Фантасмагория по известным эпизодам о востоке

СКАЗКА О ЗОЛОТОМ ОГНЕ И ЧЁРНОЙ ОВЦЕ.
1
В давние времена, когда бород не брили вовсе, в далёком краю, там где праведники зажигали солнце от золотого огня и пускали его катиться по небосводу на запад, даря миру свободу и надежду каждый день, люди жили в мире и процветании, и не было на всей земле места более цветущего и праведного. Мудрецы и пахари, строители и лекари, художники и библиотекари хранили и приумножали свой золотой огонь и у каждого свой. И вместе давали движение жизни по кругу, да по спирали?
В одной порядочной семье животноводов завелась паршивая овца. И не то чтобы была она особо паршива просто была она черна и другие белые овцы блеяли на неё и бадали. Кушала она одна и пила в одиночестве и грустно смотрела как другие кудрявые овцы весело скачут чехардой и жмутся в кучу по ночам. Но однажды ей сказочно повезло. Хозяин отары выбрал её для жертвенного алтаря в честь рождения своего первого ребенка. И другие овцы молча пялились на священный обряд и завидовали чёрной счастливице. И так уж им стало обидно, что не их выбрали для заклания на праздник. Сглотнув обиду, побежали они в хлев, выгнали от туда других животных и плюхнулись в навозные кучи, и стали похожи на чёрную свою сестру, и каждая думала что в другой раз именно её выберет зоотехник для праздничного ритуала.
Пока жена рожала, счастливый хозяин собирал в своём дворе гостей, угощал их мясом и поил божественным напитком что звался аль куль и считался у местных целителей священным порошком, что в малых дозах исцелял тело и веселил душу. Когда же из шатра раздался первый крик новорождённого, с радостью в сердце ворвался отец под навес и обомлел. На руках повитухи лежал горбатый и бледный уродец яростно сучивший розовыми пятками и таращась огромными глазами Не взлюбил отец младенца и хотел убить жену, потом подумал и решил убить гинеколога, потом еще подумал и решил убить то ,что доктор вынул из его жены, потом запутался в своих решениях, в сердцах выскочил из шатра и убил всех своих овец. И не было конца страданиям отца. Родился у него сын, но не было у него сына, пожертвовал он одну овцу, а лишился всего стада. Сжалилась над ним одна добрая женщина, бывшая наложница вельможи и сказала:
- Дорогой сосед, меня уволили с работы и у меня нет своих детей, но есть много свободного времени. Я избавлю вас от этого ребенка и заберу его себе. Скажи лишь как мне называть его?
Посмотрел несчастный на разорённый алтарь, где мухи жрали жертвенное мясо, дал имя ребёнку и умер. Так и прозвали малыша Муха. Но вскоре она пожалела о своем поступке. Малыш был глуповат и очень жесток. Ей пришлось отдать его в общину бедуинам, но и тем было не сладить с буйным нравом крохи. Учиться он не хотел, работать не мог. Когда пришла пора собирать лагерь и переходить кочевникам на чистые места искать зелёные луга, пошли они к матери Мухи и сказали:
- Забери его в зад или нам придёться перерезать ему горло
Были у бедной женщины несколько друзей, да пару слуг и с ними отправилась она в долгий путь, к дальним родственникам, подальше от места с дурной славой о её отпрыске. По дороге от нервов и усталости погасла как свеча, да свернула с размеренного пути в страну мёртвых в тоске и отчаяниях. Пришлось её соратникам возвращаться с попутным караваном в родные места, да искать новое прибежище для неугомонного сорванца. Но никто не хотел брать такую обузу в свой дом. Лишь старый дядя Мухи, бедный пастух, спустившийся с гор и ничего не знавший о дурной славе племянника, согласился на медовые уговоры нянек и в другой раз взял непоседу с собой в путешествие по сочным пастбищам, да горным высям. Ночевали они в пещерах пили воду из родников ели сыр да целыми днями пялились на отару. Так и рос мальчуган в тиши и безграмотности.
2
Как-то вечером забрёл к ним на огонь странствующий пилигрим. Представился Исой. Покушал, попил, отогрелся. Захотелось ему отблагодарить доброго старика и его убогого пасынка. Был он беден как церковная крыса и кроме книг других бумаг не ведал. Всё богатство своё хранил он на кончике языка, а в ладонях лелеял малую частицу золотого огня добытого праведностью и хитростью на ярмарке в столице. Но огня того было мало чтобы зажигать солнце, лишь нагреть воды кружку. Посмотрел он на седого козлопаса и
понял. что тому уже никакие радости не светят кроме тех что у того уже есть и желая подбодрить кривого малыша молвил:
- Сей знак между твоих лопаток принесёт тебе богатство и славу и ничего не бойся в жизни кроме жида
И ушёл в поисках потаённых рудников истины. Долго ещё смотрел Муха ему в след. Глубоко засели слова чужака в чистую голову малыша и посуда осталась не мыта, и костёр в очаге погас, дядька на шкурах сопел сладкими снами. Мальчик ждал рассвет и грезил как однажды горб пойдёт и принесёт ему богатство, а потом пойдёт и принесёт ему славу. Станет он обладателем самого большого и красивого золотого огня, и сдохнут недруги от зависти, и будут кланяться, и целовать стопы его, и называть праведником, и просить о милостях.
