Ответ «майдаунам»: Почему на медали «За возвращение Крыма» стоит дата 20 февраля

Сохраним интригу и начнем не с начала.
26 февраля 2014 года у стен Верховного Совета (ВС) и Кабмина Автономной Республики Крым проходят два митинга. Первый — в поддержку государственного переворота в Киеве — отлично организован. В нем участвуют преимущественно молодые, крепко сложенные люди.
В репортаже крымскотатарского телеканала ATR выделяются и дают интервью колоритные персонажи — бородатые активисты «Хизб ут-Тахрир»* и заезжие эмиссары праворадикальных организаций из Киева.
Второй митинг — с осуждением переворота под лозунгами возвращения конституции Крыма 1992 года и даже референдума о независимости — организован гораздо хуже: есть крепкие мужчины, но много пожилых и женщин.
До какого-то момента организаторам удается сохранять узкий коридор безопасности между сторонами, но затем начинается давка. После того, как погибли два пожилых человека (мужчина от сердечного приступа и женщина от травмы при падении), участники второго митинга отступают с площадки перед зданием на несколько десятков метров и, как говорят, ждут подкрепления от русских организаций из Севастополя и других городов Крыма.
Рефат Чубаров объявляет о «победе митинга за единство Украины» и предлагает собравшимся разойтись, чтобы снова встретиться завтра.
27 февраля в четвертом часу утра в здание ВС и Кабмина АРК врываются неизвестные и заносят большое количество оружия и боеприпасов. Это еще не «вежливые люди». Особенности их действий показывают, что это бывшие профессиональные военные, но проходившие обучение 10 и более лет назад. Единая форма отсутствует, на некоторых — тренировочные штаны и кроссовки. Шоу они не устраивали, в переговоры не вступали, а одного взрыва светошумовой гранаты хватило, чтобы отбить у журналистов и активистов желание зайти по майданной привычке в здание «погреться».

О том, что это не действующие российские военные, говорит, как нам кажется, сама суть операции. Скажем так: если бы киевские путчисты отдали приказ, а среди командиров ВСУ в Крыму нашелся бы кто-то, кто готов его выполнить, и если бы штурм здания завершился успехом, то среди его погибших защитников были бы обнаружены граждане Украины.
Оружие, которое они внесли с собой (по крайней мере, номерное — стрелковое, мины) также было с украинских складов. Говорят, частично даже то, что было только на днях разграблено праворадикалами во Львове и других городах западной Украины.
Из Киева приказ не отдали, командиры ВСУ несколько часов продержали колонны вдоль дорог на въезде в Симферополь и вернули их в места дислокации.
Только после этого рядом со стратегическими объектами Крыма появились «вежливые люди» в одежде, напоминающей военную форму, но без знаков различия, а также с предметами, напоминающими стрелковое оружие. Оно ни разу не применялось, и было ли это оружием, теперь не узнать.
Оружие, да и то предупредительными выстрелами вверх, применяли Силы Самообороны Крыма (ССК) из местных жителей. Как, например, на военно-воздушной базе в Бельбеке, где украинские военнослужащие пытались пройти на территорию аэропорта под советский Марш Авиаторов и крики: «Америка с нами!».
А «вежливые люди» здесь и в других местах наблюдали за происходящим с расстояния не менее 200–300 метров. Проезжали с неслужебными целями, без формы и оружия, то есть не нарушая требование о согласовании служебных передвижений.

Более половины депутатов Верховного Совета АРК 27 февраля приехали в здание сами. Остальных бойцы ССК пригласили приехать, в том числе в личной беседе, заехав к ним домой и предложив автотранспорт. Те, кто сказывался больным, счастливым образом выздоровели.
Кстати, в течение года новые украинские власти заявляли о том, что кворума на том заседании ВС АРК не было, а значит и решение Верховного Совета Крыма о проведении референдума было нелегитимным. Но в марте 2015 года Генпрокуратура Украины (ГПУ) рассказала, что в отношении почти всех депутатов ВС АРК возбуждено по нескольку уголовных дел («соучастие в насильственном изменении конституционного строя», «соучастие в изменении границ территории Украины» и т.п.).
То есть ГПУ признала, что и кворум был, и решение на нем депутаты принимали.
То, что автономия имела право поставить вопрос о референдуме, признал даже украинский неонацист, лидер партии «Свобода» Олег Тягнибок. В июле 2016 года он написал на своей странице в соцсети, что если бы власти Украины в 2008 году прислушались к его предложению и изменили автономный статус Крыма на областной, то это могло бы предотвратить «аннексию Крыма».
Ну и довольно. А теперь о так беспокоящей «прогрессивное украинство» дате — 20 февраля.
У «свидомых патриотов», заявляющих о том, что дата «20.02.14» свидетельствует о насильственном присоединении Крыма к России, не хватает ума понять совершенно простую вещь:
Крым воссоединился с Россией именно по воле крымчан. И на медали «За возвращение» должна стоять дата начала их борьбы.
20 февраля в аэропорту Симферополя приземлились два борта, которыми из Киева доставили 52 бойца крымского «Беркута» и Внутренних войск. Раненых огнестрелом, поколотых, обожженных, переломанных. Стали известны имена двух погибших накануне «беркутовцев» и бойца ВВ: старший лейтенант Дмитрий Власенко, старший лейтенант Виталий Гончаров и старший прапорщик батальона МОН ВВ Андрей Федюкин.
Крым пережил шок. Это была война, которая завтра должна была прийти на полуостров. Именно 20 февраля народ Крыма начал вооружаться — началось создание Сил Самообороны Крыма.
23 февраля крымский «Беркут» вышел из подчинения Киеву. 25 февраля бойцы «Беркута» и ССК отправились на позиции у Перекопа и Чонгара. Всё это — до появления «вежливых людей».
Для медали, как это часто бывает, можно было выбрать одну из нескольких дат. Выбрали самую трагичную и переломную — 20 февраля.

Альберт Акопян (Урумов)