Доказать и обезвредить: как великий учёный преступника изобличил

Уильям Чалонер появился на свет в 1650 году в семье ткача в Йоркшире. Мальчика отдали в ученики к кузнецу, специализирующемуся на изготовлении гвоздей. Профессия нужная, поскольку транспорт был исключительно гужевым, а лошадок надо было постоянно подковывать. А для этого необходимы гвозди.

Однако к моменту завершения обучения был изобретён станок для резки металла, показатели производительности которого в разы повышали результаты труда гвоздарей. Карьеры не случилось. Но ещё в бытность ученичества парень научился неплохо подделывать монеты. Однако в медвежьем углу на этом криминальном ремесле проще попасться.

И Уилл решил обратить свой пытливый взор в сторону Лондона. Он как раз отстраивался после пожара. Народу в столице была масса. Значит, и шансы подзаработать выше.

Чеканку монет тогда осуществляли в Тауэре. Каждая имела строго определённый вес. А ребро монет делали рифлёным, чтобы их не обрезали по краям. Но в обороте были и деньги старого образца, без рифлёного гурта. Качество было так себе – ни точного веса, ни чёткого рисунка. Соответственно, подделать их было  проще простого.

Самый примитивный способ фальшивомонетчиков того периода – переплавка монет с последующей чеканкой таких же, но с гораздо меньшим весом.

Чалонер довольно быстро набил руку и подделывал не только ходовые гроуты (четырёхпенсовики), но и золотые гинеи. Попутно он с удовольствием пробовал себя и в других направлениях криминального толка: перешивал старую одежду, выдавая её за новую, оказывал медицинские услуги, не имея никакого отношения к медицине, даже секс-игрушки продавал. Словом, брался за любой непыльный способ заработать. И легко расставался с подельниками, спокойно отдавая их в руки правосудия, если дело пахло жареным.

Весной 1696 года в Лондон прибыл Ньютон, которому предложили должность смотрителя на монетном дворе. Предложение поступило от старого приятеля лорда Монтегю, занимавшего должность секретаря казначейства и обеспокоенного несоответствием выпущенной денежной массы деньгам, находившимся в обороте. Часть словно сквозь землю проваливалась.

Ньютон предложил реформу: изъять из оборота все серебряные монеты и отлить их заново. На всё отводилось три года. Одновременно с этим Ньютону в обязанности как главы ведомства вменялся поиск и допрос профильных преступников. То есть фальшивомонетчиков.

В общей сложности их отправилось за решётку около сотни. И тут судьба свела Чалонера и Ньютона. Уильям с благочестивым видом попросил разрешения представить в парламенте собственноручно написанную брошюру, содержащую предложения по предотвращению распространения фальшивых монет. Вроде, рекомендации в ней были и дельные. Но Ньютон словно что-то почувствовал и воспротивился сотрудничеству с Чалонером. Ведь фактически это был допуск козла в огород, то есть на монетный двор, где человек хитрый найдёт способ извернуться и чеканить фальшивки у всех на виду.

Тогда Уильям решил пойти другим путём и убрать упрямца с пути к мечте. Он состряпал кляузу с обвинениями в чеканке монет с заниженным весом. Дескать, разницу работники монетного двора просто крадут.

Ньютон, будучи человеком, привыкшим чётко мыслить, быстро понял, откуда дует ветер. И на собственные средства организовал целую сеть осведомителей, следивших за каждым шагом Чалонера.

Тот времени зря не терял, ожидая решения по жалобе. И занялся подделкой кредитных билетов. Когда у клиента ломбарда обнаружились фальшивки столь высокого качества, то выяснили и имя их распространителя. За поимку Чалонера объявили солидную награду. И вскоре Уильям оказался за решёткой. Чтобы избежать наказания, он попытался закосить под умалишённого. Но попытка не удалась.

К тому же на суде, где председательствовал очень жёсткий, въедливый и дотошный судья, обозначились все осведомители, нанятые Ньютоном. Вердикт оказался суровым, но предсказуемым. Спустя месяц после вынесения приговора жизнь талантливого фальшивомонетчика завершилась на виселице.