Время шло Дорос Муха до пуха под носом. В одном городе повстречали они рекрутов. Те искали отроков для военной службы. Прицепился к ним искатель славы:
- Хочу на войну, жажду подвигов, добуду победу и стану адмиралом верблюжьего флота. Пишите меня в реестры, выдайте довольствие и обмундирование. Согласный служить за казённый счёт!
Посмотрели на него служивые, посомневались.
- Ты ж косолапишь убогий. С косолапием в кадровые никак нельзя. В наступление тебя тяни, при отступлении толкай. И в строевой и на марше мороки от тебя будет больше, чем рати. Может в писари? Грамоте обучен ли?
Недросоль насупился и на его молочном лице проступили беспорядочно розовые пятна ярости. Ему одновременно хотелось разорвать вояк зубами на части или убежать в чистое поле и в одиночестве поплакать над своей горемычной судьбой. Но до того как решение созрело, рекруты сдались:
- Ладно, ладно. Видим что в штабные не годишься. Пойдёшь в авангард, авось прихлопнут в первом бою.
Оружия не дали. Дали щит. Поставили во фронтальной шеренге лучников оберегать. Служба, что надо! Стоишь себе, щитом прикрывшись, да о славе мечтаешь. Одно сожаление не с жидом воюют. Вокруг стрелы свищут, копья воздух секут, упёрся и не высовывайся. Хорошо служить! Всё просто и понятно, а в конце может медальку дадут, а можно ещё героизм какой совершить, тогда уж гляди и искру золотую выслужишь. Повоевали, да разошлись. Нелепая война... Злости не хватает. Вот, добудет он золотой огонь праведника, вот, уж он им покажет как воевать нужно. Постоял ещё, позлился, плюнул, да к дядке вернулся. Хоть и бедно у того, и скучно, а ни кому он больше не нужен.
И годы шли бессмысленно по дорогам и бездорожьям в след бредущим стадам. И много тех путей он изведал и даже стал понимать как всё в мире устроено. Лишь горб никуда не шёл и ничего ему не приносил кроме насмешек молодых девок, да издёвок деревенских пацанов. Вот, уже и возраст переваливается через изгородь безбородой юности, а тут не то чтобы заявленного нет, но даже жениться нет никакой возможности. А жениться, ой, как хочется! Аж, руки чешутся и ноги чешутся, и в паху свербит, и в голове звенит, а девки, дуры, хохочут, а ущипнёшь так в драку лезут. Не дело это, чтобы бабы решали за мужиков желания. И вот ведь беда, не подкрадёшься и не угонишься за игривыми. С таким то грузом на спине, да с пустыми карманами. И чего с ними не так? Не понять... Жида вам в мужья! Вот, разживусь золотым огнём будете мне чресла маслать.
3
Нравилось Мухе на базаре. Тут главное место застолбить грамотно, чтобы в полдень не пекло и место проходное, да к городским воротам поближе, а там уж никакой клиент не уйдет. Зычно его зазываешь да чтобы толпа ржала, а ежели толстосум товаром заинтересуется, так с комплиментом не топчись. Бойко дядька деньги считает да степенно в сторонке улыбается. Тут на рынке он, Муха, главный. И люди ему улыбаются. И другие торговцы вокруг довольны и даже как завидуют. Ловко выдёргивает Муха товар из кучи да в самом выгодном свете разворачивает:
- Не сомневайся любезный. Такой товар хоть на папаху, хоть на сапоги, а нарубишь, в казан свалишь, немного специй и зови друзей, да только следи. чтобы пальцы себе не пооткусывали
- Подходи рыжебородые. Откуда вас таких суровых занесло. Варяги? Знаю! Бери, поморы, мой товар для обратной дороги. Качки не боится и согреет и накормит.
- Сеньор степенный, что ты ходишь туда сюда без цели? Отдохни. Поглазей на бараньи бои, да следи за своим кашелём. Монеты тебе понадобятся купить отвагу победителя.
Ничто не ускользает от взгляда молодого зазывалы. Азарт накрывает его красноречием. И что бы он не говорил на всё толпа реагирует. Тут важно с почтением к каждому. Ухватить настроение, почувствовать клиента. Расстелиться ковром, собраться шатром. Удивить, рассмешить, огорошить. И вновь дядя развязывает кожаный схрон и звенят царские образа золотые да серебряные.
