8845
26
Слонов сюда не водят только потому,что они очень плохо продаются!
В последний день в Ташкенте мы пошли на Янгиабад-базар, что возникает в заброшенной промзоне по выходным - крупнейший в постсоветских странах "блошиный рынок", который с тем же успехом можно было бы назвать Музеем русского исхода из Средней Азии. Место это странное, я бы даже сказал - страшное, но в первую очередь - злачное: такие куда лучше могли бы описать "ранний" Варламов или Макос, а может быть они там и бывали когда-то. Но как я понял, побывав здесь сам, без Янгиабада, этого живого воплощения старинных Хитровки, Сенной, Молдаванки, впечатление о Ташкенте нельзя назвать полным.
Предшественником Янгиабд-базара была легендарная Тезиковка.
Своё название она получила по местности за железной дорогой, известной как Тезикова дача по сгоревшему особняку купца Ивана Тезикова (впрочем, один местный журналист предполагал, что "Тезиковка" могла быть и переиначенной "Таджиковкой"). Если Прагу или Париж можно назвать городами Русской Эмиграции, то Ташкент и Алма-Ата - безусловно, города Русской Эвакуации: в войну через узбекскую столицу прошло около миллиона эвакуированных, среди которых были и такие личности, как Анна Ахматова и Фаина Раневская, но в основном - люди не знаменитые и предоставленные самим себе. Многие от безысходности пошли торговать всякими вещями из покинутых далёких квартир, устроив в яме у железной дороги грандиозный блошиный рынок, никуда не девшийся и после отъезда эвакуантов по домам - и горожане, и власти к торговищу привыкли, а создать базар гораздо проще, чем его искоренить. Продавали тут буквально ВСЁ, вплоть до (по Солженицыну) «…американской жевательной резинки, до пистолетов, до учебников черной и белой магии», а на "птичий рынок" в составе Тезиковки "слонов не водили только потому, что они плохо продавались" (из статьи по ссылке). Власти на существование гигантской барахолки закрывали глаза, а в её толчее прекрасно прятались всяческие деклассированные элементы от бандитов до антисоветчиков, и ближайший мостик через Салар весь Ташкент знал как место криминальных сходок. Этика на советской Тезиковке, по воспоминаниям, была железной - например, она почти не знала перекупщиков. А атмосферы в прямом и переносном смысле добавляла железная дорога с гремевшими над базарным шумом поездами. Последний расцвет Тезиковки пришёлся на 1990-е годы, когда Ташкент стал центром уже вполне себе Русской Эмиграции... на выезд - уезжающие продавали здесь всё, что могли, да и развал производства и нищета толкнули многих на торговлю барахлом от хлама с антресолей до деталей с закрытых заводов. Говорят, на "той" Тезиковке появились уже и перекупщики, и рэкитиры. По мере отъезда русских на разросшемся базаре их исправно заменяли узбеки, но даже сейчас славянских лиц тут заметно больше, чем на других базарах Ташкента. В начале 2000-х годов власти Ташкента положили конец старой Тезиковке, отправив торг в заброшенные склады на окраине, получившие по ближайшему району название Янгиабадский, то есть Новогородской базар.
Своё название она получила по местности за железной дорогой, известной как Тезикова дача по сгоревшему особняку купца Ивана Тезикова (впрочем, один местный журналист предполагал, что "Тезиковка" могла быть и переиначенной "Таджиковкой"). Если Прагу или Париж можно назвать городами Русской Эмиграции, то Ташкент и Алма-Ата - безусловно, города Русской Эвакуации: в войну через узбекскую столицу прошло около миллиона эвакуированных, среди которых были и такие личности, как Анна Ахматова и Фаина Раневская, но в основном - люди не знаменитые и предоставленные самим себе. Многие от безысходности пошли торговать всякими вещями из покинутых далёких квартир, устроив в яме у железной дороги грандиозный блошиный рынок, никуда не девшийся и после отъезда эвакуантов по домам - и горожане, и власти к торговищу привыкли, а создать базар гораздо проще, чем его искоренить. Продавали тут буквально ВСЁ, вплоть до (по Солженицыну) «…американской жевательной резинки, до пистолетов, до учебников черной и белой магии», а на "птичий рынок" в составе Тезиковки "слонов не водили только потому, что они плохо продавались" (из статьи по ссылке). Власти на существование гигантской барахолки закрывали глаза, а в её толчее прекрасно прятались всяческие деклассированные элементы от бандитов до антисоветчиков, и ближайший мостик через Салар весь Ташкент знал как место криминальных сходок. Этика на советской Тезиковке, по воспоминаниям, была железной - например, она почти не знала перекупщиков. А атмосферы в прямом и переносном смысле добавляла железная дорога с гремевшими над базарным шумом поездами. Последний расцвет Тезиковки пришёлся на 1990-е годы, когда Ташкент стал центром уже вполне себе Русской Эмиграции... на выезд - уезжающие продавали здесь всё, что могли, да и развал производства и нищета толкнули многих на торговлю барахлом от хлама с антресолей до деталей с закрытых заводов. Говорят, на "той" Тезиковке появились уже и перекупщики, и рэкитиры. По мере отъезда русских на разросшемся базаре их исправно заменяли узбеки, но даже сейчас славянских лиц тут заметно больше, чем на других базарах Ташкента. В начале 2000-х годов власти Ташкента положили конец старой Тезиковке, отправив торг в заброшенные склады на окраине, получившие по ближайшему району название Янгиабадский, то есть Новогородской базар.
