23357
1
Охрана объктов стратегического назначения.
Боян конечно, но прикольный)
Боян конечно, но прикольный)
Лет десять уже прошло. Учился я в одной очень прославленной военной
академии. За время обучения приколов куча случилась и со мной,
и с людьми, меня окружавшими (очень достойными, надо сказать, людьми).
Эту историю мне рассказал капитан-пятигодичник за бутылкой водки
длинной декабрьской ночью в наряде по факультету:
"Дело было в солнечном Канске (Сибирь глухая, но для офицера
не худший вариант), где-то в начале восьмидесятых, в разгаре зимы.
В ракетном полку назрела необходимость проведения урочного
техобслуживания вверенной боевой единицы, коя уже лет ковырнадцать
дожидалась боевого применения в своей уютной шахте посреди тайги.
По сему случаю с технической базы прибыла команда специалистов,
в числе которых и ваш покорный слуга. На уазе преодолели полсотни верст
по тайге, пообщались с внешним караулом, преодолели дикое количество
"колючек" с напряжением и без оного, и - вот она - точка! Чтоб вы
представляли - бетонное поле, размером с футбольное, посредине дзот
для местного караула, и на поле два люка. Один для "маши", другой
для боевых офицеров и сраных ремонтников. Начальник караула, румяный
старлей, переписал всех в журнал, пожелал успехов и скорейшего
окончания работ. Пятница же. И помог задраить за нами люк.
Неприятности начались сразу. Одно менять, другое чинить - закопались...
Вечерело, но домой решили не ехать - а то ведь завтра все по новой,
в субботу! Закончили только во втором часу ночи. Вылезаем наверх,
устало матерясь и прикидывая, через сколько за нами уаз приедет.
И тут...
"Стой! Стрэлят буду!" стоим... даже руки подняли, что не очень-то
удобно в армейском бушлате. Стоим минут пять - ничего не происходит.
Подали голос, мол парень, не дури. А он опять "Стой!" и турель
поворачивает. Скрип мерзкий такой... и затвор - щелк! Затвор, между
прочим, пулемета калашникова танкового. Игрушка не детская, посему
легли мы все на бетон синхронно, без команды. И тишина... Только ветер
свистит, пытаясь уровнять наши родные 36,6 с забортными -38. А боец
на турели никак себя не проявляет. А нам холодно. Лежим, как жабы
на бетоне под прожекторами, и не нужны никому. И так минут сорок.
Потом старший принимает решение - раз уж кабздец - так уж лучше
из пулемета, чтоб не мучиться. Ползем к караулке. Но - потихоньку -
страшно уж очень.
Доползли... Стучим. Начкар - "В ружье!", кто вы?
БЛЯДЬ! кони в пальто, журнал почитай! Почитал. Ё-мое, мужики, заходите,
чаю щас, туда-сюда. Стоп! А почему боец Баяубаев вас не видел
и не сообщил? И бегом наверх.
Когда он вернулся через две минуты, выглядел он хуже, а трясся сильнее,
чем все мы вместе взятые. Мужики, говорит, вы в рубашках родились.
Залезаю на турель - а боец Баяубаев съеборился в клубок и рыдает
в голос.
- Баяубаев, что случилось!?
- Прошли...
- Кто прошел? Куда?
- Они прошли...
- Еб твою мать, Баяубаев, толком скажи, что произошло!!!???
- Пулемет заклинило...
......................
История имела последствия, т.к. получила огласку.
Оба начкара были выебаны за распиздяйство, начальник службы вооружения -
за оружейную смазку, несоответствующую сезону, наша команда -
за любовь к выходным.
А в роты охраны ракетных войск с тех пор только славян берут.
академии. За время обучения приколов куча случилась и со мной,
и с людьми, меня окружавшими (очень достойными, надо сказать, людьми).
Эту историю мне рассказал капитан-пятигодичник за бутылкой водки
длинной декабрьской ночью в наряде по факультету:
"Дело было в солнечном Канске (Сибирь глухая, но для офицера
не худший вариант), где-то в начале восьмидесятых, в разгаре зимы.