-Эй, красавицы, козьи ваши глаза, запускайте руки в мои мешки, пощупайте шерсть, узнаете, что такое нежность, почувствуете истинную любовь. За неё не жалко ни драхм, ни динар.
Вот дама солидная не молода уж, но выглядывает игриво из под балдахина. Глядит на Муху важно и с прищуром. Слуги держат паланкин с почтением. Уж не впервые замечает он её эскорт на ярмарке. Говорят она богатейшая вдова от моря Пурпурного до самых стен Буры по имени Жижа. Покупает не торгуясь, но к товару придирчива. Напомажена и благоухает. Запах её благовоний распознаёт Муха средь всей какофонии ярмарочных ароматов легко. Приосанивается.Уж больно смачно звенят и сверкают на ней украшения. Она наклоняется к свободному слуге протягивает ему фляжку, что то сказала, указав на фонтан с водой. Тот стремглав кинулся выполнять поручение затерявшись в толпе.
- Сегодня в продаже бабилонские козы. Дают чудесное голубое молоко - выкрикивал Муха, демонстративно отвесно наливая молоко в кружку из небольшого кувшина с длинной горловиной - мой мудрый дядя кормит их финиками и инжиром строго по лунному календарю для целебных свойств - задорно врал он, перескакивая ограду вальера - Вечная молодость и красота ингредиенты этого напитка - приближался он к паланкину. Слуга отчаянно ругался с солдатом возле источника создавая ещё большую суматоху. Он явно не успевал.
Дама с лёгким надменным удивлением следила как молодой торговец скота виртуозно лавировал между людьми и животными, приближаясь к ней с полным бокалом молока. Ей страстно захотелось молока.
- Этот козий эликсир с утра бодрит, а вечером успокаивает. Днём даёт прохладу, а ночью согревает - Торговец проворно подскочил к носилкам и с поклоном протянул манящий кубок. Капли молока брызнули через край и разбежались по его пальцам. Его непосредственность подкупала, наивность умиляла, молодость завораживала, а кривизна спины добавляла некоторую смиренную солидность. Дама дотронулась до кружки, до влажных пальцев юноши, ощутила сладковато - масленичный вкус на губах, на языке, в горле и приняла сосуд. Юноша проворно развернулся и также весело поскакал прочь.
Дядя укоризненно качает головой. Мальчишества и озорства он не одобряет. Пацан подскакивает к старику, кладёт руку на плечо и задрав голову издаёт пронзительное улюлюканье, вливая свою ноту в рыночный галдёж. Этот клич подхватывают другие торговцы. Рынок - это жизнь!
Слуга торопливо вернулся с полной флягой. Зыркнул не добро в сторону козлопасов. Сунул её под подушку и процессия тронулась с места. Коренастый и суетливый он окриками начал расчищать дорогу вперёд. Дама двумя руками держала фужер и маленькими глотками наслаждалась поистине божественным напитком.
День клонился к закату. Тени наползали на противоположные стены. Торговцы сворачивали навесы. - Как прошёл день, дядя? Хороша ли прибыль?
- Была бы хороша коли была б наша. А так то после долгов останутся лишь козьи кàтушки. Загоняй отару в ясли. Пойду стражу уплачу и собираться на постой надо.
- Эй, малахольный. Да, ты, кривой. Подойди-ка - возле загона стоял тот же молодой и важный крепышь в руках он держал опустошённую кружку. - Госпожа велела благодарить. Желает сделать заказ. Большой кувшин твоего пойла к вечернему столу. Как глашатае объявят о схождении золотого огня приходи к зелёной вилле, что со лвами за оливковой рощей, С тобой за коммерцию говорить желают. Найдёшь ли, хороняка!
Муха ничего не ответил. С таким лучше не связываться. Вломит потом ещё и правым окажется. Очень уж на жида похож. Взял стакан и кивнул. На дне стакана лежала медная монета.
4
Оптовые партии, логистика, фондовый рынок, страховые займы... В голове Мухи происходил какой-то коллапс и это делало его счастливым. Он не понимал и половины из того, что говорила эта милая старуха, но чувствовал, что это именно тот шанс о котором пророчил пилигрим Иса. Они сидели на пуфиках и подушечках в большой приёмной зале. За эту женщину он готов был умереть и жить вечно. Она в него верила! Она говорила с ним как с равным. Теперь он жалел, что раньше избегал своего отражения, а ведь ему сейчас так необходимо выглядеть по деловому умным, не разочаровать эту любезную сеньору и не выглядеть полным идиотом. Где напрячь? Где расслабить мышцы? Как придать себе солидности? И весь этот шик вокруг давит на плечи. Может надо сдвинуть брови? Это должно придать лицу серьёзность.
- Более подробно в дела компании вас посвятит мой распорядитель, а сейчас я предлагаю отужинать - Жижа по-дружески мягко положила ладонь на его плечо.
