1748
1
Сейчас все по-другому. Сейчас в Канаду уезжают либо молодые (но уже все знающие-понимающие), либо старики - доживать к обосновавшимся детям. А я уехал в сорок. И сполна вкусил веселой иммигрантской судьбы. Полтора года копеечных, тяжелых и временных работ, вперемежку с языковыми курсами и сдачей экзаменов. Три месяца рассылок абсолютно брехливых резюме. И когда, наконец, меня взяли в качестве электрика, я радовался этому больше, чем чину прораба в прошлой жизни. И, как учили на курсах трудоустройства, искренне считал, что на испытательном сроке нужно угождать абсолютно всем.
Поэтому, когда один из уборщиков, толстый и отдышливый негр, попросил меня подключить телефон в его квартире, я счастливо выпалил: "O'Кey!"
У него не было машины, и сразу после работы я повез его на своем Oldsmobilе Cutlass Supreme '85, восьмицилиндровом роскошном и ржавом монстре, который я купил за 400 долларов (почти как в том эпизоде в "Брате-2", который вышел через три года).
Уборщика вроде как звали Элиа. Он жил в типичной многоэтажке в Брамптоне. Сшибающий с ног запах кари в коридоре говорил о необычайной дешевизне этого апартамента. Убранство квартиры это подтверждало еще больше. Разномастная мебель, похоже, была просто подобрана на улице. Обилие пустых коробок из-под готовых завтраков. Заляпанный высохшей едой стол. Зато стены были плотно завешены религиозным китчем. Десятки Спасителей, богоматерей и ангелочков представляли себя в фотографиях, картоне, фарфоре и пластмассе. Практически все горизонтальные поверхности были использованы для установки статуэток аналогичной тематики. Многодневная пыль даже как-то облагораживала этот склад.
Но самое поразительное - я увидел два телефона, установленные на расстоянии трех метров друг от друга. Зайдя в спальню, не удивился наличию телефона и там.
А тем временем Элиа совал мне в руки потертый телефон, который ему подарили. Он хотел бы иметь его в ванной.
На вопрос, на хрена ему четыре телефона в квартирке длиной в восемь шагов, он очень серьезно ответил, что не хотел бы пропускать важные звонки. И, как сейчас помню, как-то виновато моргал своими выкаченными глазами.
Через двадцать минут работа была сделана. Я попросил, чтобы он позвонил кому-нибудь, с тем, чтобы тот перезвонил для проверки.
И вот тут оказалась засада. Элиа надолго задумался. Потом достал блокнот с номерами. Стал его читать, что-то припоминая возле каждого номера. Время шло. Наконец, он собрался с духом и сделал звонок. Насколько я понял, это был пастор из его церкви. Элия долго мямлил свою просьбу. Пастор, явно опешивший, все же перезвонил. Все было в порядке, и я ушел, получив в качестве оплаты приглашение посетить воскресную службу.
Через десять минут я с наслаждением выехал из этого вонючего дома. Открыв окна, я мчался к себе. Меня ждала жена и две дочки. Светлая, чистая и теплая квартирка. Борщ и рюмка водки.
И все больше становилось расстояние от той бетонной башни, где, в самой ее глубине, в тусклой ячейке, сидел на продавленном кресле, между четырех телефонов, затравленный, несчастный человек. Вечер за вечером тоскливо мечтающий об одном: чтобы ему позвонили...
У него не было машины, и сразу после работы я повез его на своем Oldsmobilе Cutlass Supreme '85, восьмицилиндровом роскошном и ржавом монстре, который я купил за 400 долларов (почти как в том эпизоде в "Брате-2", который вышел через три года).
Уборщика вроде как звали Элиа. Он жил в типичной многоэтажке в Брамптоне. Сшибающий с ног запах кари в коридоре говорил о необычайной дешевизне этого апартамента. Убранство квартиры это подтверждало еще больше. Разномастная мебель, похоже, была просто подобрана на улице. Обилие пустых коробок из-под готовых завтраков. Заляпанный высохшей едой стол. Зато стены были плотно завешены религиозным китчем. Десятки Спасителей, богоматерей и ангелочков представляли себя в фотографиях, картоне, фарфоре и пластмассе. Практически все горизонтальные поверхности были использованы для установки статуэток аналогичной тематики. Многодневная пыль даже как-то облагораживала этот склад.
Но самое поразительное - я увидел два телефона, установленные на расстоянии трех метров друг от друга. Зайдя в спальню, не удивился наличию телефона и там.
А тем временем Элиа совал мне в руки потертый телефон, который ему подарили. Он хотел бы иметь его в ванной.
На вопрос, на хрена ему четыре телефона в квартирке длиной в восемь шагов, он очень серьезно ответил, что не хотел бы пропускать важные звонки. И, как сейчас помню, как-то виновато моргал своими выкаченными глазами.
Через двадцать минут работа была сделана. Я попросил, чтобы он позвонил кому-нибудь, с тем, чтобы тот перезвонил для проверки.
И вот тут оказалась засада. Элиа надолго задумался. Потом достал блокнот с номерами. Стал его читать, что-то припоминая возле каждого номера. Время шло. Наконец, он собрался с духом и сделал звонок. Насколько я понял, это был пастор из его церкви. Элия долго мямлил свою просьбу. Пастор, явно опешивший, все же перезвонил. Все было в порядке, и я ушел, получив в качестве оплаты приглашение посетить воскресную службу.
Через десять минут я с наслаждением выехал из этого вонючего дома. Открыв окна, я мчался к себе. Меня ждала жена и две дочки. Светлая, чистая и теплая квартирка. Борщ и рюмка водки.
И все больше становилось расстояние от той бетонной башни, где, в самой ее глубине, в тусклой ячейке, сидел на продавленном кресле, между четырех телефонов, затравленный, несчастный человек. Вечер за вечером тоскливо мечтающий об одном: чтобы ему позвонили...
Ссылки по теме:
- Лиса высиживала куриные яйца
- 20 цитат Фаины Раневской
- 30 злободневных «аткрыток»
- Рассказ-тандем. )))))
- Дорогая редакция! Пишет вам Алла Павловна N. из города М.
реклама
откуда электрик-прораб знает о том, что пастор явно опешил ?