×
Работает он, как я понял, лишь по выходным. Тут ташкентцы делятся на три группы: первые считают, что Янгиабад по сравнению с Тезиковкой уже не тот; вторые - что Янгиабад лучше Тезиковки и уж всяко полезнее; и наконец третьи и Тезиковку в своё время, и Янгиабад нынче обходит стороной, считая, что приличному человеку делать там нечего. Третья позиция, пожалуй, ближе всего и мне - Янгиабад впечатлил, но этот опыт мне повторять бы не хотелось. Ну а масштаб начал ощущаться ещё в переулочке, ведущем к базару с ТашКАДа:
Уже здесь появляются странные для русского глаза товары:
Уже здесь появляются странные для русского глаза товары:
Базар занимает промзону, площадку старых складов, и поэтому у него единственный вход. Там дежурят менты и какие-то дружинники и висит предупреждение о том, что фото- и видеосъёмка запрещена, которое я конечно же предпочёл не заметить. Надо сказать, в основном базарный люд в Узбекистане фотографируется охотно, но здесь один из первых снятых мной кадров материализовал из толпы нереально здоровенного громилу, похожего в серой одежде на железного голема. Нависнув надо мной, он гробовым голосом сказал: "Вы сейчас сделали фото. Удалите немедленно", так что мне оставалось только послушаться. Но причина такой бдительности предельно проста - здесь открыто торгуют краденным, и продавцы потёртых мобильников трутся именно у входа. Если у ташкентца украли любимый телефон - с ненулевой вероятностью он пойдёт искать его, чтоб выкупить по дешёвке, на Янгиабад-базар.
Но конечно продают тут всё подряд, и зрелище длинных удочек, торчащих над проходом, впечатляет отдельно:
В первых рядах от входа Янгиабад выглядит обычным вещевым рынком, где выделяются разве что лавки со всяческим хрусталём да посудой отнюдь не в национальном стиле:
В первых рядах от входа Янгиабад выглядит обычным вещевым рынком, где выделяются разве что лавки со всяческим хрусталём да посудой отнюдь не в национальном стиле:
Добрый дедушка-антиквар, несмотря на все запреты, спокойно разрешил фоткать свою лавку и даже показал раритетный утюжок, отложенный для другого покупателя:
И если у входа базар выглядит обычной барахолкой, то по мере погружения в его глубины становится всё колоритнее. Вот на развалах появляется железо:
Всё больше, ржавее и брутальнее:
Корпуса складов казались недавно остановленным заводом, оборудование которого решили распродать на самовывоз:Вот в ряд лежат железнодорожные колёса, причём судя по форме - скорее всего от строительного крана, и ведь они тоже кому-то могут понадобиться:
Корпуса складов казались недавно остановленным заводом, оборудование которого решили распродать на самовывоз:Вот в ряд лежат железнодорожные колёса, причём судя по форме - скорее всего от строительного крана, и ведь они тоже кому-то могут понадобиться:
Налево уходит ряд, который я прозвал базар Машин - и в этом есть примерно такой же экзистанциальный ужас как в городе Машин из фильма "Мертвец" Джармуша:
Базар Машин - самый обширный на Янгиабаде и самый пустой. Скорее сюда просто сваливают металлолом, списанную технику и оборудование, ржавеющие здесь годами в ожидании покупателя, пока не соберётся критическая масса, которую выкупит Узметкомбинат в Бекабаде:
Этот ряд мог бы вывести к воротам, поэтому идём обратно:
Вроде бы на другом конце Янгиабада есть чёрный ход, позволяющий выйти на железную дорогу меж ним и заводом. Эта железная дорога - едва ли не самое опасное место Ташкента, и мой знакомый рассказывал, как лет десять назад его там дважды за сорок минут пытались ограбить - и первый раз таки ограбили, приставив нож к горлу, а вторым грабителям и взять то с него уже было нечего.