Молодой коммерсант остолбенел, он не мог пошевелиться. Всё его тело стало единым монолитом, а внутри этого монолита стучалась и искала выхода единственная мысль:
- Улыбайся, улыбайся, скотина
Усилием воли он раздвинул щёки, обнажив крепкие молодые зубы и страх с треском вырвался наружу через задний проход, сыграв на шёлковом пуфике заячью дробь.
- Лучше бы я реально окаменел - подумал Муха
- Мне импонирует ваша искренность - произнесла дама, изобразив на лице умиление - у вас прекрасная улыбка и такой мужественный взгляд... Вы напоминаете мне моего первого мужа.
Вошел крупный чёрный евнух и тонким голосом объявил что ужин накрыт в саду
- Спасибо, Мир - отозвалась барыня не отрывая взгляда от юноши
Её взгляд пронзал своей простотой и откровенностью. Муха окончательно растерялся и не понимал кого она благодарит.
- Пожалуйста - ответил юноша на всякий случай - но меня зовут Муха - и тут же подумал - не слишком ли дерзко и неуместно всё это звучит.
- Я помню. Идёмте в сад, мой мальчик- и уверенно опираясь на молодого человека подбоченясь и крякнув, женщина начала подниматься.
Бабуся оказалась тяжеловата.
5
Четырёхугольный сад был окружён высокой стеной, отделан зелёной керамикой и белыми барельефами, на которых какие-то люди, то ли боролись то ли обнимались и чего-то куда-то тащили. Фонтан с бирюзовой водой и фигурами в откровенных позах то ли неприлично оседлавших огромного водного змея, то ли наоборот змей домогался людей. Широкая деревянная веранда под пальмами была устлана яствами и расшитыми золотом валиками, подушечками и ковриками. Сверху всю эту витиеватую помпезность покрывало
иссиня-черное небо исколотое миллионами звёзд. По периметру горели стояки факелов и в каменном гриле курились благовония. Потрескивали угли.
- Вам нравится этот дом? - спросила женщина расправляя плечи и выпячивая навстречу молодому мужчине достоинства в мягких одеждах
- Я предпочитаю аскетизм, долгие раздумья и самопознание, - хорошо это я завернул, отметил про себя юноша. Надо будет запомнить и добавил - Мне нравится небо в вашем дворе, дрожайшая Жижа
- Я вижу вы не так просты как кажетесь. Налить вам бокал аль-куль?
- Благодарю, но я пожалуй воздержусь - дама выглядела расстроенной отказом и Муха поспешил объяснить - мой отец был аль-кулист это принесло в наш дом страдания и разорения, а вообще я происхожу из древнего рода...
Муха ещё хотел добавить какой-нибудь факт из своего благородного прошлого, но ничего не лезло ему в голову и тогда он засунул себе в рот большой кусок козьего сыра.
- Я давно искала такого человека как вы - ловкого и энергичного и надеюсь мы будем полезны друг другу - произнесла дама не спеша и наклонила голову так, чтобы глаза мерцали из под бровей в свете вечерних факелов.
- Какие у неё большие и круглые груди - подумал Муха и вспомнил лысого соседа на рынке торговца дынями и другими круглыми фруктами, а вслух сказал - Буду рад служить вашей светлости - подумал ещё и добавил - С неистовством
Дама приподняла брови
По саду плясали и мельтешили тени. Вечер проходил в непринуждённой светской беседе. Точнее, дама болтала без умолку и пила, пила , пила пока не завалилась колодой , уложив пышную щёчку на стопку тёплых лавашей. Муха посмотрел на её пухлые губки приоткрытые в сладостной неге. Снова отметил правильность формы её грудей под ажурным халатом. Бугристая коленка и не большая ступня с которой свешивался остроносый тапочек.
- Отодрать бы тебя как сидорову козу - пришла крамольная мысль и тут же спохватился, - а вдруг нельзя.
Гость поднялся и прошёлся вокруг сада. Подергал ручку двери. Закрыто. Было тихо. Только цикады шумно снашались где-то в зарослях. Подошёл к барельефу и попытался разобраться в сюжете фрески, но изображение явно иллюстрировало исторический факт ему неизвестный.
- Нет - наблюдательно заключил Муха - люди так жить не должны!
Потом он разглядывал свою клочковатую бороду в воде фонтана, длинные заросли бровей и прямой нос. Обернулся на террасу где сопела и похрюкивала хозяйка несметных богатств. Из всей фигуры ему открывался лишь огромный зад в красных и золотых цветочках.
- А ведь она на меня запала - тихо произнес он - определённо запала - отогнал он сомнения.
Масло в факелах заканчивалось и ничего не оставалось как ложится спать. Он расположился в противоположном углу веранды обложился пуфиками и в сомнениях - а всё ли он сделал правильно? - уснул.
