Истории

Не ходите на рыбалку с дураками
В нашем сплоченном идеей борьбы с преступностью и горячительными напитками коллективе служило два субъекта, которые к всеобщему удивлению имели хобби. Один – это я, собственной персоной, другой – мой друг, напарник и кум – следователь Костя. Была у нас традиция: несмотря на любые превратности погоды, два раза в месяц отправляться на рыбалку на водоемы Московской, Тверской, Рязанской и других близлежащих областей. Ловили всё и везде. Без улова не возвращались. И не по тому, что на обратной дороге заезжали в магазины «Свежей рыбы», а потому, что нам, действительно везло и относились мы к этому делу с любовью. Наши жены к нашим детским шалостям относились также с пониманием: мы приезжали трезвые, относительно чистые, да и главное с уловом, чем несравненно радовали своих детишек, когда те с восторгом наблюдали плавающих в ванной щук, лещей и судаков. Наше руководство, порой, ставило, нас в пример, давая понять, что, по крайней мере 2 сотрудника, в тяжелое для страны время, не только облагораживают свой быт, но занимаются добычей снеди для прокорма своих домочадцев и даже несколько раз пытались организовать на базе управления «Клуб любителей рыбалки», назначив при этом нас учредителями. Да и не в прокорме дело… Фанатами рыбалки мы были, есть и будем. Настоящие рыбаки нас поймут. Но случился казус. Пришел к нам в отдел по квартирным кражам опер Олег, который нехитрым оперативным путем (через сплетни) узнал о нашем с Костей увлечении и изъявил желании стать третьим рыболовом-любителем, ссылаясь на то, что у себя на родине, в районе реки Дон, он голыми руками задушил 25 килограммового сома. Все это он подтвердил рассказом под литровый бутыль шикарного первача. Поверить – не поверили, но его настырность взяла вверх и в следующий рыболовный поход мы решили взять его с собой. Тем более он сказал, что в его распоряжении имеется резиновая лодка с небольшим мотором «Ветерок», что для прохладного сентября было явным преимуществом. Шкурные амбиции половить с плавсредства взяли свое.
- Куда едем? – с видом знатока поинтересовался Олег, зайдя в пятницу утром к нам в кабинет, - Кого будем дрочить?
- Дрочить, Олежек, ты будешь х*й, а мы едем на судака на Истринское водохранилище, - подытожил Костя и продолжил, - На Пятницком плесе сейчас неплохо судак на малька играет.
- Ясно. Понял. Когда едем?
- В 18-00 на станции «Планерная». Автомашина ВАЗ-2105 белого цвета г/н п004пп. Устраивает? Успеешь?
- А то, бл*, я казак - усмехнулся уничтожитель сомов, - Я буду на стареньком «Опеле» серого цвета с лодкой на багажнике. Удачи, рыбачки!
- И тебе не хворать, - пожелал Костя и продолжил дописывать обвинительное заключение.
- Ну, кумэ, я пойду – дел по горло, - махнул я рукой и направился на свою говенную териториию с наркоманами и бытовушниками, - Вечером заеду, куме привет.
В назначенное время мы с Костей, предварительно наловив в реке Сходня малька, в полной боевой готовности уже более получаса ожидали нашего третьего браконьера в условленном месте. Так как я был за рулем, то бутылку за бутылкой глотал «Ессентуки», мой кум успокаивался в салоне «Столичной», закусывая ее, еще горячей картошечкой, сваренной и сдобренной домашним маслицем и укропчиком моей супругой. Нервы были на пределе!!! Где же этот доморощенный Данди по прозвищу Сом?!!!
В это же время со стороны улицы Планерной на площадь вылетело чудо немецкого автомобилестроения «Опель», немытое со времен 1941 года. На крыше из стороны в сторону раскачивалась уже надутая и еле закрепленная лодка. Из незакрытого багажника торчал «Ветерок» с ржавым винтом. От такого зрелища я пол бутылки минералки вылил на землю, а Костя подавился огромной картошиной, при этом кисточка укропа повисла у него на носу.
- Я еще червей накопал!!! - заорал на всю площадь Олег, - Вдруг окушок или подлещик пойдет… Чего стоим, кого ждем? Давайте вперед, а я за вами!!!
