки на стене и радиорозетки), а также фотоаппараты. Не сдал – шпион. Поэтому найти любительские фотографии военной Москвы крайне затруднительно, в городе на военном положении фотографировали только аккредитованные фотокорреспонденты выданными им "Лейками" (вспомним знаменитые строки Симонова: "С "Лейкой" и блокнотом, а то и с пулеметом...").Несмотря на то, что советские власти знали о неминуемой войне с Гитлером (о возможной дате немецкого вторжения неоднократно сообщал, например, разведчик Рихард Зорге), москвичи не подозревали, что совсем скоро она на них обрушится.
1 мая 1941 года на Красной площади состоялся последний парад мирного времени. Советское руководство возлагало большие надежды на этот парад. В обстановке надвигающейся войны демонстрация военной мощи Советского Союза приобретало важнейшее значение. На параде присутствуют чины иностранного дипломатического корпуса, также были официальные представители Вермахта.
1 мая 1941 года на Красной площади состоялся последний парад мирного времени. Советское руководство возлагало большие надежды на этот парад. В обстановке надвигающейся войны демонстрация военной мощи Советского Союза приобретало важнейшее значение. На параде присутствуют чины иностранного дипломатического корпуса, также были официальные представители Вермахта.
Обычные люди тем временем ходили в театры, в кино и на стадионы. На "Динамо" 19 июня прошёл последний довоенный матч: хозяева поля принимали сталинградский "Трактор". 22 июня там должны были состояться парад и массовые соревнования физкультурников
×
Продажа газировки на Кузнецком мосту.
Город жил мирной жизнью и к обороне не готовился. Газеты писали о появлении первых телевизоров и ультрафиолетовых ламп, в марте 41-го были присуждены первые Сталинские премии, в начале июня город успел провести шахматный чемпионат. Тогда же на ВСХВ (будущая ВДНХ) проходит всесоюзная сельскохозяйственная выставка. В середине июня начинается генеральная реконструкция ЦПКиО им. Горького.
В 41-м году в Москве продолжают сносить Зарядье. Начали снос в 1930-х годах. Закончится это история только к концу 1950-х годов. А в 67-м на месте старых кварталов построят гостиницу "Россия".
Снимок опубликован 11 августа 1941 года в статье "Фотографы LIFE видели Москву за неделю до нацистского нашествия".
Посольство США находилось в здании, из которого сделан этот снимок, с 1933 по 1954 г. Затем его переселили от греха подальше на ул. Чайковского (нынешний Новинский бульвар). А в этом здании на несколько десятилетий обосновалось ГАО "Интурист".
Война застала жителей столицы врасплох. Утром 22 июня в Москву из Московской области приехало 20 тыс. школьников: для них устраивали праздник в Сокольническом парке культуры и отдыха. До 12 дня никто из москвичей не знал, что началась война.
В 12:15 по радио с сообщением о нападении Германии на СССР выступил нарком иностранных дел Молотов – именно он произнёс знаменитую фразу "Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами".
Рабочие завода "Серп и Молот" слушают заявление советского правительства о начале войны.
В 12:15 по радио с сообщением о нападении Германии на СССР выступил нарком иностранных дел Молотов – именно он произнёс знаменитую фразу "Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами".
Рабочие завода "Серп и Молот" слушают заявление советского правительства о начале войны.
Из воспоминаний археолога М.Рабиновича:
"Не теряя темпа, стал готовиться к следующим экзаменам – в аспирантуру, они должны были начаться через месяц. Срочно надо было "подогнать" иностранный язык. В воскресный день 22-го, оторвавшись на минутку от немецкой книжки, я вышел купить чего-нибудь поесть. И от продавца овощного ларька узнал, что немцы напали на нас и уже бомбардировали наши города. Так, машинально сжимая в руке пучок редиски, не заходя домой, пошел на истфак. На Арбатской площади, у кино "Художественный", вдруг заговорил репродуктор. Передавали (должно быть, уж не в первый раз) речь Молотова. Как и другие, я остановился, жадно ловя каждое слово. "Наше дело правое! Враг будет разбит! Победа будет за нами!" Как ни малосимпатична мне теперь эта личность, должен заметить, что тогда Молотов (или тот, кто написал ему речь) сказал самые нужные слова".
Из дневника москвички Маруси К.:
"Какой страшный и трудноописуемый день! Сообщение т. Молотова застало в парикмахерской. Осознать, что будет? Трудно представить, но предчувствую, что очень ужасное. Взяла платье из ателье, но так, без настроения, сшито с моим вкусом, английский стиль. Это все в моем характере, но это все уже не радует. Трудно себе представить, какое чувство окутало меня, и, глядя на людей в доме, которые носят песок на чердак, тяжелыми непонимающими глазами, – стала заниматься тем же и я".