6
Муха с закрытыми глазами вываливался из сонного дурмана. Мелькание... Снова мелькание... Печёт лоб... Невыносимо раздражает как печёт лоб... и плечо. Муха закрыл голову рукой, но сон безвозвратно ушёл оставив тягомотную сонливость. Сквозь дырочки между рукой и носом пробивается свет и снова мелькание.
- Какая блядь снова не закрыла ставни восточного окна в ночлежке.
Резко поднялся и сел. Он не сразу вспомнил как оказался на этой веранде, в этом саду. Да и сад с утра выглядел несколько иначе. Он был уже не такой уютный как вчера. Пальмовые листья не спеша шевелились на ветру. Напротив широко раскинув загалёные ноги и укутавшись с головой в покрывала лежала Жижа. Она казалась беспомощной и доступной. С этой женщиной на одном ложе он провёл ночь. Теперь она ему почти родной человек. Муха пополз по коврам раздавливая под собой остатки вчерашнего пиршества. Взгромоздился верхом на её ногу приложился лицом к толстой ляжке. Втянул в себя аромат горячей кожи. Тело под покрывалами зашевелилось.
- Скорей - сверкнуло в голове - сейчас или никогда. Максимум, потом извинюсь.
Он перевалился через препятствие и оказался меж её ног. Оттянул подол кверху и увидел приоткрытую складку покрытую серым редким пухом с высунутым язычком . Провёл ладонью от живота к лобку и обратно. Под пальцами шевелились кудрявые волосики. Аккуратно приподнял и согнул ей ноги в коленях. Тело под тканями издало хриплый стон. Лоно чавкнув раскрылось.
- У тебя очень красивые глаза - тихонько сказал юноша и извлёк из под своих одежд напружиненный ствол - ЖЖЖЖЖижечка! Всё закончилось очень быстро в три - четыре движения. Очень неожиданно быстро. Женщина не шевелилась.
- Сейчас она проснётся и выгонит меня взашей. Будь, что будет - Раскрасневшаяся промежность неудержимо манила Муху соблазном. Он прильнул губами к розовым складкам. Ствол снова ожил и напрягся.
Нет - подумал он - так жить нельзя - и снова вошёл в светскую даму.
Солнце поднималось по дуге и скрылось за дом. Мужчина то переворачивал леди на живот, то прислонял к колонне, то грузно наваливал её на себя и качал, качал без устали.
Вобщем, он получил новую работу. Евнух вынес на подносе контракт и они скрепили его вексельными печатями. А вечером , с
наступлением прохлады, новоиспечённый коммерсант вывел большой караван в столицу Буру подписывать договора с купьцами и менялами. Его сопровождали чёрный Мир разбирающийся в умножении и сложении и коренастый уже знакомый ему слуга знающий деление и вычитание.
7
Теперь бледнолицый и немногословный юноша с медвежей походкой, жизнь которого упиралась в загон овчарни, перемахнул через изгородь своей судьбы и на похотливой кобылке въехал на очередную ступень в иерархии общества. Пускай вельможи ещё не протягивали ему руки и глядели с высока, но уже появилась челядь которую он мог распенять или отходить палкой. Постельное бельё, серебряные кубки, постоянный церемониал и расшаркивания. Ощущения утончённости бытия щекотали честолюбие нового человека.
Жижа с удовольствием и требовательностью относилась к премудростям гигиены и макияжа. Она ревностно требовала соблюдение чистоты, чистки зубов мисваком и использование благовоний. Молодой человек научился подчернять и укладывать волосы , пользоваться белилами для лица. Он обзавёлся по истинне царскими привычками. Как будто спасая свою собственную молодость, женщина тщательно следила за внешностью простоватого молодьца. Во всём остальном жена была не прихотлива, послушна и абсолютно доверяла своему мужчине.
- Как удивительно устроена жизнь - философствовал Муха, сидя на верхней террасе в доме своей пассии, а значит в своём доме. Её слуги теперь были и его слугами. Её скот был и его скотом. Её дела были его делами. Теперь он распоряжался всем этим богатством своей жены и он принадлежал ей. Теперь он уж не зазывало нищий. Миллионами ворочает, целыми партиями товар скупает, меняет да продаёт. Прибыли нынче не теже, что слёзы в дядькином схроне. Теперь его кошельки верблюды вьючные с охраной таскают. Когда- то его сверстники, учившиеся в школе смеялись над ним и кричали всякие слова научные : дислектик, грамотей, астронавт, имбецил. И учитель заставлял рисовать палочки и кружочки до боли в пальцах. Наверняка он был жидом!
- Нате, выкусите! Без ваших наук в люди выбился, а придёт время и огонь золотой добуду. Жаль только, что купить его нельзя и украсть нельзя. Но ежели хватило у меня ума золотой вдовой овладеть, то придёт оказия и с золотым огнём справиться. Всё в силе праотца! Скучно дома только, а на торгах ярмарочных хорошо.
