5735
5
1
1 сентября 1939 года Адольф Гитлер, напав на Польшу, развязал Вторую мировую войну. Уже через несколько дней немецкие войска оказались в окрестностях деревушки Визна, где поляки организовали оборону. О полноценном противостоянии, казалось бы, речи идти не может – 40 тысяч гитлеровцев атаковали укрепления, за которыми скрывалась едва ли тысяча поляков.
Тем не менее, защитники смогли заставить командовавшего немецкой армией генерала Гудериана усомниться в своей доктрине «блицкрига».
Польская деревня Визна расположена на берегу реки Нарев к северо-западу от Варшавы. Традиционно поляки считали это место стратегически важным: во-первых, отсюда открывается дорога к столице, во-вторых, рядом находится важный железнодорожный узел. В конце 30-х годов XX века, ощущая неизбежное приближение войны, поляки начали создавать у Визны систему укреплений: так у реки появились железобетонные бункеры, которые, впрочем, к началу военных действий так и не были до конца достроены.
В первые дни сентября гитлеровские войска продвигались вглубь Польши, не встречая сильного сопротивления. Одна из армий даже обошла Варшаву, надеясь нанести удар по столице с тыла. Впрочем, именно здесь, у Визны, немцы встретили отчаянное сопротивление. Из бункеров, которые стояли на возвышенности и обеспечивали отличный обзор, по ним открыли огонь.
Польская деревня Визна расположена на берегу реки Нарев к северо-западу от Варшавы. Традиционно поляки считали это место стратегически важным: во-первых, отсюда открывается дорога к столице, во-вторых, рядом находится важный железнодорожный узел. В конце 30-х годов XX века, ощущая неизбежное приближение войны, поляки начали создавать у Визны систему укреплений: так у реки появились железобетонные бункеры, которые, впрочем, к началу военных действий так и не были до конца достроены.
В первые дни сентября гитлеровские войска продвигались вглубь Польши, не встречая сильного сопротивления. Одна из армий даже обошла Варшаву, надеясь нанести удар по столице с тыла. Впрочем, именно здесь, у Визны, немцы встретили отчаянное сопротивление. Из бункеров, которые стояли на возвышенности и обеспечивали отличный обзор, по ним открыли огонь.
Взорванный мост у Визны.
.
Историки до сих пор спорят о реальной численности польских и немецких войск. Основная версия заключается в том, что отряд поляков под командованием Владислава Рагиниса насчитывал чуть более 700 человек, в то время как немецкий генерал Гудериан руководил 42 тысячами солдат. Более того, в распоряжении немцев было более 300 танков, а также минометы, пушки и гранатометы. Польские войска могли похвастаться несколькими десятками пулеметов и двумя противотанковыми пушками.
Традиционно днём начала боя под Визной считается 7 сентября 1939 года: немецкие разведчики начали переходить реку Нарев, однако в это время польские инженеры смогли взорвать единственный мост. Атака на позиции поляков стартовала с бомбардировки силами Люфтваффе. Затем свой вклад внесла немецкая артиллерия, в то время как солдаты пытались форсировать реку.
.
Историки до сих пор спорят о реальной численности польских и немецких войск. Основная версия заключается в том, что отряд поляков под командованием Владислава Рагиниса насчитывал чуть более 700 человек, в то время как немецкий генерал Гудериан руководил 42 тысячами солдат. Более того, в распоряжении немцев было более 300 танков, а также минометы, пушки и гранатометы. Польские войска могли похвастаться несколькими десятками пулеметов и двумя противотанковыми пушками.
Традиционно днём начала боя под Визной считается 7 сентября 1939 года: немецкие разведчики начали переходить реку Нарев, однако в это время польские инженеры смогли взорвать единственный мост. Атака на позиции поляков стартовала с бомбардировки силами Люфтваффе. Затем свой вклад внесла немецкая артиллерия, в то время как солдаты пытались форсировать реку.
Танковые части генерала Гудериана в Польше.
.