С 25 июня в Москве было введено военное положение. Воздушные и учебно-боевые тревоги постепенно стали обычным делом. Город начал привыкать к условиям военного времени.
Из дневника ученого секретаря Комиссии по изучению истории Москвы П. Миллера:
"Утром в 3 часа гудки сирены подняли Москву. Жители нервно вскочили, стали прятаться в убежища, но большинство остались во дворах, дворники прогоняли всех с улиц. Пальба зенитных орудий, изредка стреляют пулеметы, огневые вспышки в облаках, кое-где видел и машины – все на большой высоте. Я лично видел десять белых пятен, расположенных почти правильным кольцом, – вокруг чего? Пятна напоминали те белые полосы, которыми отмечают всегда стратостатное поднятие. Все выглядело очень серьезно, но сразу бросается в глаза отсутствие фугасных бомб и пожаров. Около 4 часов тревога кончилась. Позднее, днём, выяснилось, что это было пробное учение".
После отбоя воздушной тревоги люди покидают станцию метро "Площадь Свердлова" и ждут транспорт у гостиницы "Москва".
"Не теряя темпа, стал готовиться к следующим экзаменам – в аспирантуру, они должны были начаться через месяц. Срочно надо было "подогнать" иностранный язык. В воскресный день 22-го, оторвавшись на минутку от немецкой книжки, я вышел купить чего-нибудь поесть. И от продавца овощного ларька узнал, что немцы напали на нас и уже бомбардировали наши города. Так, машинально сжимая в руке пучок редиски, не заходя домой, пошел на истфак. На Арбатской площади, у кино "Художественный", вдруг заговорил репродуктор. Передавали (должно быть, уж не в первый раз) речь Молотова. Как и другие, я остановился, жадно ловя каждое слово. "Наше дело правое! Враг будет разбит! Победа будет за нами!" Как ни малосимпатична мне теперь эта личность, должен заметить, что тогда Молотов (или тот, кто написал ему речь) сказал самые нужные слова".
Из дневника москвички Маруси К.:
"Какой страшный и трудноописуемый день! Сообщение т. Молотова застало в парикмахерской. Осознать, что будет? Трудно представить, но предчувствую, что очень ужасное. Взяла платье из ателье, но так, без настроения, сшито с моим вкусом, английский стиль. Это все в моем характере, но это все уже не радует. Трудно себе представить, какое чувство окутало меня, и, глядя на людей в доме, которые носят песок на чердак, тяжелыми непонимающими глазами, – стала заниматься тем же и я".
С 25 июня в Москве было введено военное положение. Воздушные и учебно-боевые тревоги постепенно стали обычным делом. Город начал привыкать к условиям военного времени.
Из дневника ученого секретаря Комиссии по изучению истории Москвы П. Миллера:
"Утром в 3 часа гудки сирены подняли Москву. Жители нервно вскочили, стали прятаться в убежища, но большинство остались во дворах, дворники прогоняли всех с улиц. Пальба зенитных орудий, изредка стреляют пулеметы, огневые вспышки в облаках, кое-где видел и машины – все на большой высоте. Я лично видел десять белых пятен, расположенных почти правильным кольцом, – вокруг чего? Пятна напоминали те белые полосы, которыми отмечают всегда стратостатное поднятие. Все выглядело очень серьезно, но сразу бросается в глаза отсутствие фугасных бомб и пожаров. Около 4 часов тревога кончилась. Позднее, днём, выяснилось, что это было пробное учение".
После отбоя воздушной тревоги люди покидают станцию метро "Площадь Свердлова" и ждут транспорт у гостиницы "Москва".
В московских кинотеатрах наряду с художественными фильмами началась демонстрация оборонно-обучающего кино: "Создадим защитные комнаты", "Индивидуальный санхимпакет", "Береги противогаз", "Как помочь газоотравленному", "Простейшие укрытия от авиабомб", "Светомаскировка жилого дома" и т. д. Позже стали показывать и патриотическое кино, в том числе знаменитые "Боевые киносборники".
Кинотеатр "Центральный" (в 1930-х – ещё "Ша-Нуар"), ул. Горького, 18-а, телефон Б1-97-54.
Кинотеатр "Центральный" (в 1930-х – ещё "Ша-Нуар"), ул. Горького, 18-а, телефон Б1-97-54.
1 июля вышло постановление СНК СССР "О всеобщей обязательной подготовке населения к противовоздушной обороне". В этот же день исполком Моссовета принял постановление "О порядке эвакуации детей из Москвы".