Запрыгнули в машины и помчались в сторону Ленинградского шоссе. Я старался не смотреть в зеркало заднего вида, дабы не нервировать свою нервную систему и не быть очевидцем возможного ДТП, виновников которого мог стать наш юный рыбак. Перед поворотом на деревню Пятница нашего гонщика «Спиди» остановил патруль ДПС. Соответственно, остановиться пришлось и нам. Размахивая «ксивой», руками, волочившейся за лодкой веревкой и загадочно указывая на нашу машину, «короли дорог» пожелали ему, а естественно и нам счастливого пути.
До берега добрались без происшествий и удачно расположились на нашем облюбованном месте среди чудных сосен и песчаных берегов. Оперативно разбили палатку, развели костер и каждый достал заранее приготовленную женами снедь. Ну и, естественно, её родимую… «беленькую». А у нас с Костей был закон: приехали – снасти не распаковываем, а отдыхаем, выпиваем и готовимся к утренней зорьке. Свою меру знали. Пить друг друга не заставляем. Зачем? Завтра на рыбалку. Посидев часок, отправились потчевать в палатку, а наш новый друг-натуралист, сверившись со звездами и какими-то астрологическими прогнозами, удалился по течению реки искать наиболее подходящее для утренней рыбалки место или триппер.
… И вот она зорька. Красота! Солнце еще не встало. Туман стелется по воде. Кое-где слышны всплески: щурята и судачки гоняют молодь. Из под машины раздается храп новоявленного рыбачка. Тихо разбудили искателя рыбных мест, тихо разожгли костерок и, попив чая, двинулись к воде. Размотав снасти и насадив живцов, забросили донки. Не прошло и пяти минут, как у меня натянуло лесу и резким рывком я подсек и вытащил на берег судачка на 2.3 кг. Потом удача пришла моему куму. Потом мне. Потом опять куму. Так продолжалось на протяжении 40 минут. Настроение было приподнятое.
- Нет, хлопцы, так ловить не гоже, - возмущенно сказал наш третий рыбачек, не испытавший до этого ни одной поклевки, и засадил на все 5 крючков 5 жирных плотвиц и пескарей.
- Зря так много, - флегматично заметил Костя, - Толком поклевку не увидишь, если несколько «чурков» малька тронут…
- Не учите, казака трахать казачку, - огрызнулся Олег и метнул донку метров на 80 от берега.
За то время пока мы с Костей ждали поклевки, наш новый коллега по рыболовству успел опустошить мочевой пузырь, раздеться до трусов, всадить 50 граммов водки из своей фляги и закурить. При этом пытался нас «любителей-первогодок» учить ловле рыбы на Дону. - Не поймаю, то хоть на позднем осеннем солнышке позагораю, - проворковал он, затягиваясь цигаркой, - Нет здесь достойной рыбы!!! Нет!!!
Мы с другом переглянулись, усмехнулись и занялись своими обычными рыбачьими делами.
- Олег, у тебя лесу натянуло, - спокойно указал рукой я на его удилище.
- Не ссы в карьер, салага, – это зацеп, - парировал «профессионал» мои доводы.
- Да, ты чё, мудило, смотри, лесу тянет, - более критично поддержал меня Костя.
- Бля, дилетанты, как вы заебали, - произнес Олег и схватил удилище.
- Пацаны, в натуре, кто-то сидит!!! – завопил донской рыбак и попытался крутить катушку на себя.
- Не рви, мудило!!! – хором заорали мы.
Леска звенела, пружинила и ее таскало из стороны в сторону. В 60 метрах от берега был огромный бурун. Мы бросили с Костей свои снасти и побежали на помощь приятелю. Леску приходилось то отпускать, то «принимать»: противостояние длилось минут 9 или 10. Наконец из пучины показалась голова огромного судака, весом не менее 11 кг., которая хлопала глазами и не предвещала ничего хорошего. Уже, находясь на отмели, судачина извернулся, ударил хвостом, сошел с крючка, но еще находился на отмели: габариты не позволяли покинуть акваторию.
- Глуши, бля, его, Олег, - хором закричали мы с Костей, ища хоть какие-нибудь пригожие для каматоза подручные средства. А разве много можно найти на песчаном берегу.
- ДА, ЁБ ВАШУ МАТЬ!!!! СОМОВ ДУШИЛ, А ЭТУ ТВАРЬ НЕ СДЕЛАЮ!!! - заорал Олег и со всего размаху, как в цирке «Шао-Линя», прыгнул в своих в «розочку» трусах пятой точкой на, распластавшегося на песке здорового судака. Но судак тоже был выметен не из простой икринки и отдавать свою жизнь за подлого малька и тупого рыбака не имел ни малейшего желания. Понимаю, что опускающееся на него тело весом не менее 80 килограмм может причинить ему огромные неудобства, решил быть во всеоружии: он растопырил все свои плавники и помолиться «Нептуну». Лучше бы Олег помолился своему богу….