Тяжело дыша и посвистывая грудной жабой на террасу поднялась Жижа:
- Что ты на эту крышу всякий раз лезешь. Глянь как другие мужчины в семьях в свободный час во дворах с друзьями лясы точат или фигурки по доске двигают, пьют да закусывают, смех кругом, веселье. Один ты как сыч залезешь на верхотуру, да в облаках витаешь. Я Мира в лавку заслала. Сегодня нас посетит высокий гость - городской голова, обсудить заботы о грядущем празднике.
Совсем она старая. Ворчливая. Ни проку от неё, ни толку, ни потомства. Не должны бабы в высокие материи мироустройства лезть. - Мир, гад, наверняка подворовывает. Отрубить бы ему руку жидовскую.
- Не болтай глупости. Миру кроме книг учёных ничего в жизни не надо боле. Иди зубы почисти да халат смени. Ходишь как дервиш. - удаляясь наставляла жена.
Хочешь не хочешь, а городской голова золотой свет солнцу даёт и с великим праведником на короткой ноге. Лучше не перечить. - Поживём - увидим.
Поднялся Муха. Прогладил руками по лицу и бородке. Стряхнул с себя мысли путанные растянул лицо в улыбке приветственной и пошёл к приёму готовиться.
8
- Дрожайшая Жижа, грядёт великий праздник, суетливые дни. Бессчетный люд нахлынет на церемонию лобызания священных яиц праотца нашего. Мы, лица вельможные должны побеспокоиться о реликвии каменной и порядке суеверном.
Не нравиться Мухе голова городской. Вечно припрётся пожрёт и деньги клянчит. То бродяг ему пристроить надо, то сирот кормить надумает, то колек лечить, то дорогу мостить. И ноет и жалуется. Гнида чреватая! В последний приход вообще нонсенс учудил - менестрелей да богомазов поддерживать решил. Дармоедов городских. Пузо своё поддерживай, огненосец кучерявый! Но сидит Муха позади женщины, молчит, улыбается мило, и головой кивает в знак справедливости.
- Вы ведь знаете, любезная, каков народ не управляем в массе своей. Мы помним как в последний раз с пьедестала яйца каменные соскользнули и вакханалию спровоцировали. Мы с вами как никто другой в бережности к святыни заинтересованы. Нельзя допустить смертной давки. Кто ещё как не мы позаботится о паломниках? Златые искры нам в помощь.
- Напрасно вы беспокоитесь, святейший. С нашей стороны, как каждый раз, мы выделим необходимое количество злаков и солдат охраны для порядка и дисциплин, десяток жертвенных верблюдов и три десятка лекарей из Буры на наш счёт закажем.
- Ну это уж слишком - подумал Муха - святые яйца, конечно, дороги, но три десятка лекарей... Не жаловал Муха этих шарлатанов. Особенно гинекологов. Мерзкие рукосуи и варовары.
- Закатать яйца на две трети в колонну мраморную всем на обозрение и сдвинуть не возможность как глаза праотца в Кире. Лекарей в топку - вырвалось из нувориши.
Повисла пауза. Градоправитель обернулся к Мире. Тот всегда на переговорах находился поодал для сложных расчётов или подтверждения истины.
- Канонами не возбраняется - весомо пропищал тот - это я про колонну
- А ведь в этом что-то есть - заулыбался городской правитель - И не соскочат и не украдут и прятать каждый раз не придётся, а лекари всё же нужны. Хотя бы парочку.
- На всякий случай - согласилась Жижа и развернулась таким образом, что муж её уже не позади сидел а к равным приблизился.
Загордился Муха почувствовал себя достойным и на чиновника взглянул по другому. Не таким уж и мерзким он ему показался. Долго ещё обсуждали нюансы и технические подробности. На рационализатора возложили миссии, распределили обязанности, обозначили сроки. Муха был на седьмом небе. Советы сыпались из него как из рога изобилия то впопад, то нет. И в добром настроении после схода золотого огня разошлись. До утра над оливковой рощей раздавались стоны и кряхтения Жижи. Очень понравилось Мухе политикой заниматься.
9
Когда-то презираемый овцегон и мечтать не мог о власти. Ему доверили организацию процессии от главных ворот через площадь, с замурованными в массивный гранитный блок святынями, к открытому колизею, где должны были состоятся цирковые представления и спортивные состязания. По всему городу были разбросаны базары и магические шатры звездочетов читающих предсказания, лавки с чудодейственными эликсирами, кабаки и таверны разных народов и верований. Всё, что находилось за пределами пути от начала арки до входа в театр казалось Мухе не серьёзным, не значительным и даже вредоносным. Он предлагал сделать церемонию исключительно кружащей по спирали вокруг яйцевой колонны с песнопениями и преклонениями, но отцы города его не поддержали.