С 29 июня по 29 июля из Москвы было эвакуировано почти 950 тыс. человек, в основном женщин и детей. К декабрю 41-го население столицы уменьшилось с 4,5 до 2,5 млн человек. Эвакуировали не только людей, но и промышленность: в сентября-октябре из Москвы и Москвоской области в тыл были переведены около 500 промышленных предприятий союзного и республиканского значения.
Зинаида Николаевна Аристархова:
"Когда началась война, мне было 12 лет. По указанию начальства все дети должны были явиться на Краснопресненскую заставу, родители – собрать для детей матрасы, наволочку и легкие вещи. Посадили нас всех в трамвай и повезли на Речной вокзал. На Речном вокзале стояли прогулочные пароходы, на которые нас погрузили на платформу, на палубу, кто как сумел найти себе место. Этот пароход отправился по направлению к Рязани. Пароход потом вышел на Оку, наверное, вечером , поздно.
Свет не горел на пароходе, все было потушено. Когда мы плыли, все время шли слухи, что света не будет. Перед этим были случаи, когда фашисты нападали на пароходы. которые шли вглубь от столицы. Все говорили, что мы едем в Рязань. В Рязань мы доехали и нас высадили в Елатьме, под Рязанью".
Москва-река у Краснохолмской набережной. Эвакуация москвичей осенью 1941 года.
С 29 июня по 29 июля из Москвы было эвакуировано почти 950 тыс. человек, в основном женщин и детей. К декабрю 41-го население столицы уменьшилось с 4,5 до 2,5 млн человек. Эвакуировали не только людей, но и промышленность: в сентября-октябре из Москвы и Москвоской области в тыл были переведены около 500 промышленных предприятий союзного и республиканского значения.
Зинаида Николаевна Аристархова:
"Когда началась война, мне было 12 лет. По указанию начальства все дети должны были явиться на Краснопресненскую заставу, родители – собрать для детей матрасы, наволочку и легкие вещи. Посадили нас всех в трамвай и повезли на Речной вокзал. На Речном вокзале стояли прогулочные пароходы, на которые нас погрузили на платформу, на палубу, кто как сумел найти себе место. Этот пароход отправился по направлению к Рязани. Пароход потом вышел на Оку, наверное, вечером , поздно.
Свет не горел на пароходе, все было потушено. Когда мы плыли, все время шли слухи, что света не будет. Перед этим были случаи, когда фашисты нападали на пароходы. которые шли вглубь от столицы. Все говорили, что мы едем в Рязань. В Рязань мы доехали и нас высадили в Елатьме, под Рязанью".
Москва-река у Краснохолмской набережной. Эвакуация москвичей осенью 1941 года.
Первую воздушную тревогу в Москве пришлось объявить уже на третий день войны. Но вначале немецкие пилоты летали только на разведку. Почти сразу же началась маскировка столицы, которая должна была спасти ключевые объекты города от немецких бомб. Особое внимание было уделено Кремлю.
Вид на Кремль с Большого Москворецкого моста. Стену и башни замаскировали под жилые дома.
Вид на Кремль с Большого Москворецкого моста. Стену и башни замаскировали под жилые дома.
В своем рапорте Берии от 26 июня 1941 года комендант Спиридонов предложил два варианта маскировки Московского Кремля. Первый предусматривал снятие крестов и уничтожение блеска позолоченных глав кремлевских соборов. Крыши и открытые фасады всех кремлевских зданий планировалось перекрасить таким образом, чтобы они выглядели как обычные дома. Второй вариант отличается от него тем, что ложные городские кварталы должны были получиться благодаря комбинации различных макетов, а через Москву-реку для дезориентирования противника устраивался ложный мост.
Еще один кадр. На шпили Кремля натягивали чехлы, на площадь наносили специальную раскраску, создавая иллюзию жилых кварталов.
Еще один кадр. На шпили Кремля натягивали чехлы, на площадь наносили специальную раскраску, создавая иллюзию жилых кварталов.
Для маскировки Кремля и прилегающих территорий используется плоскостная имитация с перекраской крыш и открытых фасадов зданий.
24 июня выходят приказы о светомаскировке жилых домов, предприятий и транспорта. Вечерами город погружался во тьму. Люди натыкались друг на друга, общественный транспорт стал ходить медленнее: например, вагоновожатым трамваев приходилось прижиматься лбом к стеклу, чтобы разглядеть препятствия на пути.
Из дневника П.Миллера:
"Вечером - пылающий закат за большими Триумфальными воротами, чуть полевее. Около 11 часов вечера слонялся, ища трамвая, чтоб выбраться с Пресни. Жуткая тьма".