Огромный шип-луч спинного плавника (не менее 12 см.) судака аккуратно, но со скрежетом вошел под углом в 90 градусов в анус опера Олега. Если Вы, дорогой читатель, считаете, что был вопль, то Вы глубоко ошибаетесь. Возгласов экстаза тоже не было. Рыбина пыталась уйти в пучину – Олег хотел продолжать ходить в туалет самостоятельно. Оба кряхтели (говорят рыба не умеет говорить).
Костя схватил судачину за жабры, а я рыбака под руки. Кум мой умертвил рыбину, а я положил орущего Олега на живот. На крики пострадавшего сбежался весь берег. Пока все рыбаки восхищались пойманной добычей, я разыскивал по близлежащим машинам бинты и ваты. Залив в его (пострадавшего) анус все запасы спиртного и зеленки и, услышав в свой адрес уйму оскорблений, я понял, что во мне умел хирург.
Вы спросите, что потом? Да, ничего… Положил я его на пупок в машину, напихал в попу тканей и повез в Солнечногорскую больницу, где мне хирург задал один вопрос: «А по-аккуратнее трахать можно было?». На мой ответ: «Это рыба!», ответил: «Ну-ну!!!».
Вывод: не ездите с деллитантами на рыбалку.
(С)Важняк
Предотвращение убийства
Дорогая Енечка!
Ты этого не знаешь, но этот пост пишется исключительно с целью спасения твоей драгоценной жизни, так как я давно не была так близка к тому, чтобы сделать что-нибудь из ряда вон плохое - к примеру, отгрызть тебе хвост и съесть его на твоих же глазах. Ты единственное живое существо на всей планете - впрочем, не надо мелочиться - во всей галактике, способное довести меня за минимальное количество времени до максимального состояния бешенства. Мне совершенно непонятно почему ты так странно смотришь на меня, когда я шиплю и издаю нечленораздельные звуки. Ты не можешь не признать, что я невероятно милосердный человек. Более того, то, что ты жива, здорова и даже в меру упитана, говорит о том, что я не просто милосердна, а, если можно так сказать, являю собой олицетворение милосердия.
Я же не убила тебя тогда, когда ты, в очередном приступе любви, пыталась запрыгнуть на спинку кресла, на котором я сижу за компьютером. Ты помнишь? Ты немного промахнулась, лучше любых парикмахеров соорудив мне на голове своими очаровательными коготками несколько поразительно параллельных друг другу ирокезов и, не сумев удержать взятые позиции, спустилась таким же образом по моей шее. Да, я была близка к этому, но я ничего не сделала. И не сравнивай то, что я загнала тебя под диван и шипела на тебя агрессивней любого твоего собрата, с моими мучениями, когда я пыталась объяснить всему честному народу, что у меня не появилось никаких страстных любовников. Я гордо объясняла, что вертикальные зелёные полосы на шее являются последним писком моды и заменяют бриллиантовое колье. По крайней мере, если исходить из названия этой замечательной, столь красящей шею молодой девушки, жидкости. И не забывай о том, что тот душераздирающий вопль будет сниться моим соседям, кажется, всю оставшуюся жизнь. Все эти Крюггеры просто дети малые - ни один из героев не орал так при их появлении. С другой стороны, мне, наверное, стоит тебя поблагодарить - без тебя я никогда не узнала бы, что мои лёгкие простираются, кажется, до колен.
Я не убила тебя, когда ты металась по всей квартире в полиэтиленовом пакете, застряв в его ручке. Я даже согласилась с тобой, что ты была не так уж виновата - конечно, мне не стоило оставлять беспризорный пакет на полу. Брошенные пакеты пробуждают в тебе материнские инстинкты - ты бежишь их утешать, а они, подлые, набрасываются на тебя и захватывают тебя в плотные объятия. Естественно, тебя это очень пугает и только поэтому ты летаешь с пола на холодильник, с холодильника на плиту, с плиты на стол, компьютер, диван и дальше в ванную. Разве могут сравниться несколько разбитых тарелок, две разбитые статуэтки, опрокинутое кресло, потрескавшаяся штукатурка, перевёрнутый бак с бельём, треснутая раковина и опрокинутая сковородка с твоим первобытным ужасом. Только такой сухарь как я может не понимать такой тонкой души. И опять - я всего лишь шипела и плевалась, когда ты утрамбовалась в поддон холодильника, высказывая мне оттуда своё возмущение моим непониманием.