Этот ряд мог бы вывести к воротам, поэтому идём обратно:
Вроде бы на другом конце Янгиабада есть чёрный ход, позволяющий выйти на железную дорогу меж ним и заводом. Эта железная дорога - едва ли не самое опасное место Ташкента, и мой знакомый рассказывал, как лет десять назад его там дважды за сорок минут пытались ограбить - и первый раз таки ограбили, приставив нож к горлу, а вторым грабителям и взять то с него уже было нечего.
Нет, на самом деле я зря нагоняю страху. Покупателей как видите полно, то есть пользоваться Янгиабадом по назначению, не выделяясь из толпы - нормально. В квартире, где мы гостили, с Янгибад-базара были табуретки на кухне. Те, кто не фотографируют, на самом деле часто просто не понимают, сколько угроз добавляет камера в руке.
Отдельная тема - книжные развалы. "Майн Кампф" мне тут не попадалась, но представить её в этих развалах нетрудно, вместе с "Винни-Пухом", одами Державина и учебником по сопромату. И кстати что-то по чёрной магии
В уголке за складами, на неразобранных рельсах - одежда. Здесь я, обнаглев, опять спалился, и к нам подошёл мужичок в куртке поверх тёртой милицейской формы. Я удалил фотографию, он потребовал показать остальные, я начал листать в противоположную сторону, и этого хватило - после десятка кадров древних городищ сторож отстал. Но вот у того же книжного развала нас окликнул угрюмый русский продавец:
-С какой целью проводите съёмку? - спросил он сквозь зубы. Весь разговор он говорил совершенно ровным мрачным голосом.
-Да просто так, на память.
-Просто так здесь ничего не бывает. Кто вам разрешил? У вас будут проблемы.
-(включая дурачка) Да ладно, мы же просто посмотреть зашли, ну и купить какую-нибудь мелочь на память. А тут такой колорит...
-Ещё раз спрашиваю - кто вам разрешил?
-Никто, мы и не спрашивали. Мужик на соседней площади запретил - мы и не снимаем больше.
-Здесь снимать запрещено, и вы не могли этого не видеть. Я сейчас на пост доложу, и будете в тюрьме сидеть.
-Запрещено? Надо же! Не заметил.
-Не прикидывайтесь, у входа табличка висит. Что вы дальше с этой информацией будете делать?
-Да не, ну буду знать теперь. Понимаете, мы два месяца в Узбекистане, всю страну можно сказать объехали, сегодня уже домой собираемся, и ни на одном базаре нам ничего не запрещали. Мы как-то просто привыкли к хорошему.
-Я вам сказал. Не фотографируйте здесь больше, за вами уже следят и на выходе вас обязательно проверят.
-С какой целью проводите съёмку? - спросил он сквозь зубы. Весь разговор он говорил совершенно ровным мрачным голосом.
-Да просто так, на память.
-Просто так здесь ничего не бывает. Кто вам разрешил? У вас будут проблемы.
-(включая дурачка) Да ладно, мы же просто посмотреть зашли, ну и купить какую-нибудь мелочь на память. А тут такой колорит...
-Ещё раз спрашиваю - кто вам разрешил?
-Никто, мы и не спрашивали. Мужик на соседней площади запретил - мы и не снимаем больше.
-Здесь снимать запрещено, и вы не могли этого не видеть. Я сейчас на пост доложу, и будете в тюрьме сидеть.
-Запрещено? Надо же! Не заметил.
-Не прикидывайтесь, у входа табличка висит. Что вы дальше с этой информацией будете делать?
-Да не, ну буду знать теперь. Понимаете, мы два месяца в Узбекистане, всю страну можно сказать объехали, сегодня уже домой собираемся, и ни на одном базаре нам ничего не запрещали. Мы как-то просто привыкли к хорошему.
-Я вам сказал. Не фотографируйте здесь больше, за вами уже следят и на выходе вас обязательно проверят.