Кстати, для ориентировки шофёров в тёмное время суток на стенах в арках Спасских, Боровицких и Арсенальных ворот Кремля краской были нарисованы белые полосы. Через неделю после начала войны перестали играть куранты на Спасской башне. К середине июля в кремлёвских зданиях закончили оклейку окон полосками материи крест-накрест.
Замаскированный в 41-м году Мавзолей.
Из дневника П.Миллера:
"Вечером - пылающий закат за большими Триумфальными воротами, чуть полевее. Около 11 часов вечера слонялся, ища трамвая, чтоб выбраться с Пресни. Жуткая тьма".
Кстати, для ориентировки шофёров в тёмное время суток на стенах в арках Спасских, Боровицких и Арсенальных ворот Кремля краской были нарисованы белые полосы. Через неделю после начала войны перестали играть куранты на Спасской башне. К середине июля в кремлёвских зданиях закончили оклейку окон полосками материи крест-накрест.
Замаскированный в 41-м году Мавзолей.
Практически одновременно с маскировкой Кремля специальная комиссия пришла к выводу, что нужно вывозить тело Ленина из Мавзолея (хоть его и “перекрасили-переделали” под обычное городское здание). Эксперты утверждали, что даже одной бомбы хватит, чтобы сровнять усыпальницу с землей. Увозили тело вождя в Тюмень на специальном поезде. Его охрана в пути следования возлагалась на Управление коменданта Московского Кремля и на НКГБ СССР. Тело Ильича благополучно добралось до места, и там его поместили в двухэтажный каменный дом, где уже расположились прибывшие из Москвы ученые. В 5 утра 28 марта 1945 года Ленин вернулся в отремонтированный Мавзолей. А в сентябре 1945 года доступ к телу Ильича был открыт для всех желающих.
Фашистов замаскированный Кремль (особенно поначалу) сильно сбил с толку. Увы, все предосторожности полностью защитить этот грандиозный памятник архитектуры и истории не смогли. Бомбили Кремль аж 8 раз. Но сами солдаты поговаривали, что какая-то неведомая сила словно защищала это святое место — часть бомб (а всего их было сброшено больше полутора сотен) не взорвалась. Часть же взорвавшихся либо причинила минимальный ущерб, либо совсем никакого.
Пик маскировочных работ в Москве пришелся на лето-осень 1941 года, а уже в 1942 году от нее решили отказаться. Скорее всего, маскировка оказалась неэффективна: судя по немецкой аэрофотосъемке, город мало изменился, и привычные контуры легко читались. Да и бомбили, в основном, по ночам.
Первый авианалёт на Москву произошёл 21 июля 1941 года, но, судя по всему, он был разведывательным. Массированная бомбардировка города началась на следующий день, ровно через месяц после начала войны. В ней участвовало около 200 немецких самолётов. Совинформбюро сообщило об уничтожении 22 бомбардировщиков в ходе их первой атаки, взятые в плен немцы оценивали потери в 6-7 машин.
Во время налёта одна из бомб упала на театр Вахтангова на Арбате и почти полностью разрушила его. 23 июля бомбардировка повторилась.
Руины театра Вахтангова на Арбате.
Первый авианалёт на Москву произошёл 21 июля 1941 года, но, судя по всему, он был разведывательным. Массированная бомбардировка города началась на следующий день, ровно через месяц после начала войны. В ней участвовало около 200 немецких самолётов. Совинформбюро сообщило об уничтожении 22 бомбардировщиков в ходе их первой атаки, взятые в плен немцы оценивали потери в 6-7 машин.
Во время налёта одна из бомб упала на театр Вахтангова на Арбате и почти полностью разрушила его. 23 июля бомбардировка повторилась.
Руины театра Вахтангова на Арбате.
Прямое попадание авиабомбы в административное здание №4 по Старой площади. 24 октября 1941 года. Налёт более известен тем, что при бомбардировке политический деятель А.С.Щербаков получил контузию; почти у всех жителей Зарядья вылетели в домах стекла, а девушка-лётчик Люфтваффе была за выполнение задания лично награждена Гитлером.
Стадион "Динамо". Сам стадион был замаскирован от налетов вражеской авиации и тщательно охранялся. Зимой 1942 года на футбольном поле с целью маскировки были высажены молодые ели. С позиций сегодняшнего дня эта попытка выдать для немецких летчиков стадион за парк выглядит наивной и не совсем разумной, но она наглядно демонстрирует заботу государства о сохранении главной спортивной достопримечательности столицы.
С 21 июля 1941-го до середины 1942 года, когда закончились наиболее интенсивные бомбардировки, город пережил 95 ночных и 30 дневных налётов. В них участвовало 7202 самолёта, но к столице через истребителей, зенитный огонь и аэростаты удалось прорваться лишь 388.