Он вставал раньше солнца и уставший и возбуждённый возвращался домой за полночь, что умиляло, радовало и тоже возбуждало его жену. Где расположить воду для питья, где для омовений, где для скота. Как расставить стражей, не допустить заторов и столпотворений. Предотвратить возможные конфликты и беззакония. Он обсуждал эти темы с Жижей во время актов любви. Целый день неугомонный горбун носился по городу. Его помощники и консультанты не успевали за его не уёмной энергией. Стражники вздрагивали от неожиданности его появлений.
Муха твёрдо решил не ходить на народные гулянья и представления и жену не пускать. Все эти факиры и борцы казались ему поверхностным и бессмысленным святотатством. Детскими шалостями в святилище. Кощунственными оргиями пред яйцами праотца. Ему бы хоть толику золотого огня. Тогда он всё сделал бы по своему. Но вельможи - жидовские рожи лишь свою похоть тешут да пузы набивают. Нет в них богобоязненности, а лишь лизоблюдство и пресмыкание перед верховным праведником и пророком. Даже думать о нем противно. Муха видел его фигуру мельком в процессии вместе с благородными в балахоне и с кривой тростью. Что-то показалось ему знакомым в движениях складок одежды сановника. Не торопливостью движений и смиренным наклоном головы похож он был на смутное детское воспоминание. Может на школьного учителя Мухи, но благо, что знались они не долго и тот уже почил давно в земле со своими знаниями о палочках и кружочках. Мерзкая личность! Хотя лица было не разглядеть, но ему организатору великого паломничества этот смерд не интересен. Забот до горла. А тут ещё Мир куда-то подевался. Уже сто раз выдёргивал бездельника из книжного развала. Кабы не его познания в науках и благоволении хозяйки...
Народ со всех окраин струился к городским воротам почтить и приложиться рукой, губами или больным местом к каменным яйцам праотца . Под сандалиями шаркали пыльные мостовые, а над головами стоял гул толпы неотвратимо двигающейся в определенном им направлении. Всё шло на вверенном ему участке без сучка и задоринки. Мухе была не приятна мысль, что скоро всё закончится и нужно будет возвращаться к делам мирским. Здесь он важный человек. Командир. А дома брюзгливая жена и слишком умные рабы крамсают ему крылья.
Сразу после праздника предстоял дальний переход с караваном в дальние земли. Тягомотный путь верхом и пешим. Единственное, что забавляло в дороге путников это чтение Мира своих толстых книг в кожаных переплётах. Совсем у раба мозгов нет. Спускает на бумажную ересь большие тыщи. Но в пути, в однообразном покачивании в сёдлах или на привале Мухе нравилось погружаться в мир сказок и повествований о людях прошедших сквозь испытания и лишения и добившихся славы и почетания. Юнные девы влюблялись в этих благородных мужей и жертвовали ради них свободой и жизнью. Особенно проникался он историями пророков, оказывающихся добровольно или по принуждению скитальцами и лишенцами, проходящими тяжкие испытания, открывающих родники мудрости и несущими народам особые знания мироустройства и чудесной благостности. Их имена благоговейно передаются из поколения в поколения и даруют оным вечную жизнь в памяти потомков. Детей у Мухи с женой не было и не предвиделось. Друзья в бизнесе опасные лжецы или попрошайки. А тщеславие щекотало под ложечкой. Постоянный страх, что завтра всё можно потерять... Чтение чёрного евнуха успокаивало и давало надежду. Веру в высшую справедливость небес. Такие мысли роились в душе Мухи. Он заворожённо наблюдал как нескончаемой вереницей двигался людской поток отдать дань почести священной памяти первоотца всех народов.
10
Неумолимо вращал Заратуштра небесный свод меняя белую и чёрную бесконечность на не возвратность бытия. Минуло уж более десятка лет как судьба облачила простого парня в расшитые золотом халаты и вручила ему кольцо с вельможными полномочиями. Пресытился Муха златом и глядя на стареющую супругу всё чаще печалился о никчёмности своего существования. Перед выходом в поход сильно повздорил он с Жижей. Никак не соглашалась постылая на следующий брак своего мужчины. Еле ноги унес супруг от разгневанной фурии.
- На обратной дороге с чужеземия нужно будет привести новых ваз взамен битых. - подумал купец унося ноги всё дальше от грома бабьего негодования по делам коммерческим.
Караван гружённых верблюдов коней и мулов мерным шагом уверенно двигался по дну каньона. В Кашмире предприимчивый Муха удачно присоединил свой товар к небольшому транспорту бродячих цыган идущему на восток. Переходы большим гуртом наиболее безопасны в этих диких местах. Горбатый купец ритмично покачивался в седле. Рядом на низком муле семенил Мир. Он вслух на распев читал хозяину очередную историю из жизни святого отшельника славного героя - защитника обездоленных, о великих чудесах золотого огня, приручающего диких зверей и высекающего водные фонтаны из расколотых скал. Мифы и легенды обволакивали
путников скрадывая утомительное время пути и будоража фантазию.