Меня это изрядно напрягло, и мы стали думать, как выкручиваться. С одной стороны, логика подсказывала, что если бы нам хотели сделать проблем - сделали бы их сразу. С другой - мало ли что, на пост доложить пяти минут дело. Уходить через чёрный ход так же не хотелось: если на посту нас могли задержать и скорее всего выпустить через несколько часов, может быть не бесплатно, то на путях могли тупо догнать и ограбить. В общем, я на всякий случай переставил флешку, поставив другую с пейзажами Чаткальских гор... но всё равно не удержался, когда мы с Олей нашли целый антикварный павильон с тёпло-ламповым ассортиментом под мрачными сводами:
Последним, самым экзотическим закутком стал Ит-базар, то есть Собачий рынок (для Птичьего Янгиабад слишком уж суров), и очень надеюсь, что этого шикарного собакена с умными глазами, разложенного по прилавку, купили не повара из корейского ресторана:
Ёжики. Это у нас иронизируют на тему "кризис, санкции - последний ежей доели", а здесь ежатину рекомендовал в профилактических целях ещё бухарец Авиценна. Ещё в ходу кульвар-илон - песчаный удавчик, и по словам знакомого, лечатся таким способом даже весьма образованные люди - что такое всё современное образование в сравнении с советами старших?
А так-то этот ряд вполне себе птичий - тут есть куры, индюки, фазаны и даже павлины, не говоря уж про всяких мелких птичек:
И в целом тут не покидает ощущение, что за очередным поворотом я увижу то ли атомные бомбы на вес (в тротиловом эквиваленте, конечно), то ли лавку колдуна с эликсиром молодости и философским камнем, то ли невольничий рынок... На самом деле, не сомневаюсь, что подойдя к кому следует, на Янгиабаде можно достать и оружие, и наркотики, и раба на ферму.
У входа мы долго выбирали мне шапку - предстояло ехать домой по холоду, и страх замёрзнуть оказался сильнее страха наловить вшей. Продавщица просила не вставать в определённых точках - там мы загораживали ей угол прилавка, с которого что-то регулярно воруют. На посту у входа же в нашу сторону даже не посмотрели.
И в целом тут не покидает ощущение, что за очередным поворотом я увижу то ли атомные бомбы на вес (в тротиловом эквиваленте, конечно), то ли лавку колдуна с эликсиром молодости и философским камнем, то ли невольничий рынок... На самом деле, не сомневаюсь, что подойдя к кому следует, на Янгиабаде можно достать и оружие, и наркотики, и раба на ферму.
У входа мы долго выбирали мне шапку - предстояло ехать домой по холоду, и страх замёрзнуть оказался сильнее страха наловить вшей. Продавщица просила не вставать в определённых точках - там мы загораживали ей угол прилавка, с которого что-то регулярно воруют. На посту у входа же в нашу сторону даже не посмотрели.
Неподалёку от мрачного Янгиабада - Ташкентский моторный завод, долгое время бывший главной ташкентской заброшкой. С 2011 года его корпуса занимает "Артель", краса и гордость промышленности независимого Узбекистана, производящая под собственной маркой бытовую технику (в квартире, где мы квартировали, был утюг "Чимган") по лицензии известных фирм типа "Самсунга". Мне вообще не очень понятно, почему при таком количестве работающей промышленности от рудников до потребительского машиностроения Узбекистан остаётся одной из беднейших постсоветских стран.
Последние кадры из Ташкента, о котором, как и о Самарканде, я вряд ли наберу материалов на новые посты, если приеду в третий раз. Но вот в Чирчик за упущенном этноконструктивизмом, в Сиджак и Богустан за священными камнями, в Бекабад за индустриальными пейзажами и сталинской архитектурой, в Янгиюль и на Канку за гигантскими городищами, в Красногорск и Янгибад (который не базар) на урановый рудники, да в Джизакскую область по горам Заамина - есть смысл вернуться ещё хоть на неделю. С окрестностями Ташкенту повезло, как мало какой из постсоветских столиц.
Ссылки по теме:
- Удивительная архитектура Ташкента
- Восток — дело тонкое
- Рынок - то место, где возможно всё
- Восточные страны до и после Исламской революции
- Гульнара Каримова, миллионерша и дочь бывшего президента Узбекистана, отравлена?
Новости партнёров
реклама
Базар -это продовольственный рынок.
На заднем плане по ходу бетонный или цементный завод.
Плеать, даже крановые колеса продают, акУеть!
P.S.: Хочешь встретить на Фишках ташкентских? Так они здесь, в коментах под этим постом. Всем добра и мира!
Интересные были времена...много что есть вспомнить... Но все было как то душевно... с теплотой могу вспоминать эти времена.