Тамара Константиновна Рыбакова:
"Наш дом находился недалеко от завода имени Владимира Ильича, а "Гознак" находился совсем рядом с нашим домом, и немцы старались своими бомбами попасть в эти объекты, но им не удалось разбомбить их. Бомбы летели где-то рядом, в т.ч. и на наш дом («зажигалки»), тушились взрослыми жильцами, членами ПВО, которые дежурили на крыше, среди них была и моя мама. После бомбежки я и мои подруги выходили на улицу и собирали осколки снарядов в мешки и сдавали их в металлолом (конечно, безвозмездно). И так – до следующей бомбежки. Было очень страшно, когда звенела сирена, все бежали в бомбоубежище. Мне было обидно, что в бомбоубежище почти никогда не было со мной моей мамы – она была на крыше (чердаке) и была ответственна за тушение бомб".
Угол Тверской и нынешнего Газетного переулка. Дом либо разрушен бомбой, либо снесен летом 41-го.
Тамара Константиновна Рыбакова:
"Наш дом находился недалеко от завода имени Владимира Ильича, а "Гознак" находился совсем рядом с нашим домом, и немцы старались своими бомбами попасть в эти объекты, но им не удалось разбомбить их. Бомбы летели где-то рядом, в т.ч. и на наш дом («зажигалки»), тушились взрослыми жильцами, членами ПВО, которые дежурили на крыше, среди них была и моя мама. После бомбежки я и мои подруги выходили на улицу и собирали осколки снарядов в мешки и сдавали их в металлолом (конечно, безвозмездно). И так – до следующей бомбежки. Было очень страшно, когда звенела сирена, все бежали в бомбоубежище. Мне было обидно, что в бомбоубежище почти никогда не было со мной моей мамы – она была на крыше (чердаке) и была ответственна за тушение бомб".
Угол Тверской и нынешнего Газетного переулка. Дом либо разрушен бомбой, либо снесен летом 41-го.
Из дневников писателя Аркадия Первенцева:
"16 августа
До Москвы не допустили, хотя Гитлер разбрасывал листовки, где указывал, что будет бомбить Москву с 15-го на 16-е, и предлагал выехать женщинам и детям в прифронтовую полосу. В листовках писал, что сын Сталина Яков Джугашвили сдался немцам. Это не подтверждается действительностью. Яков Джугашвили дрался до последнего патрона. Что с ним-пока неизвестно. Сражались на фронте сын Чапаева и сын Пархоменко.
3 сентября
Немцы пользуются следующей тактикой при налетах на Москву и секретные объекты: первый самолет зажигает пожар, а остальные сбрасывают бомбы по пожарищу".
Истребители патрулируют московское небо.
"16 августа
До Москвы не допустили, хотя Гитлер разбрасывал листовки, где указывал, что будет бомбить Москву с 15-го на 16-е, и предлагал выехать женщинам и детям в прифронтовую полосу. В листовках писал, что сын Сталина Яков Джугашвили сдался немцам. Это не подтверждается действительностью. Яков Джугашвили дрался до последнего патрона. Что с ним-пока неизвестно. Сражались на фронте сын Чапаева и сын Пархоменко.
3 сентября
Немцы пользуются следующей тактикой при налетах на Москву и секретные объекты: первый самолет зажигает пожар, а остальные сбрасывают бомбы по пожарищу".
Истребители патрулируют московское небо.
Улица Большая Полянка, дом №50, прямое попадание фугаса в здание райкома. Из воспоминаний: "Родственница мне рассказывала об этом авианалете, он ее застал в районе М.Каменного моста. Несколько бомб упало в его районе, две попали в Третьяковку, одна взорвалась, убив милиционера, вторая застряла в перекрытиях и не сработала. Картины и скульптуры к тому времени уже были упакованы и подготовлены к эвакуации в Новосибирск".
Зоя Владимировна Минаева:
"Мы сначала бегали в бомбоубежище, а потом стали спускаться в метро "Павелецкая", которое только начало строиться, вглубь туда по лесенкам деревянным – и мама моя, и сестренка, и я с мешочком сухарей и одеялами. Там в тоннелях были настилы из деревянных досок, и все мы находили местечко и лежали, прижавшись друг к другу. А утром снова поднимались, подниматься было труднее – у мамы на руках сестренка. Это наверх нужно, наверное, 200 ступенек или 300".
Здесь же, на станции, проводят важные мероприятия. Торжественное заседание 6 ноября 1941 года, посвященное 24 годовщине Великой Октябрьской Революции.
