8580
4
Триггером стало письмо от девушки.
В один прекрасный день рядовой Витек Коршунов (на фото ниже – слева) получил письмо от любимой. В нем сообщалось, что девочка не планирует дожидаться парня из армии, более того – назначен день свадьбы с новым ухажером. Впечатлительный Коршунов после этого совсем тронулся. Он и без того доставал сослуживцев болтовней про самоубийство, но после весточки с родины решил суициднуться настолько качественно, что теперь об этом пишут на «Фишках».
Для осуществления злодейского плана Витьку потребовался напарник. Выбор пал на ефрейтора Юрца Суровцева (справа) – истеричного чувака, который перед армией лежал в дурке с явными признаками психического инфантилизма.
Для осуществления злодейского плана Витьку потребовался напарник. Выбор пал на ефрейтора Юрца Суровцева (справа) – истеричного чувака, который перед армией лежал в дурке с явными признаками психического инфантилизма.
26 сентября 1968 года Коршунов вышел на ночное дежурство и предложил дневальному идти спать. Оставшись один, Витек затолкал в чемодан два автомата Калашникова, два пистолета и полный боезапас. Прихватив с собой Суровцева, злодей скрылся в ночи.
Первоначально солдаты хотели напасть на здания Горкома или прокуратуры. Но стало ссыкотно – охраны там немерено. Тогда Коршунов и Суровцев двинулись в подъезд дома на Привокзальной площади, где жила их знакомая.
В двухкомнатной квартире на четвертом этаже находились восемь человек. Хозяйка, отворившая дверь, первой получила пулю. Еще четверых отстреливали с осторожностью – через подушку. Впрочем, соседи все равно услышали автоматные очереди и позвонили в ментовку. «Да вы шо, какая стрельба! Это мотоцикл проехал», – ответил доблестный милиционер и положил трубку.
Первоначально солдаты хотели напасть на здания Горкома или прокуратуры. Но стало ссыкотно – охраны там немерено. Тогда Коршунов и Суровцев двинулись в подъезд дома на Привокзальной площади, где жила их знакомая.
В двухкомнатной квартире на четвертом этаже находились восемь человек. Хозяйка, отворившая дверь, первой получила пулю. Еще четверых отстреливали с осторожностью – через подушку. Впрочем, соседи все равно услышали автоматные очереди и позвонили в ментовку. «Да вы шо, какая стрельба! Это мотоцикл проехал», – ответил доблестный милиционер и положил трубку.
Между тем, Коршунов и Суровцев поняли, что им кранты, и решили повысить градус вечеринки. В живых оставались старшая дочь хозяйки квартиры Тамара и две ее дочки. Мелких взяли в заложники, а Тамару послали за водейрой. Напуганная женщина встретила на улице участкового, но опасаясь за жизнь детишек, ничего ему не сказала. Очень зря. Пока Тамара гоняла в магазин, старшую девочку застрелили, младшей – проломили голову утюгом.
Наступил вечер. Курск все еще не знал о происходящем. Мрази глушили водку в квартире с семью трупами. В ванной комнате лежала живая, но связанная Тамара.
В 8 утра приятели проснулись и выглянули в окно. Из него открывался чудесный вид на площадь железнодорожного вокзала, на которой суетился народ. Коршунов, лучший стрелок части, занял позицию у окна и начал палить в толпу.
Наступил вечер. Курск все еще не знал о происходящем. Мрази глушили водку в квартире с семью трупами. В ванной комнате лежала живая, но связанная Тамара.
В 8 утра приятели проснулись и выглянули в окно. Из него открывался чудесный вид на площадь железнодорожного вокзала, на которой суетился народ. Коршунов, лучший стрелок части, занял позицию у окна и начал палить в толпу.
Все было бы много хуже, но под огонь попали вояки, прошедшие Великую Отечественную. Мужики быстро организовали эвакуацию людей в здание вокзала. На площади остались 16 человек – 5 убитых и 11 раненых.
Но и это еще не все. К вокзалу подрулил автозак с зеками. Коршунов открыл огонь и по нему, прибив одного из заключенных. Водила дал по газам и укрылся в дворах.
В то время не было ОМОНа и СОБРа, поэтому операция по освобождению захваченной квартиры мало отличалась от соплежуйства. На место отправились простые милиционеры, которые понятия не имели, как действовать в таких ситуациях. К тому же хитрецы заявили им, что все обитатели квартиры живы и находятся у них в заложниках.
Но и это еще не все. К вокзалу подрулил автозак с зеками. Коршунов открыл огонь и по нему, прибив одного из заключенных. Водила дал по газам и укрылся в дворах.
В то время не было ОМОНа и СОБРа, поэтому операция по освобождению захваченной квартиры мало отличалась от соплежуйства. На место отправились простые милиционеры, которые понятия не имели, как действовать в таких ситуациях. К тому же хитрецы заявили им, что все обитатели квартиры живы и находятся у них в заложниках.
Тогда раскопали личное дело Суровцева и выяснили, что он тютя и нюня. Грамотно сыграв на струнах его ранимой души, милиционеры спровоцировали у ефрейтора истерику. Следом поступило предложение застрелить Коршунова и закончить это безумие. В 10:16 утра Суровцев выпустил в напарника всю обойму и сдался. Мерзавца выводили из подъезда в милицейской форме, иначе его прямо там же казнила бы толпа зевак.