Я не убила тебя, когда ты залезла в стиральную машину, прельстившись запахом смягчителя для белья и пометила всё, находящееся в ней - пытаясь объяснить мне, что уезжать на два дня было величайшим свинством с моей стороны. Ты искренне не понимала почему тебе приходится опять сидеть в поддоне, так как, видимо лучше чем я, понимала, что всё это можно исправить, засыпав ещё несколько порций порошка и убив на это целый день. Ты добилась своего - целый день я не выходила из квартиры. Твой запах бельё впитало значительно быстрее и проще, чем запах всех этих смягчителeй вместе взятых, помноженных на 751. О чем только думает промышленность - я не понимаю. Все эти рекламы чушь и муть. Впрочем, среди перечня кетчупа, варенья (клубничного, сливового, яблочного, огуречного), шоколада и чернил, я действительно не нашла ничего, что говорило бы о катаклизме такого масштаба, как устроила мне ты. И я, заметь, тебя не убила - не смогла залезть под холодильник, если уже быть откровенной до конца.
Я не убиваю тебя за то, что все мои соседи смотрят на меня как на буйнопомешанную. Они не видят тебя - они видят, входящей и выходящей из квартиры, только меня. Ещё бы они не сомневались в моей вменяемости, слыша дикие крики, визг и шипение, издаваемые мной в совершенно, на их взгляд, пустой квартире. Если они однажды вызовут полицию или скорую, я не только не удивлюсь, но, скорее, поражусь их долгому терпению. Впрочем, может они меня боятся - буйнопомешанных, говорят, опасаются. Я не убиваю тебя за то, что из всех моих плюшевых медведей, в количестве две штуки, ты извлекла всю шерсть, пытаясь поудобнее на них устроиться. Ты сочла, что шерсть им не к лицу. Что ж. Я тебя даже не ругала. Правда, тебе пришлось опять утрамбовывать себя в поддоне, когда я извлекала эту самую шерсть из всех доступных тебе мест в квартире, включая мои шкафы - бельевой и книжный.
Но стащить мой, слышишь - мой, последний, слышишь - последний, кусок сыра только для того, чтобы его раздербанить и аккуратно утрамбовать мне в кроссовки?! Ты, которая всё равно не ест ничего, кроме своего обожаемого корма, который стоит как самая дорогая вырезка - какого черта ты его схватила? Для чего ты его таскала по всей квартире, оставляя после себя сырный след?! И чем, я тебя спрашиваю, провинились мои кроссовки и я, пытавшаяся их надеть и сполна ощутившая как чувствуют себя спагетти?! Я точно тебе говорю, лучше не вылезай из этого поддона ближайшее время - я хоть и милосердна, но могу пришибить ненароком - несмотря на всю свою милосердную сущность, я бы даже сказала исключительно вопреки оной. На этом я заканчиваю, хотя и понимаю, что между нами ещё очень много недосказанного!
Не судьба
В середине 90-х, будучи только назначенным на должность следователя, был я закреплен за опытным «важняком» нашего управления майором юстиции Геннадием Николаевичем Селавиным. Несмотря на то, что официально суббота являлась не рабочим днем, мой наставник любил первый выходной каждой недели посвящать до обеда работе. На это у него было две причины. Первая: большая семья, состоящая из жены и 2 детей в однокомнатной квартире. Вторая: в субботу можно было спокойно поработать, т.к. «большие курбаши» посвящали «уик энд» дачных утехам и как говорил сам Селавин: «Никто не будет мне тормошить серое вещество через мои нежные ушные раковины, благодаря которым я в детстве смог благополучно закончить музыкальную школу».
У меня также было две причины прийти в законный выходной на службу. Первая: дома было скучно. Вторая: мне просто было интересно познавать специфику следственной работы и общаться с мудрым наставником.
Итак. Пришли, поудобнее расположились за рабочими местами, налили кофе и приступили к ознакомлению свежей прессы. Геннадий Николаевич закурил трубку и раскрыл «Литературную газету», я засунул в рот бутерброд с сыром и приступил к просмотру занимательного детектив-шоу: «Оперативная сводка за прошедшие сутки». Субботнее утро вступило в свои законные права. Спустя некоторое время, Селавин отложил газету в сторону, прочистил искуренную трубку и нежно посмотрел на меня.