Самые ожесточенные бои развернулись с прибытием на фронт генерала Гудериана 9 сентября — тогда пехота пошла в наступление под прикрытием танков. Бункеры в итоге оказались окружены, однако оставшиеся в них солдаты продолжали отстреливаться. С немецких самолетов на поляков падали листовки с призывом сдаться на милость противника, однако капитан Рагинис — в Польше его сейчас считают национальным героем — отдал приказ сражаться до последнего.
Польский батальон, как полагают историки, в течение как минимум двух дней отбивал атаку немецкой танковой дивизии и защищал девятикилометровый участок. Отряд Рагиниса сопротивлялся до тех пор, пока у них не закончились боеприпасы. Постепенно один за другим бункеры попадали в руки противника: к вечеру 9 сентября лишь три укрепления из 12 продолжали сопротивляться.
.
Самые ожесточенные бои развернулись с прибытием на фронт генерала Гудериана 9 сентября — тогда пехота пошла в наступление под прикрытием танков. Бункеры в итоге оказались окружены, однако оставшиеся в них солдаты продолжали отстреливаться. С немецких самолетов на поляков падали листовки с призывом сдаться на милость противника, однако капитан Рагинис — в Польше его сейчас считают национальным героем — отдал приказ сражаться до последнего.
Польский батальон, как полагают историки, в течение как минимум двух дней отбивал атаку немецкой танковой дивизии и защищал девятикилометровый участок. Отряд Рагиниса сопротивлялся до тех пор, пока у них не закончились боеприпасы. Постепенно один за другим бункеры попадали в руки противника: к вечеру 9 сентября лишь три укрепления из 12 продолжали сопротивляться.
Уцелевшие обломки одного из бункеров рядом с Визной.
.
Для поляков ситуация была безвыходной: понимая это, немцы утром следующего дня послали к ним делегацию. Угрожая убить пленных, гитлеровцы потребовали от поляков оставить занятые ими позиции. Капитан Рагинис согласился на капитуляцию, однако после этого покончил с собой, подорвав себя гранатой. Остатки польского отряда, продолжавшего оказывать сопротивление, уничтожили, однако пленников действительно оставили в живых. Их насчитывалось лишь несколько десятков человек. Немецкие потери были сопоставимы с польскими и оценивались примерно в тысячу человек.
Естественно, подвиг капитана Рагиниса и его солдат не смог остановить продвижение немцев, однако задержал их на несколько дней и стал символом польского сопротивления нацистам. Шведская музыкальная группа Sabaton, песни которой строятся на мотивах известных войн и сражений, даже посвятила обороне Визны композицию «40:1», отражающей соотношение сил поляков и немцев.
.
Для поляков ситуация была безвыходной: понимая это, немцы утром следующего дня послали к ним делегацию. Угрожая убить пленных, гитлеровцы потребовали от поляков оставить занятые ими позиции. Капитан Рагинис согласился на капитуляцию, однако после этого покончил с собой, подорвав себя гранатой. Остатки польского отряда, продолжавшего оказывать сопротивление, уничтожили, однако пленников действительно оставили в живых. Их насчитывалось лишь несколько десятков человек. Немецкие потери были сопоставимы с польскими и оценивались примерно в тысячу человек.
Естественно, подвиг капитана Рагиниса и его солдат не смог остановить продвижение немцев, однако задержал их на несколько дней и стал символом польского сопротивления нацистам. Шведская музыкальная группа Sabaton, песни которой строятся на мотивах известных войн и сражений, даже посвятила обороне Визны композицию «40:1», отражающей соотношение сил поляков и немцев.
Изображение капитана Рагиниса и его солдат на одном из домов в деревне Визна.
.
Как бы то ни было, в 1970 году польское правительство посмертно наградило специальным орденом Владислава Рагиниса. Сегодня многие улицы в Польше носят его имя.
.
Как бы то ни было, в 1970 году польское правительство посмертно наградило специальным орденом Владислава Рагиниса. Сегодня многие улицы в Польше носят его имя.
Ссылки по теме:
- Мощное наводнение в Индии
- Кот пытается добраться до хомяка
- Бизнес-план жены
- Как компактно сложить коробку с пиццей
- Тиктокерша попала в "котёл"
реклама
Странно... Деревня Визна действительно расположена на берегу реки Нарев, но только к северо-востоку от Варшавы. И находилась почти на границе СССР. Какая нах "дорога к столице"?