Печальный итог: 13 погибших (не считая Коршунова) и 11 раненых. В начале ноября 1968-го Суровцева изрешетили пули советского правосудия.
Печальный итог: 13 погибших (не считая Коршунова) и 11 раненых. В начале ноября 1968-го Суровцева изрешетили пули советского правосудия.
Источник:
Ссылки по теме:
- Бронированный Cadillac vs ЗИЛ-4105: как проходили огневые испытания автомобилей
- Это Армия, детка. Поймут те, кто служил
- Хочу в тюрьму: москвичка «заминировала» вокзал, чтобы вернуться в колонию
- Почему в армии запрещены телефоны?
- В Нью-Йорке случайно нашли две тысячи ранее не публиковавшихся фото с места терактов 11 сентября
Новости партнёров
реклама
1. Суровцев решили напасть на какое-нибудь важное учреждение Курский горком партии, ГУВД Курского облисполкома или городскую прокуратуру и таким образом совершить "героический суицид".Сначала они обговаривали возможность захвата горкома партии, но это было очень сложной задачей. Тем более, в здании горкома находился и пункт милиции. Затем Суровцев предложил захватить не горком партии, а прокуратуру, но здесь отказался Коршунов, поскольку тоже опасался, что прокуратура может охраняться. К общему знаменателю сослуживцы не пришли, поэтому решили ворваться в любую квартиру, захватить ее и дальше думать, что делать дальше.
2.Коршунов и Суровцев поднялись на четвертый этаж и позвонили в первую попавшуюся квартиру.
3. Чтобы не было слышно выстрелов, солдаты использовали подушки, но такой самодельный «глушитель», разумеется, не мог служить полной изоляцией звука и соседи автоматные очереди все же услышали.
4. Не было спецназа. Но были военные , которые вместе с правоохранительными органами пытались выманить преступников. Собственно, как и не было никакой нужды в этих спецподразделениях. Такие случаи были большой редкостью. Не предполагалось к обезвреживанию ни бандформирований ни террористов.
5. При исполнении смертного приговора никого никогда не решетили. Вывозили далеко за населенный пункт к готовым могилам и ОДНИМ выстрелом в затылок убивали. Ни друзья ни близкие, вообще более никто никогда не мог навестить и почтить память преступника.
Кто??? Чем???? Совсем что ли ох.....????
Три ггер (с англ. trigger «спусковой крючок») событие, вызывающее у человека, больного ПТСР, внезапное репереживание психологической травмы, само по себе не являющееся пугающим или травматичным.
(слова Ивана Холявченко, 1968 год)
Необычным событием в утренний час
Был наш город недавно отмечен –
Здесь под Курском у нас
Два солдата в запас
Собирались идти через месяц.
Сумасшедший мираж
Или прочая блажь
Налетела на них на обоих Отпилили приклад,
чтоб стащить автомат,
Взяли нож, пистолет и патроны.
Что ж тут думать решать!
Надо в город бежать
(Это было сравнительно близко).
Вот уж рядом вокзал,
Надо сделать привал,
Отдохнуть от волнений и риска.
Есть на площади дом,
А внизу гастроном,
Взяли все, что душа пожелала.
Тащат целый багаж
На четвертый этаж,
Там знакомая их поджидала.
У знакомой квартира,
В квартире семья,
Наплевать на семью, на квартиру:
До утра водку пьют, и пристойный уют,
И рехнулись в угаре от кира.
Страсть не в силах сдержать…
Никому не понять,
Что за страсти в расправе телесной.
Только стали они всех подряд убивать,
А за что и про что неизвестно!
Шесть убитых лежат,
Руки нервно дрожат,
А знакомую взяли связали:
«Будешь Бога молить,
Будешь всех хоронить», Так они ей, собаки, сказали.
Но не кончилось тем:
Из окна ровно в семь
Пули в мирных людей засвистели.
Автоматы строчат,
Люди в страхе кричат:
«Что ж вы, сволочи, так озверели?»
А они еще пуще стреляют в упор
На восток, и на юг, и на запад.
И забраться никак невозможно в тот дом
Ни с крыльца, ни из детского сада.
Надо трупы убрать,
Но стреляют опять Люди в панике скрылись куда-то.
А кругом тишина,
А кругом, как война,
Лишь одни говорят автоматы.
Продержались они на своей «высоте»
Пять часов, а, быть может, и дольше.
А убитых и раненых было везде,
Может, сорок, а может, и больше.
Тут приехала рота таких же солдат,
А они что да тоже боятся.
«Эй, давайте кончать, в мегафоны кричат,
Предлагаем обоим вам сдаться».
Тут в квартире скандал:
Кто-то что-то сказал,
И один убивает другого.
Но оставшийся кое-как сообразил:
Самому ведь туда же дорога.
По вокзалу последнюю очередь дал
И швырнул автомат с пистолетом.
Через десять минут
Его сверху ведут,
В милицейскую форму одетым
Налетела толпа,
До чего же глупа Кто же выдаст преступника в руки?
Да и толку-то что,
Ведь убитых ничто
Не заменит. Ни пытки, ни муки.
Увезли подлеца.
Мы не знаем конца,
И начала мы тоже не знали Почему в этот раз
В неожиданный час
Под обстрел люди наши попали?
Если б сказка была
Про козла и осла,
Мы б мораль вам в конце прочитали.
Но поскольку сейчас
Был правдивым рассказ,
Обойдемся, друзья, без морали