- Шура, дружище, окажи милость – сходи за пивком, а то после вчерашнего, я как-то не очень в форме, - интеллигентно попросил наставник и протянул купюру.
- Без проблем, - сказал я и метнулся в магазин.
Испив принесенное пиво, Геннадий Николаевич достал из сейфа уголовное дело и придвинул к себе печатную машинку.
- Нус, приступим, - скомандовал сам себе наставник и стал с бешенной скоростью печатать на этом чудо агрегате. Я продолжил читать сводку.
В дверь постучали.
- Открыто.
- Здрасьте, я хотел бы сделать заявление, - сказал, стоявший в дверях молодой парень.
- Какого рода заявление? - не отрываясь от машинки, спросил Селавин.
- Я хотел бы признаться в совершении грабежа.
- Признавайтесь, - невозмутимо разрешил Геннадий Николаевич.
- Пару недель назад я ограбил отделение почты и украл выручку из кассы.
- Юноша, скажите, а вы сегодня ничего наркотикосодержащее не употребляли? - спросил наставник, продолжая печатать документ.
- Нет, - настаивал на своем наш гость, - А еще днями раньше я ограбил небольшой парфюмерный магазин.
- Александр, пожалуйста, принесите сводки за прошлую неделю, - обратился ко мне Геннадий Николаевич, - А вы проходите, молодой человек, присаживайтесь.
Не успел я скрыться за кабинетом, как меня догнал Селавин.
- Шура, сводки потом! - начал возбужденно шептать мне наставник, - Срочно звони в УБОП округа!!! Действительно по Москве и округу прошла волна нападений на почты и мелкие магазины. Бегом, Шура!!!
Я исполнил поручения старшего, но при этом долго объяснял операм, что я не придурок и абсолютно трезв. И только после того, как я назвал фамилию наставника, на том конце провода ответили: «Выезжаем» и приговорили: «Если что, лейтенант, - тебе пиздец». Затем проверил сводки – всё тютелька в тютельку. Когда вернулся в кабинет, то увидел мирно беседующего Геннадия Николаевича с покаявшимся грешником.
Я незаметно кивнул наставнику. Старый следак вытащил из стола наручники и обратился к нашему визитеру.
- Михаил, (так звали подозреваемого), Вы не против?
- Нет, пожалуйста, - ответил Михаил и протянул руки.
- Александр, возьмите бланк протокола допроса и будьте готовы выслушать нашего раннего гостя, - обратился ко мне наставник.
Через полчаса допроса было запротоколировано 5 эпизодов преступной деятельности Михаила и его гоп-компании на территории Москвы, которые точно сходились со сводками ГУВД. Когда меня сменил Геннадий Николаевич, явились три «добрых» парня из УБОПа, на лицах которых я прочел свой приговор. Старшего звали Антоном, двух других – Павлом и Анзором.
- Николаич, ёптыть, если ты нас не убедишь в необходимости нашего присутствия здесь, то мы твоего молодого пинкертона вместе с тобой вывезем за МКАД и вы дружно прекратите свое существование на этой грешной земле, - пробасил Антон.
Я чихнул. Михаил вжал голову в плечи. Геннадий Николаевич протер очки и невозмутимо ответил:
- Здравствуйте, коллеги. Что за манера вести себя подобно маргиналам. Антон, сколько я тебя знаю – столько ты меня пытаешься лишить жизни. И именно, что интересно, за МКАДом. Там что, земля особенная?
- Короче…
- Вот этот молодой человек, - наставник указал жестом руки на Михаила, - пришел и уже сознался в 5 разбойных нападениях на почты и магазины. Со сводками все сходится. И между прочим, продолжает чистосердечно сознаваться в своих некрасивых деяниях. Правда, Михаил?
- Да, - ответил подозреваемый и немного отсел от, стоявшего рядом, «копателя» земли за МКАДом.
- Что-то здесь не то… - хором засомневались опера и взглянули почему-то на меня, - Николаич, дай нам побеседовать с ним?
- С кем? – удивился наставник, видя как «копатели» смотрят в мою сторону.
- Да с этим Михаилом, - ответил Антон и перевел взгляд на подозреваемого.
