1506
1
Я только раз видала рукопашный.
Раз – наяву. И тысячу - во сне.
Кто говорит, что на войне не страшно,
Тот ничего не знает о войне. * * *.
Юлия Владимировна со школьной скамьи, в 17-летнем возрасте, ушла на фронт.
До ранения в 1944 г. была батальонным санинструктором.
Демобилизовалась сержантом медицинской службы.
Целовались. Плакали И пели. Шли в штыки.
И прямо на бегу
Девочка в заштопанной шинели
Разбросала руки на снегу.
Мама! Мама! Я дошла до цели…
Но в степи, на волжском берегу
Девочка в заштопанной шинели
Разбросала руки на снегу. 1944.
Раз – наяву. И тысячу - во сне.
Кто говорит, что на войне не страшно,
Тот ничего не знает о войне. * * *.
Юлия Владимировна со школьной скамьи, в 17-летнем возрасте, ушла на фронт.
До ранения в 1944 г. была батальонным санинструктором.
Демобилизовалась сержантом медицинской службы.
Целовались. Плакали И пели. Шли в штыки.
И прямо на бегу
Девочка в заштопанной шинели
Разбросала руки на снегу.
Мама! Мама! Я дошла до цели…
Но в степи, на волжском берегу
Девочка в заштопанной шинели
Разбросала руки на снегу. 1944.
Ухожу, нету сил. Лишь издали
(Всё ж крещёная!) помолюсь
За таких вот, как вы, — за избранных
Удержать над обрывом Русь.
Но боюсь, что и вы бессильны.
Потому выбираю смерть.
Как летит под откос Россия,
Не могу, не хочу смотреть!
Пусть она останется такой -
Острым счастьем, или острой болью,
Или песней, смолкшей за рекой.
Не тянитесь к прошлому, не стоит -
Все иным покажется сейчас...
Пусть хотя бы самое святое
Неизменным остается в нас.
Юлия Друнина
Престолы счастья
И страданий дыбы:
Две стороны
Одной медали —
«Жизнь».