"Мы сначала бегали в бомбоубежище, а потом стали спускаться в метро "Павелецкая", которое только начало строиться, вглубь туда по лесенкам деревянным – и мама моя, и сестренка, и я с мешочком сухарей и одеялами. Там в тоннелях были настилы из деревянных досок, и все мы находили местечко и лежали, прижавшись друг к другу. А утром снова поднимались, подниматься было труднее – у мамы на руках сестренка. Это наверх нужно, наверное, 200 ступенек или 300".
Здесь же, на станции, проводят важные мероприятия. Торжественное заседание 6 ноября 1941 года, посвященное 24 годовщине Великой Октябрьской Революции.
Библиотека на м."Курская" (Кольцевая). Конечно же, кадр чисто постановочный и пропагандистский. По воспоминаниям москвичей, переживших войну, места на станциях во время бомбежек не хватало, и большинство укрывалось в тоннелях. На станциях же были в лучшем случае женщины и дети, и то если места хватало.
В августе 41-го немцы стали сбрасывать с самолётов не только бомбы, но и листовки, чтобы подорвать моральный дух москвичей. Советские власти отвечали внушительным набором агитационных плакатов.
Москвичи изучают агитацию.
Москвичи изучают агитацию.
Книжный развал на Кузнецком мосту. Снимок взят из статьи Леонида Митрохина "Фотографируя русскую войну" (журнал "Наше наследие", 1988, №6). Маргарет Бурк-Уайт была единственным иностранным фотографом, который присутствовал в Москве во время нападения Германии. По возвращении в США Маргарет Бурк-Уайт выпустила книгу "Фотографируя русскую войну".
Из воспоминаний:
"Во дворе у нас было немало полных мужчин и женщин, а через два месяца все стали поджарыми, так как была введена карточная система на продукты питания, исчезло пиво из ларьков, вокруг которых всегда толпились толстопузые мужики. Продовольственные карточки были четырех категорий: "рабочие" — самые весомые, "служащие" — похуже, "иждивенческие" — самые тощие и, наконец, "детские" — с талонами на молоко и другое детское питание".
Из воспоминаний:
"... был издан приказ об обязательном привлечении всего работоспособного населения города к устройству траншей, расчистке дворов от заборов и сараев, чердаков от мусора и т.п. — до трех часов в день, а неработающее население — до восьми часов в сутки. Освобождались только беременные и кормящие женщины, врачи и больные. За отказ от подобных работ полагался штраф от 100 до 300 рублей (порядка средней зарплаты)".
В начале июля первые отряды юношей и девушек были отправлены под Москву на строительство оборонительных сооружений. 4 июля вышло постановление ГКО "О добровольной мобилизации трудящихся Москвы и Московской области в дивизии народного ополчения". Уже к 6 июля было сформировано 12 дивизий народного ополчения, в которые вступили 170 тыс. человек.
Главная спортивная арена страны – стадион "Динамо" – превратился в центр подготовки молодых бойцов, в военный учебный лагерь. Уже 27 июня на нем начали формироваться отряды ОМСБОНа (Отдельной мотострелковой бригады особого назначения), которые затем засылались в тыл врага.
Воспоминания добровольца Отдельной мотострелковой бригады особого назначения Е. Телегуева:
"В свободное от боевой учебы время 1 прогуливался по улицам Москвы. Замечал уважительное, предупредительное отношение граждан ко мне – юноше в военной форме. Как-то зашел в магазин, чтобы купить белого хлеба. Стал в очередь. Продавщица заметила меня – худенького юношу в военной форме, спросила: "Товарищ боец! Что вы хотите купить? Несколько смущенный таким вниманием, ответил: "Булочку за 7 копеек".
Продавщица и стоявшие в очереди женщины дружно заговорили, стали приглашать купить булочку без очереди. Продавщица дала мне не одну, как я просил, а две булочки. На мои попытки отказаться от одной и расплатиться она настояла на своем, деньги не взяла. И она, и другие женщины говорили, чтобы я набирался сил для того, чтобы бить нацистских бандитов. Уходил из магазина смущенный, с горячим желанием оправдать надежды женщин".
Тверская в районе Маяковской. Из воспоминаний: «Без винтовок уходили на фронт в это время ополченцы. Те, кто с винтовками молодые, кроме одного, с лысиной. Мой родственник (со стороны жены) ушёл с ополчением как раз в это время. Без винтовки. В атаку на танки шёл с палкой (винтовка была 1 на троих, приказ - взять оружие в бою). Естественно, был взят в плен, откуда вернулся в 44-45-м. Работал на ферме у немца в Прибалтике,видимо не сочли военнопленным.»