В ракетном полку назрела необходимость проведения урочного
техобслуживания вверенной боевой единицы, коя уже лет ковырнадцать
дожидалась боевого применения в своей уютной шахте посреди тайги.
По сему случаю с технической базы прибыла команда специалистов,
в числе которых и ваш покорный слуга. На уазе преодолели полсотни верст
по тайге, пообщались с внешним караулом, преодолели дикое количество
"колючек" с напряжением и без оного, и - вот она - точка! Чтоб вы
представляли - бетонное поле, размером с футбольное, посредине дзот
для местного караула, и на поле два люка. Один для "маши", другой
для боевых офицеров и сраных ремонтников. Начальник караула, румяный
старлей, переписал всех в журнал, пожелал успехов и скорейшего
окончания работ. Пятница же. И помог задраить за нами люк.
Неприятности начались сразу. Одно менять, другое чинить - закопались...
Вечерело, но домой решили не ехать - а то ведь завтра все по новой,
в субботу! Закончили только во втором часу ночи. Вылезаем наверх,
устало матерясь и прикидывая, через сколько за нами уаз приедет.
И тут...
"Стой! Стрэлят буду!" стоим... даже руки подняли, что не очень-то
удобно в армейском бушлате. Стоим минут пять - ничего не происходит.
Подали голос, мол парень, не дури. А он опять "Стой!" и турель
поворачивает. Скрип мерзкий такой... и затвор - щелк! Затвор, между
прочим, пулемета калашникова танкового. Игрушка не детская, посему
легли мы все на бетон синхронно, без команды. И тишина... Только ветер
свистит, пытаясь уровнять наши родные 36,6 с забортными -38. А боец
на турели никак себя не проявляет. А нам холодно. Лежим, как жабы
на бетоне под прожекторами, и не нужны никому. И так минут сорок.
Потом старший принимает решение - раз уж кабздец - так уж лучше
из пулемета, чтоб не мучиться. Ползем к караулке. Но - потихоньку -
страшно уж очень.
Доползли... Стучим. Начкар - "В ружье!", кто вы?
БЛЯДЬ! кони в пальто, журнал почитай! Почитал. Ё-мое, мужики, заходите,
чаю щас, туда-сюда. Стоп! А почему боец Баяубаев вас не видел
и не сообщил? И бегом наверх.
Когда он вернулся через две минуты, выглядел он хуже, а трясся сильнее,
чем все мы вместе взятые. Мужики, говорит, вы в рубашках родились.
Залезаю на турель - а боец Баяубаев съеборился в клубок и рыдает
в голос.
- Баяубаев, что случилось!?
- Прошли...
- Кто прошел? Куда?
- Они прошли...
- Еб твою мать, Баяубаев, толком скажи, что произошло!!!???
- Пулемет заклинило...
......................
История имела последствия, т.к. получила огласку.
Оба начкара были выебаны за распиздяйство, начальник службы вооружения -
за оружейную смазку, несоответствующую сезону, наша команда -
за любовь к выходным.
А в роты охраны ракетных войск с тех пор только славян берут.
реклама
Филолог приходит на работу с огромным синяком под глазом. Начальник его спрашивает:
— Ну как же так? Вы же интеллигентнейший человек! Откуда же это у Вас?
— Да Вы понимаете… Пили чай у одной милейшей особы. В числе приглашенных был один военный. Вот он начал рассказывать:
— «Был у меня в роте один [мат]…»
А я ему говорю:
— «Извините, но правильно говорить не в роте, а во рту».
А начкар что-ли глухой был, не слыхал как электрик по громкой связи орёт?
Гептилом не дышал - ракетчиком не бывал.
хотя сейчас армейка не сильно мне кажется поменялась, по кол-ву случайных смертей.
-стой, стрелять буду
- стою
- стреляю
Да, я против мата.
Единственные ребята из Средней Азии, которых я видел во время службы, несли её в ТБ и РМО. Среди допущенных непосредственно к РВ их не было ВООБЩЕ. В караул вокруг базы ходили исключительно старослужащие, и было их буквально два дивизиона. На другие наряды никто их не ставил. Ни в столовку, ни по роте. Тащили сугубо караул. Так что историю считаю даже не баяном, а просто, скажем мягко, армейским народным вымыслом.