Северокавказских юношей не берут на службу в армию и флот

Последний призыв в Чечне провели более двух десятков лет назад, отмечают правозащитники. В густонаселенных Ингушетии и Дагестане набор сокращен в десятки раз, и сейчас здесь рекрутируют не более нескольких сотен человек в год. Хотя до 2010 года в самой большой северокавказской республике – Дагестане – военкоматы забирали ежегодно до 20 тыс. молодых людей. Ситуация кардинально изменилась в 2012-м, когда призвали всего 179 человек.

К тому, что закон в нашей стране писан не для всех, мы уже привыкли, отмечают правозащитники. Но военные чиновники даже не аргументируют странности призыва, удивляются они. Лишь из неофициальных источников поступала информация о причинах «отказа в наборе»: мол, солдаты-горцы – настоящая головная боль командиров. Подчас в открытую игнорируют приказы и распорядок дня воинских частей. Их маленькие, но сплоченные диаспоры якобы наводят в казармах собственные порядки.

Правда, однажды представители власти «проговорились» о причинах «отставки» северокавказских призывников. В 2012 году зампредседателя Следственного комитета РФ Александр Сорочкин признался: военнослужащие с Северного Кавказа ежегодно становятся зачинщиками примерно 350 конфликтов с сослуживцами других национальностей. И что еще хуже – большинство преступлений отличаются особой дерзостью.

«Но такое объяснение вызывает лишь удивление, – высказал свою позицию «НИ» директор Центра исламских исследований Северного Кавказа Руслан Гереев. – В армии есть соответствующие нормативы, существует, в конце концов, уголовное законодательство. Так привлекайте дебоширов и хулиганов к ответственности. Однако военные пошли по пути наименьшего сопротивления, отправив «в резерв» десятки тысяч молодых северокавказцев. Их действия существенно усугубляют и без того напряженную обстановку в этих регионах. Растет уровень безработицы, преступности. Наших юношей вместо военных призывают другие – лидеры бандформирований. Вот до чего довело подозрительное нежелание забирать их в Вооруженные силы России».

Не призванные в армию молодые люди с Кавказа нередко обрекаются на нищенское существование, отмечает эксперт. Не отслуживших отказываются принимать на работу в полицию, МЧС, даже в охранные структуры. «А в Дагестане высочайший уровень безработицы. Поэтому и уходит молодежь в лесные джамааты, – продолжает г-н Гереев. – Даже из Северной Осетии, не являющейся мусульманским регионом, забирают небольшое количество молодежи. Мы намерены добиваться возобновления призыва. Главы регионов, правозащитники, руководители ветеранских организаций и учебных заведений будут отправлять и отправлять обращения с просьбами в Минобороны и Кремль. Молодежь Северного Кавказа – мощный потенциал, который необходимо использовать во благо России. Это стратегический вопрос. А сейчас их отталкивают. Это может плохо закончиться».

У ответственного секретаря Союза комитетов солдатских матерей России Валентины Мельниковой несколько иной взгляд на происходящее. «Из Чечни, с которой Россия долго воевала, разумеется, нельзя призывать молодых людей, выросших в период боев, – заявила «НИ» защитница прав военнослужащих. – Как можно забирать их в армию, которая воевала против их народа? С Дагестаном – другое дело. Не хотите призывать – издайте закон с объяснением причин. Либо выберите тех, кого можно забрать, а остальным официально сообщите причину отказа. Сейчас военные руководители поступают, мягко говоря, нехорошо: держат людей в неведении».

На многочисленные телефонные звонки в Минобороны РФ корреспонденту «НИ» отвечали, что сотрудник, имеющий возможность поговорить об этой проблеме, отсутствует. Другие представители ведомства общаться с прессой не будут, ответил дежурный Управления пресс-службы и информации.