"Во дворе у нас было немало полных мужчин и женщин, а через два месяца все стали поджарыми, так как была введена карточная система на продукты питания, исчезло пиво из ларьков, вокруг которых всегда толпились толстопузые мужики. Продовольственные карточки были четырех категорий: "рабочие" — самые весомые, "служащие" — похуже, "иждивенческие" — самые тощие и, наконец, "детские" — с талонами на молоко и другое детское питание".
Из воспоминаний:
"... был издан приказ об обязательном привлечении всего работоспособного населения города к устройству траншей, расчистке дворов от заборов и сараев, чердаков от мусора и т.п. — до трех часов в день, а неработающее население — до восьми часов в сутки. Освобождались только беременные и кормящие женщины, врачи и больные. За отказ от подобных работ полагался штраф от 100 до 300 рублей (порядка средней зарплаты)".
В начале июля первые отряды юношей и девушек были отправлены под Москву на строительство оборонительных сооружений. 4 июля вышло постановление ГКО "О добровольной мобилизации трудящихся Москвы и Московской области в дивизии народного ополчения". Уже к 6 июля было сформировано 12 дивизий народного ополчения, в которые вступили 170 тыс. человек.
Главная спортивная арена страны – стадион "Динамо" – превратился в центр подготовки молодых бойцов, в военный учебный лагерь. Уже 27 июня на нем начали формироваться отряды ОМСБОНа (Отдельной мотострелковой бригады особого назначения), которые затем засылались в тыл врага.
Воспоминания добровольца Отдельной мотострелковой бригады особого назначения Е. Телегуева:
"В свободное от боевой учебы время 1 прогуливался по улицам Москвы. Замечал уважительное, предупредительное отношение граждан ко мне – юноше в военной форме. Как-то зашел в магазин, чтобы купить белого хлеба. Стал в очередь. Продавщица заметила меня – худенького юношу в военной форме, спросила: "Товарищ боец! Что вы хотите купить? Несколько смущенный таким вниманием, ответил: "Булочку за 7 копеек".
Продавщица и стоявшие в очереди женщины дружно заговорили, стали приглашать купить булочку без очереди. Продавщица дала мне не одну, как я просил, а две булочки. На мои попытки отказаться от одной и расплатиться она настояла на своем, деньги не взяла. И она, и другие женщины говорили, чтобы я набирался сил для того, чтобы бить нацистских бандитов. Уходил из магазина смущенный, с горячим желанием оправдать надежды женщин".
Тверская в районе Маяковской. Из воспоминаний: «Без винтовок уходили на фронт в это время ополченцы. Те, кто с винтовками молодые, кроме одного, с лысиной. Мой родственник (со стороны жены) ушёл с ополчением как раз в это время. Без винтовки. В атаку на танки шёл с палкой (винтовка была 1 на троих, приказ - взять оружие в бою). Естественно, был взят в плен, откуда вернулся в 44-45-м. Работал на ферме у немца в Прибалтике,видимо не сочли военнопленным.»
Оборона Москвы. Москвичи отправляются на фронт. Бойцы одного из рабочих батальонов Москвы на привале.
Осенью 1941 года по инициативе Г.К. Жукова было принято решение о срочном строительстве кольцевого обхода Москвы в упрощенном варианте. Чтобы ускорить работы, в кольцо соединяли участки уже существовавших автомобильных дорог, строили путепроводы на пересечении с шоссейными и железными дорогами, через водные преграды наводили наплавные мосты. Эта трасса стала одним из основных поясов обороны столицы и способствовала успешному проведению контрнаступательной операции и разгрому фашистов под Москвой. Теперь на этом месте МКАД.
Из воспоминаний:
"В октябре 1941 года Москва стала настоящим прифронтовым городом. Линия фронта была в получасе езды на автомобиле. Все товарные станции были забиты составами и промышленным оборудованием — не успевали вывозить. Торопились уехать и жители. На станциях и подъездных путях — ящики с картинами и скульптурой, музейными ценностями. Ночами в небо поднимались сотни огромных огурцов — аэростатов воздушного заграждения".
Из воспоминаний:
"Запомнился печально знаменитый день московской паники 16 октября 1941 года, когда немецкие танки дошли до Химок, и доносилась артиллерийская канонада. Началось с того, что утром люди, как обычно, ушли на фабрики и заводы, но неожиданно вернулись с зарплатой и с пудом пшеничной муки. Производство остановилось. Я вышел на улицу: по ней куда-то шел и бежал народ. В кузовах грузовиков тоже были люди, троллейбусы и автобусы — переполнены, кое-кто сидел на их крышах. Я поехал в центр. Там — такая же картина. В воздухе кружился пепел и недогоревшая бумага (жгли документы). На тротуарах порой валялись книги. На Кузнецком мосту у стены дома стояла стопка из нескольких томов сочинений Ленина. Метро не работало. Как потом стало известно, его готовили к минированию и взрыву. Подземка остановилась на сутки впервые за всю историю ее существования".