- Не-е-е-т, - протянул Селавин, - Нехуя вам с ним беседовать. После ваших разговоров меня прокурорские и адвокаты доёбывают. У нас троих здесь итак конструктивная беседа. А вас вызвал для других мероприятий. Сейчас поедите выдергивать потерпевших, проводить обыска и изымать оружие. Кстати, я думаю вам еще люди понадобятся. Все пиздуйте, постановления об обысках и адреса терпил получите через час.
- У меня 2 просьбы, - подал голос Михаил, - Вы понимаете, что все преступления я не один совершил… Короче, вы же можете не сообщать им о том, кто их сдал? Ведь мне на зону идти…
- Без вопросов, - заверил Антон, - Задержим их в ходе проведения оперативно-розыскных мероприятий. А вторая просьба?
- Все равно у меня в квартире обыск проводить будете. Возьмите меня с собой с семьей попрощаться.
- Хорошо, Михаил, - пообещал Геннадий Николаевич.
И завертелась и закружилась процессуальная машина предварительного следствия в полную мощь. К десяти вечера все было закончено. Михаил рассказал о 26 эпизодах их преступной деятельности и сдал соучастников. По 20 преступлениям был опознан потерпевшими. На указательном пальце моей правой руки вздулась огромная мозоль. Чернил лишились 2 ручки. Опера уставшие, но довольные, накрыли в кабинете стол. Не часто, согласитесь, задерживают организованное преступное сообщество и не каждый раз за день вырисовывается 26 «палок».
Прежде чем отправить Михаила в СИЗО мы с Геннадием Николаевичем накормили его.
- Миша, вот скажи, а чего ты решился прийти с повинной?
- Да, как вам сказать, - опустив глаза, начал подозреваемый, - У меня неделю назад сын родился. А вчера увидел его, и что-то сломалось в душе. Все равно рано или поздно поймали бы, а так лучше самому прийти и покаяться. Раньше сяду…, быстрее ребенка увижу.
- Антон, - позвал наставник опера, - Отвези Михаила в СИЗО.
- Вы про просьбу мою первую помните? – спросил напоследок задержанный.
- Помним Миша, - похлопал его по плечу один из оперов, - Всем твоим подельникам сказали, что задержан ты был в последнюю очередь, а соответственно вложить их не мог. Пусть сами думают, кто из них лопух.
На следующий день, завтракая на кухне, я слушал какую-то FM-станцию. Настроение было отличным. Предстоял воскресный день.
«Сегодня у нас в гостях заместитель начальника УВД… Расскажите об успехах подразделений по борьбе с организованной преступностью…»
- О как! – подумал я, - И что же наш зам сегодня расскажет?
«Проблемы и трудности есть…бла-бла, бла-бла. Однако есть и достижения» - продолжал вещать голос полковника из колонок. «Только вчера, благодаря явки с повинной Михаила Р., сотрудниками УБОП были задержана преступная группа из 4 человек, совершавшая на территории столицы разбойные нападения на почтовые отделения, магазины и автовладельцев…».
- Твою мать!!! - на всю квартиру заорал я и кинулся к телефону.
- Геннадий Николаевич, - без приветствия начал я, - Как же так, мы же обещали.
- Что ты кричишь? Что случилось? – спокойным голосом спросил наставник.
Я вкратце и в красках рассказал услышанное по радио.
- Приехать в Управление сможешь!!!?
- Да…
- Выезжай, я тоже лечу!!! - прокричал Геннадий Николаевич и положил трубку.
В конторе нас уже ждали вчерашние опера. Когда я увидел Антона, то понял, что мне надо было умереть вчера. Мы, следователи, думали на УБОПовцев, а опера, естественно, на нас. Но разобрались. Все оказалось прозаичнее.
Когда вчера вечером наше доблестное УБОП доложило руководству о проведенных мероприятиях, то «большим звездам» захотелось поделиться своими эмоциями с СМИ. О просьбе оперов не сообщать из оперативной целесообразности о явки с повинной, руководство в экстазе забыло. А может просто начхало.
Когда разобрались, убоповцы помчались в СИЗО решать вопрос с содержанием Михаила и с его легендированием с Бутырскими операми. А Геннадий Николаевич, приложил все усилия, чтобы это уголовное дело оставили в нашем производстве.
К счастью, общими усилиями нам всем удалось спасти Михаила от воровского суда и по народному он получил 6 лет. Уже, наверное, на свободе. Удачи тебе, Михаил. Прости, что предали. Не хотели. Суки оказались, а обещали… Прости. Думаю, ты наш помнишь? Мы не все менты, суки!
(с) Важняк