"В конце 30-х годов XX века, ощущая неизбежное приближение войны..."когда незадолго до этого вместе с немецко-фашистской Германией спокойно разделили Чехословакию...
К счастью героев помнят. Поэтому их подвиг не напрасен.
После того как утром 9 сентября в Арисе (Ожише) обеим входящим в мой корпус дивизиям был спущен приказ, я направился в Коженисти (19 км севернее Ломжи), к моему новому правому соседу, генералу фон Фалькенхорсту, командиру 21-го армейского корпуса, чтобы ознакомиться с обстановкой и с приданными мне новыми частями. Я прибыл туда между 5 и б час. утра и разбудил товарищей, проинформировавших меня о ходе боевых действий. При этом я узнал, что попытка взять Ломжу внезапным нападением не удалась, встретив мужественное сопротивление поляков, а также из-за недостатка боевого опыта у наших солдат, 21-й армейский корпус остановился на северном берегу реки Нарев.
В 8 час. я прибыл в Визня и нашел там штаб 10-й танковой дивизии, которой вследствие несчастного случая, произошедшего с командиром дивизии генералом Шаалем, командовал генерал Штумпф. Последний сообщил мне, что его пехота, форсировав реку, донесла об овладении дотами поляков, защищавшими этот участок. "Бои продолжаются", - добавил он. Успокоенный таким положением, я направился в бригаду "Лет-цен", которую первоначально предполагалось использовать в качестве гарнизона этого укрепления, однако затем она была введена в бой при наступлении через Нарев. Бригада и ее командир полковник Галь произвели на меня отличное впечатление. Форсирование реки прошло удачно, и само наступление осуществлялось энергично. Я одобрил меры, принятые командиром бригады, и поехал обратно в 10-ю танковую дивизию.
Когда я снова прибыл в Визня, то должен был с разочарованием констатировать, что утреннее донесение об успехах пехоты 10-й танковой дивизии \105 - Общая схема 2\ \106\ ошибочно. Правда, пехота форсировала реку, но дотов, входящих в систему береговых укреплений, не достигла. К моему приезду изменении не произошло. Поэтому я решил переправиться через реку и найти командира полка. Но мне не удалось обнаружить его командный пункт. Командные пункты командиров батальонов также были очень хорошо замаскированы. Я причалил к берегу. Здесь танков дивизии не было видно; они все еще находились на северном берегу реки Нарев. Поэтому я послал сопровождавшего меня офицера обратно, приказав привести сюда танки. На переднем крае творилось что-то непонятное; на мои вопросы ответили, что происходит смена рот, расположенных на переднем крае. Все здесь выглядело, как при разводе караулов. О приказе на наступление люди ничего не знали. Наблюдатель тяжелого артиллерийского дивизиона сидел без дела у пехотинцев. Где находится противник, никто не знал; разведчиков перед фронтом не было.
Я приказал прекратить этот странный маневр со сменой и вызвал командира полка и командиров батальонов. Затем приказал командиру тяжелого артиллерийского дивизиона вести огонь по польским дотам. С командиром полка, прибывшим ко мне через некоторое время, я отправился на рекогносцировку переднего края обороны противника и продвигался с ним вперед до тех пор, пока не попал под обстрел. Мы находились у самых дотов; там мы увидели немецкую противотанковую пушку, расчет которой под руководством командира в одиночестве храбро продолжал наступление. Отсюда мы и начали наступать. Не стану отрицать: я был очень рассержен всем случившимся.
Когда я вернулся на Нарев, танковый полк все еще находился на северном берегу реки. Командиру полка было приказано ускоренным темпом начать переправу через реку. Так как мост еще не был готов, танки пришлось переправлять на пароме. Уже было 18 час., когда, наконец, наладилось наступление. Оно развивалось быстро и с очень незначительными потерями. \107\
Если бы раньше действия наступавших были такими же энергичными и целеустремленными, как теперь, то эти успехи могли бы быть достигнуты уже в первой половине дня.
10 тд за первые 10 дней польской кампании потеряла 97 человек, из них 26 убитыми.
Вот такие пироги.