7 ноября 1941 года на Красной площади был проведён знаменитый парад. Он нужен был не только для демонстрации военной мощи СССР и поднятия боевого духа красноармейцев, но и для того, чтобы прекратить возникшие в городе в октября панические настроения.
Военный парад на Красной площади. Москва, 7 ноября 1941 года.
"В октябре 1941 года Москва стала настоящим прифронтовым городом. Линия фронта была в получасе езды на автомобиле. Все товарные станции были забиты составами и промышленным оборудованием — не успевали вывозить. Торопились уехать и жители. На станциях и подъездных путях — ящики с картинами и скульптурой, музейными ценностями. Ночами в небо поднимались сотни огромных огурцов — аэростатов воздушного заграждения".
Из воспоминаний:
"Запомнился печально знаменитый день московской паники 16 октября 1941 года, когда немецкие танки дошли до Химок, и доносилась артиллерийская канонада. Началось с того, что утром люди, как обычно, ушли на фабрики и заводы, но неожиданно вернулись с зарплатой и с пудом пшеничной муки. Производство остановилось. Я вышел на улицу: по ней куда-то шел и бежал народ. В кузовах грузовиков тоже были люди, троллейбусы и автобусы — переполнены, кое-кто сидел на их крышах. Я поехал в центр. Там — такая же картина. В воздухе кружился пепел и недогоревшая бумага (жгли документы). На тротуарах порой валялись книги. На Кузнецком мосту у стены дома стояла стопка из нескольких томов сочинений Ленина. Метро не работало. Как потом стало известно, его готовили к минированию и взрыву. Подземка остановилась на сутки впервые за всю историю ее существования".
7 ноября 1941 года на Красной площади был проведён знаменитый парад. Он нужен был не только для демонстрации военной мощи СССР и поднятия боевого духа красноармейцев, но и для того, чтобы прекратить возникшие в городе в октября панические настроения.
Военный парад на Красной площади. Москва, 7 ноября 1941 года.
На фото видны военнослужащие с самозарядными винтовками Токарева образца 1940 года CВТ-40 в положении "на плечо". К винтовкам примкнуты клинковые однодольные штыки. За спиной солдат — ранцевое снаряжение образца 1936 года, на боку — малые пехотные лопаты.
Фото интересно тем, что военнослужащие РККА одеты в зимние шлемы, отмененные в июле 1940 года, и вооружены старыми английскими пулемётами системы "Льюиса", (Lewis), завезёнными в Россию в 1917 году.
Из дневника москвича Л. Тимофеева, ученого-филолога:
"7 ноября
Парад закончился, и ночь прошла спокойно. Парад был, очевидно, внушителен: большие и средние танки шли даже по нашему бульвару мимо меня. С утра стоит снежная погода, метет метель, холодно. Танков было много, и они были новые. Лютик уверяет, что насчитал более 600 штук".
"Новобранцы отправляются на фронт". Маршевые роты уезжают на фронт прямо из Москвы. 1 декабря 1941 года.
"7 ноября
Парад закончился, и ночь прошла спокойно. Парад был, очевидно, внушителен: большие и средние танки шли даже по нашему бульвару мимо меня. С утра стоит снежная погода, метет метель, холодно. Танков было много, и они были новые. Лютик уверяет, что насчитал более 600 штук".
"Новобранцы отправляются на фронт". Маршевые роты уезжают на фронт прямо из Москвы. 1 декабря 1941 года.
"Пройдя по некогда пышущим зеленью бульварам, выходим к Никитским воротам и видим подтверждение крепкой обороноспособности Столицы. Прямо перед памятником великому ученому Тимирязеву расположилась зенитная батарея. Вглядитесь в суровые лица воинов, несущих напряженную вахту по защите Москвы от вражеских стервятников. Они готовы сражаться до последнего, но не подпустить супостатов к сердцу Родины. Они уверены в своей победе, и Победа будет за ними!"
Тверской путепровод – ещё и памятник обороне Москвы. Единственный из сохранившихся довоенных мостов на Ленинградском направлении.
Оригинальное название – "Расчет противотанкового орудия подбирает и проверяет сектор обстрела. Район Фили. Октябрь 1941 г.". Сейчас здесь Рублевское шоссе.
Источник:
Ссылки по теме:
- Прогулка по Москве 1988 года
- Обычное утро
- Прогулка по улицам Москвы
- Москва без людей
- Экскурсия по можайскому району
реклама
давай ещё