- Какие были люди! - сетовал Муха - Богоборцы! Не вам чета.- Оглядывал он своих усталых спутников. - Храни нас небо.
Те лишь тупо глядели перед собой, всё дальше двигаясь в сторону горизонта. Солнце стояло высоко и с каждым поворотом, то освещало процессию, то прятало её в тень. Чем дальше продвигалась колонна на восток, тем чаще попадались на пути монгольские крестьяне и странствующие узкоглазые священники в дурацких колпаках.
- Что за мерзкие лица - Наверняка они едят детей и гадят прямо в доме. - думал Муха. - Сворачивай! - скомандовал купец - и дёрнул поводья.
- Места здесь коварные, хозяин - оглядел Мир вершины каньона
- Всё в руках праотца, а мне присесть приспичило - буркнул купец и жестом приказал выходить своим людям с товаром из кавалькады. В животе урчал и перекатывался тяжкий груз. Он соскочил с коня, приказал разбить привал и бросился в кустарник лопухов. Дальняя дорога пагубно влияет на работу пищеварительного тракта. Желудок выкручивало ноющей болью. Муха вспомнил Жижечку вечно ратующую за гигиену и раздельное питание. - Где ты моя эскулапочка, мне бы твоей микстурки очистительной. Выпил бы отварчику твоего не морщась.
Сквозь ветви кустарника беспомощный коммерсант видел как мимо протекают замыкающие табор всадники. Один из них в собачей шапке и с косым шрамом на суровом лице замахал отстающим путникам и что-то заворчал не останавливаясь, хлопнув по кривому мечу широкой ладонью. Процессия не отвратимо скрывалась из вида.
Оправившись, Хозяин вышел к слугам. Те вальяжно развалились на обочине. Мир поднялся ему на встречу и с беспокойством посмотрел вслед удаляющейся колонне.
- Не доедем. - булькнуло пузо и погнало болезного коммерсанта обратно в лопухи. - Присядь пока месть. Отдохни , родной - на ходу успел бросить начальник, согнувшись в три погибели.
Колонна скрылась из вида. Просвет неба затянулся свинцовыми облаками. Вокруг стояла тишина. Не было ветра и было не холодно. Путники достали припасы и расположились для короткого пикника. Мир разбавил порошок аль куль с водой добавил жмых тысячелистника и поставил флягу греться возле костерка. Наконец вернулся бледный хозяин и присел на камне, только сейчас осознавая в каком положении они остались. Почти без охраны и без шансов догнать растворившихся попутчиков.
- Всё в силе небес и милости праотца - твердил он себе под нос.
Раб протянул отвар. Не спеша опустошив сосуд , почувствовал облегчение и прилив сил, Муха бодро поднялся.
- Какая гадость твои алхимические пойла - констатировал он скривившись и обратился к попутчикам. - Воздадим хвалу небесам и прочтем дорожные суры.
Вышел на тракт опустился ниц и принялся бить поклоны всем святым. Спутники присоединились к мольбам своего вожака. Через некоторое время он уверенно поднялся с колен.
- До темноты должны войти в стены форта. Поторопимся. А то как опустят заслон придётся переплачивать охране.
Солнце клонилось к закату. Розовые лучи окрасили склоны извилистого горного шрама в багровые краски. И за следующим поворотом процессия встала как вкопанная.
Перед ними отрылась страшная картина недавно прошедшего здесь грабежа и разорения. Вдоль дороги не впопад валялись истерзанные трупы недавних знакомых попутчиков и их скота. Изрубленные тюки с товаром. Земля , трава и камни вокруг были обильно залиты кровью качующих дом. Здесь явно прошло короткое и беспощадное сражение. Бедолагам совсем не повезло. Товар вместе с людьми был разграблен, изрублен и судя по убегающим ввысь следам угнан в неизвестность. Ужас охвативший путников лишил их дара речи. Озираясь кругом они тихонечко двинулись меж человеческих останков. Прислонившись к камню с жуткой гримасой сидел солдат который последним махал им рукой, но руки уже у него не было. Она лежала рядом крепко сжимая крупной ладонью обломанную рукоять меча. Шрам на лице пересекал свежий кровавый зарубок, дающий его роже жуткую улыбку. Он как будто усмехался :
- Я же вам говорил идёмте скорей. Всё веселье пропустили.
Озираясь путники осторожно прошли место побоища. Кто-то тихо произнёс - Вот гавно!
- Слава нашим омулетам!
- Слава тому и другому!
Мир повернулся к ошарашенному хозяину и благодарно произнё